Анатолий Хлопецкий - Монашеский Скит

Отец Дорофей задумался:

– Есть у нас на Святой горе предание. Однажды один монах зашел туда, где хранились кости братии, отдавшей в ските Святой Анны душу Богу, и, к несказанному своему изумлению, увидел он множество светозарных юношей. Одни из них брали кости почивших монахов и уносили. Другие, наоборот, приносили останки. «Мы исполняем повеление Пресвятой Девы, – молвили юноши, – сюда мы приносим останки тех, кто горячо желал закончить свою жизнь на Святой горе, но не смог. Останки тех, кто пребывал здесь лишь телом, мы переносим в мир. В мыслях они жили в миру и мечтали вернуться туда».

– Петр ошибочно думал, что все мы здесь – святые, – продолжал отец Дорофей, – а он обычный человек, не способный настолько смирить себя, как мы. Тогда мы поняли, что живые примеры смирения и кротости, могущие убедить его, нужно искать не в стенах монастыря, а в миру. Понял это и Петр, а потому ушел.

– Но сумеет ли он, оставшись без духовного наставления, побороть одолевающие страсти?

– Он ушел не один. Вместе с ним возвращается в его края один паломник, пришедший сюда благодарить Божию Матерь за то, что Она помогла ему сердечно покаяться в грехах и обрести Господа. Паломнику удалось вступить на путь преображения, он начал становиться совсем другим человеком. Думаю, что совместный трудный путь будет полезен обоим. Мы же будем молиться за них.

Господь милостив!

Я задумался: может, и меня, подобно брату Петру, монастырские стены отгораживают от мира?

И рано или поздно мне придется туда вернуться.

Из неведомого внешнего мира в монастырь постоянно приходили паломники. Порой в потаенных глубинах моей души вспыхивала надежда, что случится чудо, – и я встречу людей, которые узнают меня…

Отец Дорофей не противился моей надежде и предложил работать вместе с братьями, которые встречают прибывающих, помогают паломникам разместиться, устраивают встречи с теми, к кому прибывшие желают обратиться за советом и помощью…

Я с радостью согласился.

Через несколько дней я вместе с добрейшим, неторопливым во всех своих движениях отцом Мисаилом встречал группу паломников на монастырской пристани, отвечал на многочисленные вопросы и провожал в странноприимную гостиницу – архондарик, в которой продолжал жить и сам.

Разные люди прибывали в монастырь: одни жаждали разрешения горестей и бед другие надеялись на исцеление. И только единицы посещали монастырь ради обретения духовного наставничества или с намерением, не испрашивая для себя ничего, поклониться святогорским святыням. Такие паломники чаще всего были представителями духовенства, и, как поведал отец Дорофей, они действительно уносили отсюда ощущение благодати, которым щедро делились со своими прихожанами.

Встреча, на которую я столь истово надеялся, произошла через несколько недель после моего поступления на новое рабочее место и превзошла самые смелые ожидания.

В тот день море штормило, и к пароходу с паломниками, вставшему на рейде, отправилась монастырская лодка.

– Ничего, с Божией помощью выгребем, – уверенно сказал мне старший из гребцов.

И действительно, через некоторое время лодка, то возносившаяся на самые гребни могучих водяных валов, то погружавшаяся в пучину, причалила к пристани. Гребцы помогли взобраться на причал двум русским – старому священнику в вымокшей одежде и не менее мокрому молодому человеку, с удивительным равнодушием окинувшего всех и каждого рассеянным взглядом и не пожелавшего откликнуться на общие сочувственные возгласы.

Вспомнив рыбалку с Амвросием, я побоялся, что рискованное завершение морского путешествия может повлечь неблагоприятные последствия и скажется на здоровье послушников. Но встретивший нас брат-гостинник знал свое дело куда лучше, чем я когда-то.

Путников напоили горячим травником, покормили. Пока же они сидели в натопленной трапезной, в назначенной им келье растопили чугунную печку, чтобы развесить и просушить насквозь промокшие вещи. Дым от брошенных в печку поленьев разогрел изогнутую железную трубу, выходившую в маленькое оконце под самым потолком. В помещении стало тепло.

Древняя монастырская стена надежно защищала от дождя и ветра, шум волн, долетавший до кельи, должно быть, стал для усталых паломников убаюкивающей колыбельной. Во всяком случае, когда поутру я заглянул в трапезную гостиницы, чтобы немного подкрепиться перед очередным походом на пристань, наши вчерашние гости пребывали в добром здравии и с видимой охотой завтракали.

Я исподволь пытался рассмотреть их, не привлекая к себе внимания. Особенно занимал меня младший: лет около тридцати, поредевшие белокурые волосы, слегка курчавясь, обрамляли лицо. Судя по одежде, по массивному перстню на пальце, был он не из бедных. Видимых признаков тяжкой болезни заметно не было, а легкая отечность на лице объяснялась недавним пробуждением ото сна. К духовенству, как его спутник, он явно не принадлежал. Однако что-то же привело его в монастырь!

Да и его рассеянная отстраненность говорила об угнетенности и озабоченности.

Пожилой священник помолился, закончив трапезу. Его спутник, погруженный в молчаливое равнодушие, отодвинул от себя тарелку и поднял глаза. Мы встретились взглядами, и я внезапно прочел в его глазах неподдельный живой интерес.

Он привстал и потянулся ко мне через стол:

– Горин? – неуверенно спросил он, протягивая мне руку. – Данила Горин? Ты как здесь? Ведь я не ошибаюсь?

Я смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова.

– Ты не узнаешь меня? Я Сергей, Серега Зятьков. Мы же с тобой в училище на одном курсе были. Вспомнил?

Что мог я ему ответить?

Что не знаю никакого Зятькова?

Что ничего не помню про училище?

Выручил меня отец Мисаил, вошедший в трапезную и ставший невольным свидетелем разыгравшейся сцены.

– Ты, часом, не ошибся, парень? – ласково спросил он. – Может, наш Антропос только похож на твоего… как там его? Горина?

– Да какое ошибся! – Все былое безразличие с Зятькова сдуло словно ветром. – Какое там ошибся! Какой еще Антропос? Ведь это же Горин, Данила Горин! Да посмотрите, – он схватил меня за руку, – видите? У него ногтя на среднем пальце нет. Мы на практике на паруснике ходили. Ему тогда этот ноготь шкотовой лебедкой сорвало нечаянно, когда был аврал. Кровь прямо так и капала… Помнишь, Данька?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.