Михаил Колесов - Никарагуа. Hora cero

Домой Кольцовых отвёз Пако. Ночью у Сергея вновь болело сердце.

В понедельник Кольцов присутствовал в университете на лекции о Карле Марксе доктора Александра Серрано, молодого (лет 35-ти) посла во Франции. Оказалось, что он — автор той рукописи «Философия и кризис», которую Сергей рецензировал по просьбе Хуана Гаэтано. Лекция произвела приятное впечатление, хотя она была прочитана в «еврокоммунистическом» духе и опиралась на идеи «праксиса» и «одного Маркса». Вечером Серрано выступил по телевиденью.

В Никарагуа началась 100-дневная кампания, посвящённая столетию со дня смерти Карла Маркса. Команданте Виктор Тирадо объявил, что Сандинистский Фронт будет опираться на марксизм–ленинизм, как на теоретическую основу построения нового общества. Даже священники–министры заявили, что они — тоже «марксисты». В преддверии 100-летия со дня смерти Карла Маркса газета «Nuevo Diario» начала печатать статьи о марксизме.

«Международный женский день» начался с утреннего визита в «Болонью» Ивана Петухова и Хуана Гаэтано. Каждая женщина дома получила по две корзины цветов. Вечером Петухов приехал с супругой. Затем подъехали Луис, Хуан и Альфонсо (знакомый кубинец из «Планетария»). Женщины развернулись, стол был накрыт богато. Сидели долго. Говорили много, в основном о визите папы. Однако не всем обитателям дома это было интересно. Так что вскоре с гостями остались только Кольцов и Орлов. Гости разъехались поздно.

На другой день Кольцов заехал в CNES, по просьбе Эрвина, который хотел обсудить с ним проект «преобразования» идеологической комиссии. Неожиданно туда нагрянул Чукавин к доктору Арагону (сменившему доктора Флореса) по поводу стипендии ЮНЕСКО. Он рассказал Сергею, что теперь Рябов «переводит стрелки» с Колтуна на Векслера. Так что, похоже, «Великий комбинатор» проиграл в этой партии.

Вечером Кольцов присутствовал в никарагуанском Союзе журналистов, где Петухов проводил «Круглый стол» в связи со 2‑й годовщиной XXVI съезда КПСС. Выступали Орлов, Хуан Гаэтано, Густаво Тальма, Мигель Мурильо (из экономической школы). В заключение выступил советский посол. Сергей находился рядом с ним, на случай «консультации», и отвечал на вопросы. Присутствовали журналисты «Радио Сандино», телевидения, корреспонденты всех газет. Всё прошло хорошо, включая «коктейль». Посол остался доволен. После этого вся кампания, без посла, отправилась к Петухову, где долго говорили (и пили) об университетском руководстве и о визите папы.

Иоанн Павел II продолжает своё турне по Центральной Америке. Сальвадорская радиостанция сообщила о раскрытом в стране «заговоре» с целью убийства папы римского во время его визита в страну. В Гондурасе он говорил о правах женщин. В Гватемале — о чём говорил, пока не известно. В Гондурасе сообщили о расстреле захваченных партизан. Сандинистский Фронт выступил в печати с разъяснением по поводу визита папы в Никарагуа. Общий тон — разочарование. Радио сообщило, что погиб команданте Санчес, который утонул, пытаясь спасти детей.

«La Prensa» пишет о боях в Кабуле и о нападении на советское посольство и районы, где живут советские специалисты.

Между тем в Манагуа стали исчезать из продажи мясо, молочные продукты и лекарства.

Среда оказалась для Кольцова сумасшедшим днём. Утром он заехал в посольство, чтобы забрать фотоматериалы по Карлу Марксу для выставки. Но наскочил на посла, который пригласил его к себе в кабинет для беседы о подготовке лекции о Карле Марксе. Лекция нужна была срочно. Поэтому ему был придан в помощь секретарь посольства Ермак, который забрал его к себе домой «на обед», где они быстро выполнили задание. Потом он отвёз Сергея в университет.

Ночью Сергей почувствовал боли в районе почек. Так как это было впервые, он не придал этому значения.

Утром Кольцов отправился в университет. Оттуда его вызвали в посольство на заседание «партактива» в связи с празднованием столетия со дня смерти К. Маркса. Посольское руководство была застигнуто предстоящим врасплох, так как впервые столкнулось с латиноамериканской (испанской) традицией отмечать юбилеи Великих людей не по дням рождения, а по дням смерти. Во время заседания с Сергеем случился новый приступ. Он вынужден был выйти из помещения, но деваться ему было некуда. Он прилёг на диване в коридоре, где его и нашёл встревоженный Векслер. Он же срочно отвёз его домой.

Но дома Кольцову стало совсем плохо. Он вынужден был позвонить Рябову и попросить вызвать посольского врача. Юрий Васильевич Гастев, с которым Сергей был знаком, приехал часам к 10-ти очень недовольный тем, что его побеспокоили. В его обязанности не входило предоставление медицинской помощи «специалистам», к тому же по специальности он был… педиатром. Он предположил, что это — почечные колики и отвёз на своей машине Сергея в военный госпиталь, который находился недалеко от их дома. На этом он счёл свой врачебный долг исполненным и отбыл домой. Сергей долго лежал в коридоре на каталке, на которой его привезли, испытывая страшные боли в пояснице. Но на его призывы никто из проходивших мимо врачей и медсестёр не обращал внимания. Наконец, где–то в полночь, ему сделали обезболивающий укол и поставили капельницу. Всю ночь его рвало. Это было ужасно. Под утро боль утихла. Понимая, что здесь никому не нужен, он встал и покинул госпиталь.

Два дня Сергей провалялся в постели. Лида проявила полное равнодушие. Её всегда раздражало, если у него появлялись проблемы со здоровьем. Однако соседи по дому проявили сочувствие и пытались помочь. Приехали Франсиско — Серхио и Норма, привезли несколько кокосов, молоко которых помогает при почечных приступах. Начальство здоровьем Сергея не интересовалось…

В понедельник утром, измученный двумя бессонными сутками, Кольцов с трудом дошёл до военного госпиталя и добился приёма у врача по имени Урбан. Молодой человек принял его довольно вежливо, но ничего вразумительного сказать не смог и посоветовал сделать рентген. Но, видя состояние Сергея, позвонил из кабинета доктору Гастеву в посольство и сообщил о необходимости его госпитализации. Пока Кольцов добрался до дома, Гастев созвонился с Рябовым, тот дал машину и во второй половине дня Кольцова увезли в советский военный госпиталь, который находился недалеко от города Чинандега (в 80 км. от Манагуа) на северной границе с Гондурасом (где шли бои). К счастью Кольцова в ГКЭС оказался начальник госпиталя Кисаев, который и сопровождал его. По началу Сергея приняли хорошо. Вероятно, начальник решил, что он требует «особого внимания». Но вскоре его перевели из удобной палаты с кондиционером в обычную душную палату, в которой он оказался рядом с Чеславом, попавшим сюда несколько дней назад из–за проблем с печенью.