Юрий Коротков - Девятая рота (сборник)

Зал ответил ему оглушительным ревом…

В стерильной тишине банка непривычно гулко отдавался стук трости по каменному полу. Иван подошел к стойке. Девушка с приветливой улыбкой повернулась к нему.

– Здравствуй, красавица, – сказал Иван. Он протянул ей паспорт, прислонил трость, чтобы удобнее было жестикулировать, и начал объяснять – наполовину на ломаном английском, наполовину руками. – Мои деньги лежат в вашем банке.

– Момент, – девушка взяла паспорт и отошла к сейфу с банковскими документами. Вернулась с папкой бумаг. – Да, – с улыбкой подтвердила она. – На вашем счету пятьсот двенадцать тысяч шестьсот тридцать один доллар сорок восемь центов, – она написала число на бумажке и подвинула к Ивану.

– О'кей! – облегченно кивнул Иван. – Я хочу получить эти деньги.

– Вы не можете получить эти деньги, – с той же приветливой улыбкой отрицательно качнула головой девушка.

– То есть как? – опешил Иван. Он решил, что произошло недоразумение из-за его плохого английского и начал с начала, еще активнее жестикулируя. – Это, – ткнул он в бумажку, потом себе в грудь, – мои деньги?

– Да.

– Я могу взять мои деньги?

– Нет.

– Почему?!

– Вы должны принести американский паспорт.

– Американский паспорт? – удивился Иван. – У меня нет американского паспорта!

– Ничем не могу помочь, – развела руками девушка.

– Эй, говорит тут кто-нибудь по-русски? – заорал Иван.

Чинные клерки и посетители удивленно обернулись к нему. Дежурный полисмен шагнул ближе от дверей. На помощь к девушке подошел старший клерк. Та быстро вполголоса объяснила ему ситуацию.

– Я – Иван Поддубный! – обратился к нему Иван, решив, что от мужика будет больше толку.

– Очень приятно.

– Это – мои деньги?! – повысив голос, продолжал Иван.

– Да.

– Дайте мне мои деньги! – ударил Иван кулаком по стойке.

– Очень сожалею, – развел тот руками. Он поднял банковский договор и указал Ивану строчку. – Здесь написано, что получить деньги может только ГРАЖДАНИН СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ Иван Поддубный. Есть три варианта, чтобы решить проблему: первый – принесите ваш американский паспорт, и вы получите деньги, второй – обратитесь в суд, и наконец третий – если вы хотите кричать, выйдите, пожалуйста, на улицу!..

Иван, уже не слушая, все поняв, медленно поднял на него бешеные глаза. Клерк попятился от стойки, но Иван, схватив трость, бросился к дверям.

Терри, Скотт и Брюс ждали его в номере. Когда разъяренный Иван, пинком отшвырнув дверь, ворвался в комнату, Терри встал и поднял руку.

– Иван! Перед тем, как ты начнешь говорить, пожалуйста, немножко послушай меня. Мы – честные бизнесмены. Мы не украли твои деньги. Это – твои деньги, их можешь взять только ты, и никто другой. Если нет – они будут лежать в банке год, пять лет, сто лет.

Потом заговорил Скотт, Терри начал переводить. Иван стоял молча, раздувая ноздри, переводя глаза с одного на другого.

– То, что мы сделали, Иван, мы сделали только для твоей пользы. Если ты привезешь деньги в Россию, у тебя их заберет Советская власть, когда ты сойдешь с парохода. Мы не хотим это, мы хотим, чтобы ты был счастливый и богатый, как ты заслужил это за свою жизнь. Мы поможем тебе получить американский паспорт, ты будешь гражданин свободной Америки. Не говори сейчас, есть время думать. Ты можешь ездить весь мир. Мы будем работать, будем делать большой бизнес и будем платить два раза больше, как гражданину Америки…

Иван вдруг захохотал. Все трое удивленно уставились на него.

– А я, грешным делом, думал, вы нормальные, честные воры. Ну, стащите кусок-другой – мне не привыкать, – смеялся Иван. – А ты купить меня решил со всеми потрохами, с душой вместе, крыса канцелярская?! – заорал Иван. Он схватил за грудки Скотта, рванул к себе. – Меня, Ивана Поддубного!

Брюс бросился их разнимать. Терри отскочил и достал из кармана свисток:

– Иван, еще один шаг – и я вызываю полицию, – крикнул Терри. – Ты останешься в Америке надолго, только уже в тюрьме!

– Домой хочу! Домой, понимаешь?! Может, ты дом мой мне купишь, сюда перевезешь, хутор мой, с рекой, с могилой батиной с мамкой?

– Говорите по-английски, пожалуйста! Я не понимаю! – прохрипел Скотт.

– А ты по-любому не поймешь! На счетах не посчитаешь! Костяшку туда, человечка сюда! – он с силой отшвырнул его. – Душно мне тут! Дышать нечем с вами рядом, – Иван рванул на себе ворот рубахи. Он подхватил трость и вышел, грохнув дверью так, что та соскочила с петель, постояла так немного и рухнула плашмя, открыв длинный коридор отеля, по которому стремительно удалялся Поддубный.

– Что он кричал? – спросил Скотт у Терри, переводя дыхание и поправляя галстук.

– Я не понял дословно. Кажется, требовал, чтобы мы купили ему дом. И еще что-то про могилу рядом с рекой.

– Вымогательство и угроза убийством, – констатировал Брюс.

– Успокойтесь, господа, – сказал Скотт. – Ни один человек в здравом уме не отмахнется вот так от полумиллиона долларов. Или я чего-то не понимаю в этой жизни.

Иван брел в толпе горожан по Манхэттену – крошечный человек среди огромных небоскребов. Увидел вывеску трансатлантической пароходной компании, решительно распахнул стеклянную дверь.

– Сколько стоит один билет в Россию? – спросил он у клерка за стойкой.

– Господин Поддубный! – узнал тот. – Ваше турне заканчивается? Очень жаль… – он заглянул в бумаги. – Каюта люкс до Петербурга… простите, до Ленинграда… шестьсот двадцать два доллара.

– А третий класс?

– Третий класс – триста восемнадцать долларов.

– А место без каюты? Без койки, без ничего?

– На этом рейсе нет мест без каюты, – удивленно пожал плечами клерк. – Самое дешевое – третий класс.

Иван молча пошел к выходу.

– Эти русские – самые жадные люди на свете, – поделился клерк с коллегами. – Богатый человек, – указал он вслед Поддубному, – готов плыть следом за пароходом…

В номере отеля Иван сгреб в чемодан с полок кубки, побросал следом медали.

Он стоял в длинной унылой очереди к одному из окошек в ломбарде. Тощий господин в пенсне и жеваном костюме – очевидно, завсегдатай ночлежек для бездомных – кивнул ему из соседней очереди, приветливо приподнял мятую шляпу:

– Здравствуйте, Иван Максимович! – по-рус-ски сказал он. – Не узнаете? Вместе из России на пароходе плыли. В страну свободы. Не признали?

Иван покачал головой и отвел глаза. Меньше всего он хотел, чтобы его узнавали здесь.

– О, господин Поддубный! – громогласно объявил приемщик. – Русский медведь! Какая честь для нас!

Все посетители тотчас уставились на Ивана. Тот, пряча глаза, выложил на прилавок медали.

– Вы хотите заложить эти вещи? – приемщик быстро опытным взглядом оценил медали. – Это позолота – мы можем предложить двадцать долларов. Это тоже. И это. Остальные мы не можем принять. Итого шестьдесят долларов.