Шамиль Идиатуллин - Бывшая Ленина

– Ой, принцесса. В этом же самый кайф, никаких обязательств. И что значит чужими? Когда-то и муж чужой был. Если такая брезгливая и моногамная, то просто другого мужа найти, и нормально, уже не чужой, делов-то. Но попробовать-то надо, иначе как поймешь. Ты ж, поди, прям верная-верная жена была?

Лена тяжело посмотрела на Наташку и спросила:

– А ты нет?

Наташка хотела сказать что-то веселое, но поникла и сообщила:

– Потому что мы дуры.

Лена кивнула, снова залипла в калькулятор на экране и принялась добивать цепочку расчетов, грубый итог которой выглядел странно привлекательным. Потом встала и пошла из кабинетика в коридорчик.

Наташка окликнула ее, кажется испугавшись, но тут и сама заметила, что Слободенюк, развязывая петлю шарфа, стремительно идет к своему аквариуму, и поспешно приняла деловито-измученный вид.

– Андрей Павлович, – сказала Лена, – отвлеку на минутку?

Слободенюк сверился с айфоном, кивнул и запустил ее в аквариум. Лена начала, не дожидаясь, пока он снимет куртку и усядется:

– В общем, я предлагаю плотнее взяться за всякую эту ерунду от вони: ионизаторы, расщепители запахов, аромасвечи, можно даже веселые противогазы.

– Это с газом веселящим, что ли? – хмуро спросил Слободенюк, усаживаясь и на ощупь переобуваясь под столом.

– Нет, это такие полумаски с прикольными рожами. Принты. Супергерои, из мультиков, для взрослых можно с нашими актерами и политиками заказать. На больших поставках цена почти не меняется, а брать будут – сами представляете. Китайцы по нашим эскизам всё нарисуют за копейки, я посчитала, давайте сброшу.

Слободенюк поморгал и сказал:

– Бросайте. А в деньгах это сколько?

Лена отправила расчеты и пояснила:

– Последняя строчка, про полумаски отдельно указано.

Слободенюк изучил цифры и недоверчиво протянул:

– Да ладно.

– О чем я и говорю: выходит всего в полтора раза дороже, чем обычные маски. И картриджи у них съемные. Вторая снизу строчка, видите – если брать от двух тысяч штук, то сразу цена гораздо интереснее. А нам в апреле как раз закупку обычных масок делать, я посмотрела остатки, на складах почти нет, вот заодно и оформим, там группа продавцов та же, скидку еще дадут.

Слободенюк открыл в ноутбуке несколько таблиц и, свесив брови, углубился в изучение.

Лена, помолчав, все-таки продолжила:

– У них еще есть интересное, фотокаталитические фильтры для учреждений. В розницу они никак, конечно, но если попробовать влезть в муниципальные поставки, очень выгодно. Я посмотрела прошлые торги, там пока традиционные фильтры, и они втрое дороже, а здесь уровень очистки гораздо серьезнее и срок эксплуатации вдвое выше даже при использовании на предпороговых значениях ПДК. Наш случай.

– Ой, нафиг, – решительно сказал Слободенюк, на миг оторвавшись от экрана и тут же прилипнув к нему снова, – пока никаких муниципальных и госторгов. Сожрут с этим самым.

Лена показала, что удивлена и не понимает.

Слободенюк покивал, как будто сообразив что-то, и пояснил:

– Елена Игоревна, еще раз спасибо за те маски, кстати, – и что придумали, и что подсказали заранее через мэрию пройти, чтобы без лицензии торговать. Вы не в курсе, наверное, на больничном ведь были? – аптеки штурмом просто на департамент торговли пошли, особенно социальные типа. Вы, говорят, нас главного козыря лишаете, мы бы, говорят, сейчас на масках половину плана сделали, а эти гады из «Оптснаба» за копейки дерьмо китайское покупают и продают, травят людей. Мне Виктор Сергеевич звонил, рассказывал. Если бы это дело отдельным приказом не провели, мэрские сдались бы нафиг – и все, плакали наши дела. А так – приказ есть, отменять его себе дороже, а надзорщиков аптеки подтягивать побоялись.

