Элиз Вюрм - Каждый раз, когда мы влюбляемся

будем говорить только о наших судьбах,

о секретах нашей несчастной неприкаянной жизни.

Право, эти слова – разве они не ложатся,

как осенние листья, с легким шелестом на колени?

– Души-сироты? – Смутилась Элизабет.

– Да, милая моя, без родной души мы все сироты!

Она вновь вспомнила Homeland – Times (I’m So Scared Of Finding Home). Времена, подумала Элизабет. Или: я так напуган поисками дома/ я так боюсь найти дом… Дом – родина Души.

– Якудза Тецу работает как честный человек, – Сказал ей Лино. – И любит так же.

Bohren & der Club of Gore рядом с ними… «Im Rauch»… Джаз-Нуар.

– Но он вынужден скрываться. На работе и на отдыхе, он носит кимоно – белый лис, татуировка Якудза на его спине, напоминает ему, кто он.

– Бандит? – Сказала она.

– Хуже – отверженный.

– Почему?

– Он никогда не сможет жить как честный человек! Даже если захочет.

– Почему?!

– Из мафии уходят только вперед ногами. И… психологически он всегда будет бандитом.

– Психологически? Ты хочешь сказать мне, что психологию не изменить? Но ведь меняют же!

– Иллюзия. Психологию невозможно изменить, ее возможно только корректировать!

Элизабет задумалась над словами Лино…

Маленький Джулио посмотрел на Лино сердито, и упрямо сжал губы.

– Он больше не хочет каши, Элизабет…

Лино заулыбался, смотря на сына.

Весело пропел он, малышу, на японском языке.

Джулио посмотрел на него так внимательно.

Лино посмотрел на нее.

– Arigato: gozaimashita!

Маска тю-дзё – Аривара но-Нарихира, улыбнулась, обнажив черные зубы.

Аригато: годзаимасита… Подумала Элизабет. До:мо аригато: годзаимас. Она вспомнила, как Бальтазар сказал ей «Аригато: годзаимасита» – это значит «спасибо» за услугу оказанную в прошлом – за помощь, за шанс».

Он сказал ей «Аригато: годзаимасита, Прошлое!».

Лино подошел к ней, сел рядом.

Элизабет захотелось спросить его:

– Эта маска на твоей спине… Почему?

Он посмотрел на нее, улыбнулся.

– Их трое.

– Трое? – Не поняла она.

– Три маски.

Ямочки на его щеках.

– Тю-дзё – маска призрака красивого аристократа. Дзюроку-тюдзё – маска призрака молодого аристократа. И сэми-мару – маска молодого слепого принца.

Он нежно обнял ее, хозяин дома Аки…

– Красивым аристократом был Аривара но-Нарихира – принц, поэт, Дон Жуан, что ждал своих возлюбленных у скал!

Лино прижал ее к себе.

– Молодым аристократом был Ацумори – юный аристократ из клана Тайра, погибший в шестнадцать лет в междоусобной войне кланов Тайра и Минамото…

Элизабет прижалась к нему.

– Молодым слепым принцем был Сэми-мару – слепой юноша, любимый брат, и…

Лино задумался.

– Сакурай сказал мне «Я всегда хотел жить на другой планете»…

– Почему?

– Может быть, потому, что там все по-другому???

– Будет? Сначала!

– А потом?

– Эта планета станет еще одной Землей, Лино, только страшнее!

Элизабет вспомнила лицо Сакурая Рюу – овальное, тяжелое, похожее на маску. Он не носит европейские костюмы, только кимоно – черное с пятью гербами Камон, или темно-синее с тремя. Сакурай Рюу напомнил ей Бальтазара, человека с горькой судьбой.

Элизабет вспомнила «Жизнь это не только любовь мужчины и женщины, это еще и любовь родителей к детям, и любовь детей к родителям. Именно эта любовь обнажает нас, нашу способность, или бездарность, любить». Компай Сегундо пел «Chan Chan» 9, а Бальтазар курил сигару «Guantanamera». Поняла ли она его? Да, но только наблюдая за Лино и Риком. И он поразил ее, человек по имени Гермес, он так хотел, чтобы сын понял его, что изменил свои убеждения! Он думал, что никому ничего не должен, но оказалось, что должен… объяснить, помочь, переубедить.

– Знаешь, как я хочу назвать нашу дочь?

– Как?

– Аиша.

Лино посмотрел на нее с нежностью.

– А я хотел назвать ее Элизабет.

Элизабет смотрела на него, смотрела.

– Почему ты молчишь, девочка моя?

Она улыбнулась.

– Когда ты будешь звать меня, она будет думать, что ты зовешь ее, а когда ты будешь звать ее, я буду думать, что ты зовешь меня!

Он засмеялся.

– Я буду звать вас так: Элизабет, жена моя! Или: Элизабет, дочь моя!

Элизабет тоже засмеялась.

– Ты такой…

– Какой?

Они смотрели друг на друга, смотрели…

– Очаровательный. Ты можешь рассмешить меня…

– А другие не могли?

– Не так как ты – не допьяна!

Лино так посмотрел на нее. Элизабет показалось, что ее слова поразили его.

– Я влюблен в тебя! Ни в одну женщину я не был влюблен так как в тебя! – В его красивом, низком голосе прозвучали страсть и восхищение.

Она не могла насмотреться на него!

– Однажды Аиша спросила двоюродного брата пророка Мухаммеда «Что дальше, Ибн Аббас?». И он сказал ей: «Ты была самой любимой женой Посланника Аллаха, а он любил только благое. Ты потеряла свое ожерелье ночью в аль-Абве, и Посланник Аллаха решил найти его. В результате этого люди оказались без воды».

Он поцеловал ей руку, мужчина, который поразил ее.

«Ты потеряла свое ожерелье ночью в аль-Абве, и Посланник Аллаха решил найти его».

Аиша, – Подумала Элизабет. Одна из жен пророка Мухаммада, дочь праведного халифа Абу Бакра.

Она вспомнила «Не ведают люди, какие невзгоды у ясеня Иггдрасиль: корни ест Нидхёгг, макушку – олень, ствол гибнет от гнили»…

– Иггдрасиль, – Сказал ей Бальтазар. – Целый мир!

Он посмотрел на нее, Мертвец.

– Иггдрасиль покоится на трех корнях, из которых один простирается к людям (в Мидгард), другой к великанам-ётунам (в Ётунхейм), третий в Нифльхейм, то есть преисподнюю. Под ветвями его правят асы, а под первым из корней находится колодец Урд’ар, у которого живут три норны. Их зовут Урд (прошлое), Верданди (настоящее) и Скульд (будущее).

Странно он смотрел на нее, выжидающе.

– Их называют еще и Урд (судьба), Верданди (становление) и Скульд (долг) … Подумай об этом, дочь, Урд – Прошлое-Судьба, Верданди – Настоящее-Становление, Скульд – Будущее-Долг.

Элизабет посмотрела на Лино лежащего рядом с ней, в их постели…

– Не люблю утро!

– Почему?

Он улыбнулся.

– Потому, что ты уходишь!

– Я не ухожу, малыш, я просто… немного недоступен!

Элизабет засмеялась.

– Лино…

Лино открыл глаза, посмотрел на нее.

– Люблю!

– Я тоже!

Его глаза сияли.

– Как наши дети? Джулио, Аиша…

– Хорошо.

Она заглянула ему в глаза.

– Если ты хочешь, чтобы нашу дочь звали Элизабет, давай назовем ее так!

Лино очарованно улыбнулся.

– Ты не понимаешь! Я соглашусь со всем, что ты захочешь!