Павел Глибчак - Воскресение – Первый день

– Здравствуйте, профессор! – поздоровался Марк, стараясь перекричать строительный оркестр. – Вам нравится? Мы скоро закончим и не будем более вам досаждать!

Он рассмеялся и посмотрел на реакцию профессора, которому ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ.

Марку исполнилось тридцать пять лет. Несмотря на свой средний возраст, он был достаточно состоятельным. Он работал управляющим в компании, которая разрабатывала и выпускала сверхтонкие проводники. Будучи типичным представителем современного общества, которое жило по законам потребления, он не представлял свою жизнь без всех этих новомодных штучек: беспроводного Интернета, сотового телефона – непременно последней модели, нового автомобиля, выполненного в рамках экологического законодательства, одежды – обязательно со звучащим именем. Он точно знал, что хочет и как надо жить, и был абсолютно уверен, что управляет всем и контролирует все. Марк обладал полностью сформированным мировоззрением и нисколько не сомневался, что его и его семью от любых катаклизмов этого нестабильного мира может спасти собственный бункер безопасности, в котором с комфортом можно переждать любые неприятности техногенного характера.

Профессор еще около двух минут рассматривал эту суматоху и, понимая, что продолжать беседу в шуме не имеет смысла, не спеша направился в дом.

Дом профессора и Лиз был не такой большой, как у Марка, но имел все необходимые атрибуты: кухня, гостиная, хозяйственная комната на первом этаже, спальня, детская и две комнаты для гостей на втором этаже, несколько ванных комнат. Убранство казалось компактным и с любовью расставленным, что создавало уют и располагало к душевному спокойствию. Это было исключительной заслугой Лиз, которая с усердием несла на себе заботу быть распорядителем этого небольшого замка.

Семья Стаунов переехала в этот дом более тридцати лет назад после рождения сына Билла. Но вот уже семь лет, как их сын покинул родительский дом и уехал жить и работать в Австралию, где успел обзавестись семьей. Он навещал родителей каждый год на Рождество, и тогда дом оживал гирляндами рождественских огней, детскими криками и смехом двух замечательных внуков-близнецов и грустил, когда рождественская сказка заканчивалась.

Войдя в дом, профессор умылся и прошел в гостиную, где уже был накрыт стол на две персоны, в центре стояло главное блюдо – жареная курица, которая своей золотистой корочкой возбуждала аппетит. Лиз принесла салат и хлеб и устроилась за столом напротив. Они ели, и каждый думал о чем-то своем. Завершив, Лиз спросила:

– Как дела у нашего соседа Марка?

– Выглядит довольно, – отвечал профессор. – Он заканчивает строительство бункера и пообещал, что больше не будет нас беспокоить лишним шумом.

– Видимо, Господь услышал наши молитвы, – засмеялась Лиз. – Только я одного не пойму: для чего ему это надо?

– Видишь ли, дорогая, нет в этом ничего необычного. Марк, как и многие современные люди, подвержен влиянию нашего развращенного общества, которое ставит их в прямую зависимость, и они, поддавшись навязанным стереотипам, ничего вокруг не видят и не умеют жить иначе, кроме как участвовать в марафоне научно-технического прогресса, где они бегут, потеряв истинный смысл своего существования на земле. Но будучи слабыми по природе и напуганными ростом количества своих плотских желаний, пытаются хоть как-то себя защитить. Вот один из этих инструментов – бункер класса безопасности А плюс.

– Лучше бы он обратился к Господу за защитой!– утвердительно сказала Лиз.

– Честно говоря, я не единожды предлагал Марку прийти в субботу в церковь, но он категорически не желает меня слышать. Даже фигура нашего друга священника Алексиса не смогла его вразумить. Он фактически убегал от нас, когда мы его с Алексисом прижали в углу мясной лавки, – профессор заулыбался, в памяти всплыла картина призыва к покаянию на фоне мясных деликатесов.

Лиз тоже рассмеялась и начала убирать со стола. Профессор поднялся на второй этаж, чтобы начать собирать в поездку свою походную сумку.

Профессор улетал рано утром, такси ожидало его в половине пятого утра. По старой привычке он бесшумно оделся, поцеловал Лиз и уехал.

Около восьми утра Лиз уже сидела на кухне с чашкой крепко сваренного кофе и одиноко смотрела на улицу через кристально чистое окно. По улице никто еще не ходил и не проезжал, потому что воскресенье, это именно тот день, когда жители Ридмоунда могли позволить себе эту очаровательную и пушистую слабость – поспать. Лиз не любила оставаться одна и старалась все время чем-то себя занять. Проверив, все ли убрано в доме, она оделась и пошла в сторону цветочного магазина.

Цветочный магазин принадлежал ее подруге. Лиз любила проводить в нем время в качестве помощницы. Делала она это не по нужде, а исключительно с целью приятного времяпрепровождения в кругу многочисленных букетов. Раньше Лиз серьезно увлекалась флористикой, и этот магазин они открывали вместе, но ввиду продолжительной болезни Лиз около пятнадцати лет назад он перешел в полное распоряжение подруги. Но именно здесь она заряжалась и наслаждалась благоуханием этих божественных созданий во всем их разнообразии и великолепии. От нежных рук цветы начинали кружиться в своей неповторимой композиции, нечастые покупатели подолгу рассматривали цветочные картины, созданные перед ними. Лиз проводила здесь все дни, пока профессор отсутствовал дома по причине частых рабочих командировок

Вечером в четверг, услышав звук остановившегося у дома автомобиля, она не сомневалась, что это был профессор, и выскочила, как молоденькая девчонка, на улицу, обняла и поцеловала профессора, поднимавшегося по крыльцу.

– Тише, тише, прошло всего пять дней, давай зайдем в дом, – профессор оглянулся, нет ли вокруг свидетелей.

За ужином Лиз пыталась расспросить его о поездке, но профессор то ли от усталости, то ли от того, что это была рядовая командировка, описал короткой фразой:

– Все хорошо!

Они сидели как обычно за столом и ужинали не спеша. Лиз как бы невзначай спросила:

– Ты помнишь, какой завтра день?

Профессор, отложив приборы и промокнув губы салфеткой, ответил:

– Завтра день нашей годовщины, я помню!

– Завтра мы устроим пикник на нашей поляне!

– Конечно, дорогая, я думаю, ориентировочно в два. У меня завтра ответственный день, в университете я буду представлять свою новую работу перед публикой, мероприятие окончится в час.

– Хорошо, я все подготовлю для пикника.

Лиз встала со стула и вдруг почувствовала, что пол уходит из-под ног. Дом сделал неоднозначное покачивание, так, что свет заиграл по комнате от качающейся люстры и бокалы, стоящие на столе, издали характерное «дзынь».