Вадим Собко - Залог мира. Далёкий фронт

Они сидели в большой гостиной, где даже в ясный день царил полумрак, где стены были покрыты тёмным дубом, а потолок украшен тонкой резьбой по дереву. Майор сидел в глубоком кресле напротив Тани и быстро записывал в блокнот взволнованный рассказ девушки.

Несколько поодаль сидела Энн Кросби, мать Джен. Это была уже немолодая женщина с тонкими чертами продолговатого лица и едва заметной сединой в тёмных волосах. Она понимала всё, что Таня рассказывала майору, ибо как только в гостиную вошла хозяйка, гости перешли на английский язык. Таня искренне жалела об этом, — она с таким наслаждением говорила по-русски!

— …В штабе английской дивизии нас сразу усадили в самолёт, который летел в Лондон. Прошло не больше двадцати минут, и мы приземлились в Англии. Вот как я попала сюда, товарищ Марков, — закончила Таня свой рассказ.

Марков закрыл блокнот.

— Ваша история, — сказал он, — закончилась счастливей, чем большинство подобных историй.

— Она не закончилась, товарищ Марков. В Дюбуа-Каре ещё остались пленные.

— Мы о них думаем. А для вас самое страшное уже позади. Через несколько дней из Москвы придёт ответ, и всё станет ясно. У меня нет ни малейшего сомнения в правдивости вашего рассказа. Мы уже давно слышали о вас. Один француз сообщил о вашем побеге почти год назад. Уже одно это — хорошая рекомендация.

Это известие обрадовало Таню. Она не думала, что случайное поручение дошло по адресу. Она ничего не сказала, но по её глазам Марков понял, какие чувства владеют девушкой.

— Да, — сказал он, — вы, вероятно, скоро опять станете лейтенантом. Но носить будете уже не два квадратика, как раньше, а две звёздочки на погонах, — улыбнулся он, вспомнив удивление Тани, когда она впервые увидела на советских офицерах погоны. — Скажите: можете вы прожить здесь ещё немного, или вам удобнее переехать в гостиницу?

— Таня может жить здесь сколько угодно, — неожиданно вмешалась в разговор миссис Энн. — Она спасла жизнь моей дочери. Я была счастлива возможностью отблагодарить её. Во всяком случае, в Англии у неё всегда есть свой дом.

Хозяйка говорила размеренно, не повышая и не понижая голоса.

— Прекрасно сказано, миссис Кросби, — откликнулся Марков. — Я очень рад тому, что в Англии у товарища Егоровой сразу нашлись такие хорошие друзья.

— Сэр, — торжественно ответила миссис Энн, — эта дружба скреплена кровью.

— Да, товарищ Марков, — сказала Таня, — мне кажется, что я попала к друзьям.

— Я счастлива, что вам у нас нравится, Таня.

— Вот и прекрасно! — Майор Марков поднялся с кресла. — Простите, миссис Кросби, я должен итти. Мне было очень приятно познакомиться с вами. Товарищ Егорова, здесь записан мой телефон. Прошу вас по любому вопросу, в любом случае звонить прямо ко мне.

— Таня находится в моём доме. Какие же могут быть случаи! — в голосе хозяйки прозвучало удивление.

— В военное время случаи могут произойти даже в вашем доме, миссис Кросби, — улыбнулся Марков.

— Очень вам благодарна, товарищ Марков, — сказала Таня, на прощанье пожимая майору руку. — Вы даже не представляете себе, как дорого для меня ваше посещение. Я сейчас почувствовала Москву совсем рядом. Большое спасибо!

— Благодарить не за что, — засмеялся Марков. — Было бы странным, если бы мы, советские люди, стали забывать друг о друге. Разве вы не приехали бы ко мне в подобных обстоятельствах?.. Ну, желаю вам хорошо отдохнуть и не волноваться, — уверен, что ответ из Москвы придёт быстрее, чем мы предполагаем… Очень благодарен вам, миссис Кросби. До свидания.

Он поклонился и вышел из гостиной. Таня сидела неподвижно, глядя ему вслед. Мысли у неё были светлые, радостные. Значит, тот добрый француз, который прятал её и Марийку, не обманул. А ведь он рисковал жизнью, укрывая их и выполняя их просьбу. Как хорошо, что и в чужой стране есть такие хорошие, настоящие люди!

Голос миссис Кросби вывел Таню из задумчивости.

— Он удивительно приятный и воспитанный человек, этот… ваш советский офицер мистер Марков, — усаживаясь поудобнее в кресло, сказала она.

— Чему же вы удивляетесь, миссис Кросби? — спросила Таня.

— Как — чему? Ведь он… Нет, собственно говоря, меня ничто не удивило. Ничто.

Они помолчали. Двери гостиной были широко раскрыты в цветущий сад. Лёгкий ветерок приносил с собой в комнату горячий, сладковатый запах цветов.

Миссис Кросби взяла со столика газету и пробежала глазами несколько строчек.

— Как быстро продвигаются во Франции наши войска, — сказала она. — Я не успеваю отмечать их движение. Они уже прошли половину расстояния от моря до Парижа. Это замечательный удар. Не правда ли?

— Да, — ответила Таня, — они продвигаются очень быстро.

— Смелые солдаты и прекрасные стратеги, — сказала миссис Энн своим ровным, бесстрастным голосом, хотя её слова, по всей видимости, должны были передать восторг.

— Да, ваши солдаты действуют очень хорошо. Они долго учились и сейчас воюют, как на манёврах.

— Вы сомневаетесь в смелости наших солдат?

— Ничуть.

— Но за вашими словами чувствуется какая-то другая мысль.

— Да, — подумав мгновение, сказала Таня. — Я хотела сказать, что главное здесь не в смелости ваших солдат, которые, безусловно, храбры и отважны, и не в действиях генералов, которые, несомненно, талантливы, — дело здесь совсем в другом…

— В чём же?

— Главное в том, что основные силы немцев сосредоточены на Восточном фронте, против Советского Союза. На западе остались самые слабые дивизии, да и тех мало, потому что всё время приходится бросать войска на восток.

— Вы так думаете? — несколько иронически спросила миссис Энн.

— Я прочла об этом в газетах.

— Конечно, в московских, в тех, которые вам привёз мистер Марков?

— Нет, не только в них. В английских газетах тоже много об этом пишут.

— Во всяком случае, — решительно и почти торжественно сказала миссис Энн, — русские должны быть благодарны Англии и нашему премьер-министру за эту помощь. Теперь судьба войны решена.

— Конечно, — ответила Таня, — за эту помощь — если называть её помощью, а не вкладом Англии в общее дело победы, — вам все будут благодарны. Но судьба войны уже давно решена, миссис Кросби. Что же касается Англии, то она также должна быть благодарна нам за то, что может спокойно спать на своих островах и иметь собственного премьера. Советский Союз принял на себя главный удар немцев. Вот что спасло всех англичан от немецкого вторжения. Разве это не стоит благодарности?

— Значит, по-вашему, Советский Союз спас Англию?

— И не только Англию, миссис Кросби.

— Кого же ещё? Францию? Америку?

— Весь мир.

Миссис Кросби опешила. Это никак не отразилось на её лице, но пауза на сей раз была более длительной, а слова, последовавшие за ней, более выразительны, чем обычно.