Юрий Серов - Главные вещи

Откинувшись на спинку, Артём собрался подумать о планах на выходные, однако утро начиналось лютое, и клиенты пошли один за другим. У кого-то умерла жена, забыв оставить завещание, кого-то лишили наследства, кому-то не выплатили отпускные, – Кораблёв слушал их в пол-уха и рекомендации давал на автомате. А головная боль меж тем давала знать о себе всё чаще, и в ушах появился странный и неприятный звук: гремело, будто на колокольне на вечернем звоне.

Дождавшись обеда, Артём сбегал до аптеки, купил таблеток и выпил сразу две, но боль так и не проходила, продолжая давить сильнее и сильнее. Отчаявшись, парень проглотил ещё одну, и набат в ушах немного поутих. Заправившись в офисной столовой гречневой кашей и кофе, Артём почувствовал себя лучше и отправился обратно, где в нетерпении сходили с ума муж и жена, собравшиеся разводиться.

– Хотим узнать, как квартиру поделить. У нас дочка общая, на неё бы всё переписать, – затараторили они, перебивая друг друга. – Комнат две, нам надо от своих доль отказаться, да?

Кораблёв кивнул, не понимая, зачем они пришли в юридическую консультацию, когда это можно сделать сразу у нотариуса, однако вслух ничего не сказал, предпочитая записать подробный ответ на бумаге. Мало ли что – вдруг забудут.

Позже пожаловал Иннокентий Иванович, агент по недвижимости, клиент постоянный и требовательный, и консультация незаметно для Артёма превратилась в ад. Он пыхтел, мучился и кричал, пытаясь объяснить некоторые тонкости сделок с квартирами и комнатами, а Иннокентий Иванович свирепел и становился сердитым, и взаимопонимание между ними мгновенно исчезало.

Спустя час голова разболелась снова. Поток посетителей немного поубавился, но легче от этого не становилось: коллеги по работе гудели, словно пчёлы в улье, и Артём начал периодически поглядывать на часы, ожидая окончания трудового дня.

Не дотерпев до шести часов пяти минут, он накинул ветровку и пулей полетел домой. Забираясь в маршрутку, Артём ощутил серьёзный толчок внутри головы и мешком плюхнулся на сиденье.

– Наркоманы чёртовы, – прошипела старушка, отодвигаясь от Кораблёва. – Нажрутся всякой ерунды, а потом балдеют.

– Бабуль, я не наркоман. Плохо мне. Давление, наверное.

– Всем плохо, сынок. И у меня давление, и у деда моего давление. К врачу сходи.

Схожу, пообещал себе Артём, – если до завтра доживу.

Головные боли у него появились около месяца назад. Доктор, поставивший Кораблёва на ноги после страшнейшей аварии, пригрозил постельным режимом, спокойствием и витаминами, но парень пренебрёг его советами и через пару дней вышел на работу и думать забыл о предостережениях врача. С недельку его качало из стороны в сторону, ощущался небольшой дискомфорт, а потом организм окреп, и дело пошло на поправку. Артём расслабился, осознавая, что всё налаживается, как вдруг в одно ясное летнее утро он проснулся со странным гулом в ушах и с тех пор позабыл о покое.

– Ничего страшного, – заверил его врач. – Сбросьте нагрузки, и вмиг полегчает. Перенапрягаетесь.

Кораблёв нагрузки сбросил и даже взял дополнительный выходной в пятницу, однако голова стала настоящим нервом и ныла сильнее и сильнее. И если в предыдущие дни Артём как-то справлялся, то сейчас понимал, что всё всерьёз и надолго.

– Выпей таблетку, сынок, – напутствовала старушка.

Парень пить таблетку не стал. Собравшись с последними силами, он дотерпел до нужной остановки, выкатился на асфальт и побежал до дома, пугая прохожих бледным видом и посиневшими губами.

В родной однокомнатной квартирке голова дала прикурить по-настоящему. Не выдержав, Артём повалился на пол и лёг, тихонько завывая от режущей мозг боли. Увидел на тумбочке радиотелефон и пополз к нему, вспоминая на ходу номер скорой помощи, но добраться так и не успел, потеряв сознание и провалившись в серую дымку…

Очнулся он ранним утром, когда солнце только-только выползало из-за горизонта. Сел, потеребил виски, однако боли не было. Но слишком странно Артём себя чувствовал: будто в голове всю ночь пылесосили, а недавно пылесос выключили, и он больше не мучает его гудением.

– Чертовщина какая-то, – пробурчал он, поднимаясь. – Надо бы умыться.

Умывшись, он заварил чаю и долго, на протяжении часа хлебал фруктовый напиток и размышлял, и размышления эти не приводили ни к чему хорошему. Вынув из пачки, валяющейся на столе, сигарету, Кораблёв закурил и решил поехать к доктору. Сил терпеть страшные боли не осталось.

Доктор на обследовании задумался. Всё твердило ему, что пациент здоров: и анализы, и снимки, однако жалобы Артёма не прекращались, и он посоветовал ему съездить в столицу.

– При всём нашем замечательном оборудовании тщательно голову не осмотришь, – сказал доктор. – Рекомендую обратиться к профессору Синявскому, который находит даже микротрещины. Возможно, что-то попало в мозг при аварии… Я, конечно, и не профессор… Поэтому лучше съездить. Вдруг что-то серьёзное.

– Думаете?

– Однозначно утверждать не берусь. Нужно тщательное обследование. Выписать вам направление?

– Выписывайте, – кивнул Кораблёв.

Ничего… Профессор разберётся… Он всё-таки Синявский, а я обычный кандидатишка…

– Простите, доктор, вы сейчас что-то сказали? – Что?

– Вы сейчас что-то говорили?

– Ничего. Я выписываю вам направление.

– Показалось, наверное.

Показалось… Креститься надо, когда кажется, мой дорогой! А то глянь: показалось. Мне тоже много чего кажется…

Артём, глядя на доктора, в один миг осознал, что слышит его мысли, и ужаснулся, понимая, что ни к чему хорошему это не приведёт.

Минимум, к психушке. А максимум? Даже представить страшно. Пока есть отклонения, а дальше что – шизофрения?

Совсем у народа крыша едет… Сталина на вас не хватает, он бы мигом порядок навёл, показал, что и как на белом свете. Вот бы почувствовали на своей шкуре, как разгильдяйством заниматься…

– Извините, доктор, а при чём тут Сталин?

– Какой Сталин? – недоумённо посмотрел врач, однако на лице появились первые признаки паники.

– Вы сказали, что Сталина на нас не хватает.

– Я не говорил.

– Значит, подумали?

Доктор отложил в сторону ручку и откинулся на стуле, скрестив руки.

Телепат что ли? Тогда воспроизведи дословно: я мечтаю облететь на воздушном шаре весь мир и приземлиться на верхушку Эвереста.

– Я мечтаю облететь на воздушном шаре весь мир и приземлиться на верхушку Эвереста.

Доктор побледнел и стал напоминать мраморную статую.

– Молодой человек, это не смешно.

– Я и не смеюсь. Я пришёл к вам за помощью и в вашем кабинете стал слышать мысли.

– Вы понимаете, что это феноменально?! Что это может обернуться для вас всемирной славой и огромным состоянием?