– Ничего, не разорятся, – сухо сказала Лена, вспомнив пачку чеков, которую нашла в тумбочке свекрови. – Боярышником и арбидолом компенсируют. Они на все лекарства двести процентов накрутки сажают, пусть нам позволят хоть копеечные штуки за копейки и продавать.

– Ну и… хрен бы с ними, – согласился Слободенюк и снова сверился с айфоном. – Но пока не устаканилось все, гусей не дразним. Пока давайте заказывать вот это, считайте, что я согласовал. Художника вам подгоню, прям вечером или завтра с утра придет, эскизы нарисует, мне покажете – и вперед. Хотя…

Он еще раз посмотрел на цифры и спросил:

– А пять тысяч – это не дофига ли? И свечек этих, я смотрю… Стоят-то они минимально, но на хранении разоримся же.

– Во-первых, не разоримся, – сказала Лена. – Я вчера по магазинам прошлась – всякие ароматизаторы улетают только так, и автомобильные, и эти пшикалки для туалета, из-за которых озоновая дыра.

– А куда деваться, – отметил Слободенюк, сделав сочувственную гримасу, которая чуть съехала, когда он сообразил, что сочувствие должно распространяться и на него самого.

– Да к нам, когда ионизаторы купим. Они не гробят, и вообще здоровей. Во-вторых, это же надолго все.

– Что надолго? – не понял Слободенюк.

Лена вздохнула и пояснила, коротко поведя рукой вдоль окна:

– Никуда мы от вони не денемся. Никто нашей свалкой не займется, понятно же уже. В ближайшем будущем – точно. А это годы. И будет хуже только. Надо привыкать жить так. Или валить, если есть такая возможность. У большинства ее нет, так что будут покупать ионизаторы и веселые маски с политиками и продолжать жить.

Слободенюк посмотрел в сторону окна, поежился и медленно сказал:

– Честно говоря, я об этом как-то… И вы прям думаете, что все эти разговоры?..

– Останутся разговорами, – закончила Лена. – Кому свалка нужна, те сверху; мы, которым свалка не нужна, если за год ничего не сделали, то и не сделаем. Ныть только будем. А они будут обещать и тоже, конечно, ничего не делать – потому что зачем? Все как обычно.

– Херово же так жить, – отметил Слободенюк вполголоса.

Лена пожала плечами.

– Ну да, не жить еще хуже, – согласился Слободенюк. – Вот не зря вас батя так ценил. Умная вы, Лен Игоревна, а? И злая.

– Да не, – сказала Лена неуверенно.

Слободенюк, кивнув, сказал:

– Эти объемы утверждаю, распечатайте, я подпишу, и сегодня же начинайте оформлять заказ, чтобы мартом успеть аванс бросить, пока цены не подняли. Ну и по фотокатализаторам мне тоже закиньте, что нашли, пусть под рукой будут. Все, спасибо. Жду.

Лена кивнула, пошла к двери и уже там пробормотала вполголоса, хотя Слободенюк ответа уже не ждал и не слышал:

– Я справедливая.

Приложение Лена скачала тем же вечером, сразу два, «Тиндер» и какой-то местный аналог, расхваленный в сообществе «Мы соседи!», на которое Лену сто лет назад заставил подписаться родительский комитет Сашиного класса. Шарилась весь вечер, на паре кандидатов даже остановилась – не соседях, конечно, еще не хватало, и не наглых. Один был похож на Олежку, первую тайную любовь из девятого «Б», второй – просто жгучий брюнет с застенчивой улыбкой, но без наглой поволоки в глазах. У Лены никогда не было жгучих брюнетов. Впрочем, у нее никогда никого не было – будем так считать простоты ради. Во всяком случае, она никого не помнила и помнить не хотела.