Мир Зафар - Воин, идущий к солнцу. Реки и горы Бодхидхармы. Книга 1

Поднимались на дыбы взбешенные лошади.

И только царевич был спокоен.

В его руках брызгали светом и кровью два меча.

В прыжке, согнув одну ногу в полете, Бодхи вонзил их в два затылка. А выпрямленной ногой пробил грудную клетку третьему.

Огонь разрушения неистово закружил Бодхи в своей воющей воронке.

Брызги крови. Распоротые животы.

Глаза, взрывающиеся страхом и болью.

Пьянящее чувство вращения между жизнью и смертью.

Хруст шейных позвонков, сверкающий свист меча и топора…

Ударом, дробящим камни, ударом, пробивающим стены, был убит главарь дорожных убийц, чей мозг пропах вином и опиумом.

Смолк звон пещерного боя.

Утихли стоны умирающих.

Замолчали украденные коровы.

Только дрожали и всхлипывали растерянные крестьяне, прижатые к земле глыбой липкого, серого страха.

Бодхи швырнул мечи на камни:

– Вставайте. Выбросьте тела убитых в пропасть.

Сумы с золотом, серебром и медью погрузите на лошадей.

На рассвете небольшой караван был уже на большой дороге.

Бодхи поднял руку – все замерли.

Крестьяне с ужасом смотрели на паломника в красном плаще и багровом хитоне.

– Пусть старейшины Панчаята разделят все поровну в общине гончаров.

Пусть целый год справляют Шраддху по Душе брахмана.

Испуганные крестьяне согласно закивали головами и быстро уехали, погоняя стадо, почуявшее родной запах дома.

Над синими деревьями повисла громадная желтая луна.

Ветер в лесу был горячим, сухим, пахнувшим болотной грязью.

Внезапно паломник остановился.

Среди тысячи шумов ночных джунглей Бодхи услышал звук удара и человеческий стон.

Бесшумно, звериным шагом он побежал в сторону схватки.

Царевич знал, что произошло, и ему нужно было только мгновение.

Перепрыгнув через кусты колючих трав, Бодхи оказался перед молодым ягуаром, разворачивающимся перед своей жертвой.

Мгновенно тело Бодхи преобразилось.

Он вновь стал зверем, наводившим ужас на красные джунгли.

Ягуар сделал стремительный прыжок, но железная рука Бодхи пробила его живот на взлете.

Увернувшись спиралью кобры от падающего животного, Бодхи вторым ударом раздробил череп хищника и, стоя на коленях, швырнул тушу умирающего ягуара далеко в кусты.

Царевич поднял голову раненого человека.

В белом свете луны были видны седые волосы.

Удар ягуара задел печень – человек уходил на небо.

Бодхи вынес тело старика на поляну, к журчащему ручью.

Внезапно старик открыл глаза:

– Сын мой! Мне страшно!

Я прошел в жизни четыре ашрама, но мне страшно.

Я был учеником-брахмачарьей, был домохозяином-грихастхой, был отшельником-ванапрастхой и теперь стал аскетом-санниясином.

Пришел мой час уходить, но мне страшно.

Скажи мне что-нибудь, человек.

– Не бойся, старик. Твоя жизнь хорошая. У тебя есть смех детей.

– Мир тебе, путник! Прошу тебя, сверши достойно обряд Шраддхи.

Рядом нет моего старшего сына.

– Хорошо, старик.

В час просыпающегося солнца, на берегу лесной реки царевич, соорудив погребальный костер, сжег тело старика, а прах развеял над синими водами.

Бодхи не знал молитв и сутр.

Бодхи не любил слушать непонятные слова.

Он мог только ощущать, и его сердце сказало, что старик был добрым человеком.

Из темных, влажных сплетений ветвей, корней, стволов и лиан Бодхи вышел на край леса и оказался на вершине каменистого утеса.

Перед ним открылась долина реки – небо готовилось к рождению дождя.

Было тихо. Громадная коричневая тень легла на землю.

Бодхи видел белые поля, янтарные нивы, озеро и бегущую извилистую реку.

Холмы, пригорки, овраги – все было окрашено во все оттенки коричневого цвета, переходящие в оранжевые.

Сквозь наливающиеся фиолетовые тучи пробивались косые лучи солнца, и там, где они падали, появлялись белые пятна.

Видел Бодхи крестьян, идущих за буйволами на полях, видел пастухов, бегущих вокруг стада усталых коров.

Ласточки летели над рыхлой землей вслед за легким ветром, гоняющим хлопья соломы вдоль поймы реки.

С берега, поднимая руки, что-то кричал старый рыбак своим сыновьям, тянувшим сети на плоскодонке с одним парусом.

Спускаясь вниз по тропе собирателей дикого меда, царевич услышал звуки дальнего глухого грома.

Небо стало темней. Запахло свежестью. Запахло дождем.

После испепеляющего зноя, после белой жары, после большой засухи и красных месяцев лета в небе стали собираться громадные тучи, скрывающие своим плащом солнце.

На земле стали собираться люди в ожидании дождя.

И вот прогремел радостный гром, задули большие ветра и полилась небесная вода.

Веселый ветер откинул занавески облаков с волшебным рисунком Богов, и на землю хлынул теплый, сладостный дождь, горячий и долгожданный, пронизывающий и дышащий молоком, запахом трав и запахом любви.

Земля дрожала от истомы. Земля изнемогала от любви.

Земля задыхалась от неги.

Зашуршала трава на лугах. Запели листья на деревьях.

Засмеялось вечернее солнце и рассыпало свои лучи на пашни, пастухов, пойму реки, на коров, селения, леса и горы.

На вершинах деревьев засверкали светлячки.

В зарослях рек запели лягушки.

В разных концах неба затанцевали облака, и засверкали мечи-молнии в руках Бога Рудры.

Шел первый дождь.

Шел всю ночь, и наутро увидели люди сверкающую радугу, блистающий небесный лук без тетивы на алмазном небе, где нет места войнам, где нет места мечам.

Лес на вершинах гор, зеленые луга и поймы извилистых рек стали изумрудными и наполнились набухающей смородиной и земляникой.

Расцвели плоды финика, манго, яблонь и груш.

Бодхи вышел в низину и, пройдя овраг, попал в манговую рощу.

Пройдя сквозь сплетение деревьев, он вышел на большую поляну, окруженную со всех сторон высокими кустами цветов, ягод и лечебных корней.

На круглой поляне вокруг символа Бога Шивы – Шивалингама стояли обнаженные мужчины, женщины, юноши и девушки.

Все они улыбались. На всех висели гирлянды из ярких цветов.

Взявшись за руки, они водили хоровод вокруг Лингама и Йони – символа слияния мужчины и женщины, неба и земли.

Люди улыбались и пели. Детской радостью светились лица.

Нежностью дышали сплетенные руки.

Любовью горели красивые тела.

Одна из женщин, увидев Бодхи, подбежала и надела на него красно-белую гирлянду ароматных лесных цветов.

Под струями теплого дождя, на мокрой мягкой траве шиваиты начали танец слияния неба и земли, Йони и Лингама.

Крутобедрые, с пышными грудями, с крепкими ногами, с волосами, распущенными по гибким спинам и волнующими узкими талиями, женщины начали сбегаться к столбу-Шивалингаму, обнимая его руками, обхватывая ногами, прижимаясь грудью, животом, губами.