Брайан Ламли - Дом Дверей

Вот что увидел Джилл, пока, дрожа, с трудом поднимался с четверенек:

Квадрат серых облаков двигался с почти математической четкостью по куполу неба, сложенного из синих шестиугольников, похожих на ячейки медовых сот, гигантских, словно сам небосвод. В отдалении возвышались горы, составленные из множества пирамидальных, вытянутых вверх угловатых геометрических фигур. Они сгрудились у самого горизонта. Цвет неба из шестиугольных фрагментов у горизонта сгущался до пурпурного индиго. Там белыми огоньками сверкали звезды. Бледная десятигранная луна висела над самым краем зеленой равнины, которая раскинулась во все стороны, насколько хватало глаз. Вот что увидел Джилл.

Когда же экстрасенс стал анализировать свои ощущения от перемещения во времени и пространстве, ему показалось, что в момент перехода Замок обрушился на них, поглотил его и остальных, и только потом Джилл перенесся в какое-то другое место. Куда-то еще. Между тем мгновением, когда Замок обрушился на них, и они оказались здесь, была яркая вспышка белого света, словно где-то рядом испытали ядерное оружие, и в один миг вырос и лопнул во вспышке света огромный гриб… И все. Джилл доверял своему зрению. Он упал на четвереньки, но до того, как сверхъестественный ландшафт отпечатался на его сетчатке. Когда же экстрасенс снова открыл глаза, все вокруг стало совершенно иным.

Американец, который последним поднялся по ступеням Замка, был уже на ногах. Он помог подняться Тарнболлу. Мир вокруг стал выглядеть более нормальным… или, по меньшей мере, люди выглядели нормальными на фоне совершенно инопланетного ландшафта из правильных геометрических форм. Успокоившись, Джилл окончательно уверился: перед ним расстилался инопланетный пейзаж.

Анжела тоже пыталась осознать новый мир. Она тихо повизгивала, крепко зажмурив глаза, и медленно ползла в сторону Джилла. Экстрасенс шагнул к ней, сжал в объятиях и попытался успокоить:

– Все в порядке. Теперь все в порядке. – А сам подумал: «Боже, куда же мы попали?»

– Где это мы? – прошептал кто-то, и Джилл удивился, как громко прозвучали эти слова. Вопрос задал Андерсон, бледный как призрак. Глаза у него округлились. Министр, свернувшись кружочком, лежал на… траве?

Джилл помог Анжеле встать на ноги. Ей удалось взять себя в руки не так быстро. В других обстоятельствах Джилл радовался бы – близость красивой женщины доставляла ему удовольствие, но в жизни ему скорее удавалась роль любовника, а не защитника. «Интересно, как она воспринимает меня? – думал Джилл. – Как сильного мужчину?» Джилл надеялся, что нет. Любой другой из попавших вместе с ними в эту переделку мог бы справиться с ролью защитника гораздо лучше.

– Mon Dieu! – Варре лежал там, где упал. Все повернулись, уставившись на дрожащую руку француза, который, вытянув палец, куда-то показывал.

За спиной их, может быть, футах в пятидесяти, стоял Замок. Но это был другой Замок. У этого были двери. В самом деле, на трех хорошо различимых гранях огромного шестиугольного основания располагались ряды дверей.

– Кто-нибудь ранен? – поинтересовался Тарнболл.

Он был практичным человеком, но его голос не звучал так уверенно, как обычно. Экстрасенс шагнул, встав между Андерсоном и человеком со значком ОИПЯ, и помог тому и другому встать на ноги. Варре остался на месте, тихонько постанывая, он прижался к земле, глаза его округлились от ужаса.

Андерсон снова сполз на землю – совершенно непроизвольное, обычное и бессмысленное действие. Забавно, но в этом мире не было пыли. А потом министр снова спросил:

Джилл знал ответ на этот вопрос. Экстрасенс чувствовал, что мир вокруг больше напоминал огромную невидимую фабрику. Сам же Джилл стал чем-то мелким, словно микроб, крошечный микрочип в невероятно сложной машине. Почти не задумываясь, Джилл ответил на вопрос Андерсона: – Мы внутри Замка!

– Боже! Да, похоже, я спятил? – прошептал американец со значком ОИПЯ. Он посмотрел на странные, вытянутые лица своих спутников, потом испуганно огляделся. – Что… это?

Что это? Тарнболл и сам бы хотел бы знать. Еще сильнее встревожившись, он постарался не утратить контроль над собой, стараясь держаться так естественно, насколько возможно в подобных обстоятельствах.

Американец потряс головой, безнадежно пожал плечами и сказал:

– Это я и высматривал… Нет, избегал… всю свою жизнь. Но, наконец-то, я нашел это место. Или оно нашло меня!

– Вы несете чепуху, – заметил Тарнболл. Агент отвернулся от американца и почти насильно поставил Варре на ноги. – А вы, – прорычал он, – лучше посмотрите в лицо действительности. У нас неприятности… Мы все в одной лодке.

Но я… У меня клаустрофобия!

Тарнболл грубо усмехнулся.

– Это вы серьезно? Оглядитесь-ка получше. Замок может оказаться всем, чем угодно, но мы определенно находимся не в замкнутом помещении!

– Оставь его, – махнул Джилл в сторону француза. – Он прав. Мы в помещении. Его фобия сработала совершенно точно.

– В помещении? – Андерсон сжал руку Джилла. – Что вы имеете в виду, Спенсер? Говорите, мы внутри Замка… но разве это не Замок, вон там? – он кивнул головой в сторону загадочного строения.

– Это так, и не совсем так. Скажем… это лишь отчасти правда, – заметил Джилл.

Андерсон секунду-другую внимательно смотрел на экстрасенса, а потом нахмурился.

– Черт побери! – фыркнул он и выдернул свою руку из захвата Джилла. Его лицо стало красным от ярости. – Вы всегда знаете больше, чем говорите, – обвинил он экстрасенса.

Но Джилл тут же нашелся.

– Не будьте дураком, господин министр, – сказал он, постаравшись, чтобы его собственный голос звучал твердо. – Где бы вы ни были… чтобы ни случилось… неужели вы полагаете, что если бы я знал что-то, то бы оказался здесь добровольно?

– Только посмотрите на это место! – Анжела произнесла эти слова на одном дыхании, по-прежнему сжимая руку Джилла. Как сильно они все ни старались избегать смотреть в лицо реальности, но теперь отступать было некуда. Перед ними лежал целый мир, это уж точно, но это был чужой мир.

Далекие-далекие горы частично теряли свою угловатость. Там туманно вырисовывались округлые холмы, позади которых поднимались и вовсе величественные пики, увенчанные белыми шапками и бледно-пурпурные у основания. Но небо над ними создавало впечатление, что они подкрашены, словно фантастические декорации. Звезд над горами было немного, но на темном фоне они сверкали много ярче земных звезд – почти так же ярко, как звезды в мультфильмах Диснея. Что же касается огромной плоской равнины, то она поросла «травой» – ровным ковром зелени, уходящим прочь, насколько хватало глаз, вероятно, до самых гор. А в небе сияла луна, которая теперь стала совершенным диском, желтым, как земная луна, но безликим.