Холли Борн - Родственные души

– Я рад, что угадал.

– Еще как угадал.

– Ты примеришь это платье?

– Только если обещаешь не смотреть.

Он прикрыл глаза руками:

– Не подглядываю. Обещаю.

Я быстро стянула все слои одежды и надела платье. Позволила ткани скользнуть по телу, а затем изучила свое отражение в зеркале.

Ого! Я выглядела как минимум лет на пять старше, и красный полностью преобразил цвет лица. Моя кожа выглядела молочно-белой, а каштановые волосы стали ярче и более блестящими.

– Ты еще не закончила? – спросил Ной, все так же прикрывая глаза. – Ожидание меня убивает.

– Закончила.

Я перекинула волосы через плечо.

Ной растопырил пальцы и посмотрел на меня. Замер. Затем убрал руки и просто уставился. Я почувствовала, что стала красной, как платье.

– Что такое? Выглядит ужасно?

Я нервно одернула ткань. Он все еще молчал.

– Что?

Вот теперь я заволновалась.

Он обхватил мое лицо и притянул для глубокого поцелуя. А когда отстранился, я занервничала еще больше.

– Что это было?

Ной начал целовать мои плечи и руки.

– Ты… выглядишь… так… обалденно, так… великолепно, – произносил он между поцелуями, – что… я… не могу… перестать… целовать… тебя.

Я захихикала:

– Тебе нравится?

– Более чем. – Он снова поцеловал меня в губы. – Давай не пойдем на балет. Тебе же не обязательно куда-то идти в этом платье? Давай просто останемся здесь.

– Нет! Я теперь не успокоюсь!

– Ты бы видела сейчас себя!

– Когда нам надо выходить?

Ной посмотрел на часы:

– Через час.

– Тогда сейчас я должна сделать прическу и накраситься. Я не могу пойти в этом платье и при этом выглядеть дерьмово.

– Поверь мне, ты не могла бы выглядеть дерьмово, даже если бы постаралась.

– Приятно это услышать.

Ной поцеловал меня в последний раз:

– Мне надо отстать от тебя. Я будто сексуальный маньяк. Собирайся, а я пойду в ванную и переоденусь.

– Только не говори мне, что тоже наденешь красивое платье.

Он кивнул:

– Ага. И каблуки. А еще прихвачу божественную сумочку, которую откопал в магазине Coast.

– Откуда ты про него знаешь?

– Девчонки постоянно болтают о нем.

– Точно.

Ной вышел из моей комнаты с еще одной загадочной сумкой. А я быстро позвонила маме, чтобы предупредить ее. Она слишком разволновалась, из-за чего время на мою подготовку уменьшилось как минимум минут на десять. Затем я села за туалетный столик и, безостановочно улыбаясь, начала преображаться.

Я решила акцентировать внимание на красном цвете платья, поэтому глаза накрасила минимально и уделила все внимание созданию, как я надеялась, красных сочных губ, для чего, по словам Cosmopolitan, требовалось всего пять шагов.

Покончив с губами, я сосредоточилась на волосах и решила, что мне еще хватит времени, чтобы завить их. Поэтому включила плойку и шаг за шагом создала мягкие волны.

Когда вернулся Ной, я как раз сбрызгивала себя шикарными духами, которые мне подарили на день рождения…

Настала моя очередь испытать шок.

Он выглядел… фантастично!

На Ное был безупречно скроенный черный костюм с белоснежной рубашкой и узким черным галстуком. Еще он изменил прическу. Исчезла обычная небрежная растрепанность, теперь волосы были уложены и подчеркивали линию подбородка. Его щетина исчезла, лицо стало чистым, а глаза приобрели невероятный черный оттенок.

Как и ожидалось, мое сердце затрепыхалось, словно я стояла на вершине высокого утеса.

Я собралась сказать ему, что он выглядит потрясающе, но Ной меня опередил:

– Поппи Лоусон, ты, без сомнения, самая красивая девушка в Мидлтауне.

Вся сила воли ушла на то, чтобы не пойти на поводу у желания.

– Ты сам неплохо выглядишь.

– Если бы я тебя не знал, то решил бы, что это комплимент.

Он поцеловал меня, заставив мое тело содрогаться от восторга. Потом наклонился, чтобы опустить подбородок на мое плечо, и посмотрел на наше отражение:

– Знаешь, мы неплохо смотримся вместе.

Я посмотрела в зеркало. Ной был прав. Вместе мы выглядели хорошо. Я с трудом узнавала себя. Ведь выглядела взрослой довольно симпатичной девушкой, которая, казалось, источала счастье.

Я прежде не понимала, что Ной непроизвольно заставлял меня улыбаться, что рядом с ним я чувствовала себя такой расслабленной, такой… ладно, прозвучит глупо, но такой полноценной.

Ной посмотрел на часы:

– Черт! Если не выйдем сейчас, опоздаем на поезд.

Я не глядя побросала вещи в сумку, нашла туфли и воспользовалась мобильником Ноя, чтобы отыскать свой вдруг исчезнувший телефон.

Мы вышли из дома.

ПОСЛЕ ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ ХОЛОДНОГО ПОЕЗДА и поездки на лондонском метро мы вынырнули на улицы West End. Подмораживало. Мимо проносились люди, стараясь как можно быстрее убраться с холода.

– Театр за углом, – помогая мне маневрировать в толпе, сказал Ной.

Я не привыкла гулять по Лондону, поэтому постоянно задевала кого-нибудь локтями и извинялась за это.

Когда мы дошли до театра, у входа собралась очередь. Все были одеты подобающим образом. Мужчины облачились в костюмы, а из-под тяжелой зимней одежды женщин выглядывали красивые платья.

Ной обошел толпу и направился прямо ко входу.

– Подожди, – прошептала я. – Разве мы не должны дождаться своей очереди, как и все?

Он улыбнулся:

– Нет.

Я последовала за Ноем, смущенно скрестив руки на груди. Я никогда не пролезала без очереди, поэтому не понимала самоуверенности Ноя и его нежелания подождать. Но, когда мы подошли ко входу, Ной тихонько назвал билетеру свое имя, и лицо служащего оживилось.

– Конечно, мистер Робертс, ваша ложа готова.

Он подал еле уловимый сигнал, и к нам метнулся другой энергичный служащий. Нас быстро провели сквозь толпу и вручили по бокалу пузырящегося шампанского.

– Ты сын премьер-министра, что ли? – прошептала я, пока мы следовали за мужчиной вверх по лестнице, устланной ярко-красной ковровой дорожкой.

Я пригубила шампанское, радуясь тому, что они решили, будто мне есть восемнадцать. Пузырьки защекотали нос.

– Просто мы выкупаем всю ложу, – сказал Ной, которого не беспокоило и не поражало, что к нему относились, как к важной персоне. – Они всегда так ведут себя с держателями ложи. За это им и платят.

Мы преодолели один пролет, потом еще один. Большинство посетителей исчезли за огромными деревянными дверями, и толпа начала редеть.

– Еще немного, сэр, – сказал наш услужливый провожатый.

Он был полноватым, и от такой физической нагрузки, как подъем по лестнице, на его лбу образовалась испарина. Мы поднимались, пока не оказались под красиво украшенным позолоченным потолком, на котором были изображены румяные херувимы и облачное небо.