Александр Горбунов - Руки прочь

Подняв глаза на поле, Олег сообразил, что́ можно сделать буквально сию минуту. Спустя полчаса, находясь уже по ту сторону мерцающего квадрата, он после ряда тщетных попыток дозвонился Андрею.

– Я клиента жду, давай быстрее, – буркнул тот.

– Самоизоляцию не соблюдаете?

– Жрать я буду тоже самоизоляцию?

– Ладно, не заводись. Присядь лучше, если стоишь, – сказал Олег.

– Ты что натворил? – спросил Андрей, по голосу поняв, что друг на взводе.

– Мы с тобой здорово ошиблись, – начал Олег.

– В смысле «ошиблись»?

– Это не портал в прошлое, Андрюша.

– Что-о?

– Я сам повелся на потрясающее сходство вплоть до мелочей. Если бы не случайность, и сейчас думал бы, что встретил там себя.

– Продолжай, – неестественно спокойно произнес Никонов.

Пересказав слово в слово свой диалог за футбольными воротами, Олег выдержал драматическую паузу.

– Можно без театральщины? – попросил Андрей. – Не улавливаю суть.

– Суть в том, что 12 мая 1984 года весь советский народ точно знал, что олимпиада в Лос-Анджелесе пройдет без нашего участия. Решение о бойкоте было объявлено восьмого числа.

Судя по звуку, Андрей прочищал горло. Потом Олег услышал, как он кричит кому-то: «Попроси обождать пять минут, у меня Москва».

– Ты ничего не перепутал? – спросил наконец успешный менеджер по продажам.

– Я на месте всё проверил, – сказал Олег. – Помнишь, у зимнего манежа стоял стенд, где «Советский спорт» вывешивали? В номере, который я своими глазами видел – отклики на отправку делегации в Штаты. Положительные, конечно. Я их снял на телефон, а потом для надежности спер всю газету.

– Она же под стеклом была, и створки запирались.

– Ловкость рук плюс жизненный опыт. Готов предъявить как вещественное доказательство.

Андрей опять откашлялся.

– И что из этого следует? Может, мы с тобой как-то успели повлиять, сами того не ведая? Может, бабочку случайно раздавили, как в том рассказе?

– Думаю, дело не в бабочке, – подытожил Олег. – Портал изначально вел не в наше прошлое, а в некий альтернативный мир. Параллельный, если хочешь. Иную версию известной нам реальности. Да, очень похожую в малом, но где-то отличную в большом. Таков мой собственный вывод. Наверное, он тоже противоречит современной науке.

– То есть…

– То есть, нельзя исключать, что история в их мире потечет по-другому. Наши поедут на олимпиаду, значит наступит потепление в отношениях. Может, даже Рейган с Черненко успеет встретиться, если Константин Устинович подольше протянет. Кто после него генсеком станет, еще вопрос. И так далее. Поэтому не надо там, у них, ничего трогать. Не надо мешать!

– Ё-м-м-моё… – протянул Андрей.

«Да подожди ты со своим клиентом!» – заорал он на весь офис.

– После твоей работы встречаемся у меня, – тоном, не допускавшим возражений, оповестил его Олег…

«Действительно, чего только не услышишь в период пандемии», – подумал Роман, вертясь в кресле зала ожидания аэропорта «Шереметьево». За огромным окном стояла поздняя июньская ночь. Его случайный собеседник, представившийся Олегом Петровичем, только что откланялся: объявили посадку на рейс до Калининграда.

– Кончилась моя удаленка, лечу в командировку, – бодро сказал он, подхватывая рюкзак.

Общение с ним завязалось как бы само собой. Пассажиров в просторном зале было мало, и большинство блюло социальную дистанцию. Севший через кресло от Романа, Олег Петрович заговорил первым. Оказалось, что даже их профессиональные интересы частично совпадают.

– Так вы в Москве постоянно не живете, – сказал Роман, узнав о специфике его деятельности.

– Перешел на дистанционное взаимодействие задолго до этой вселенской паники, – охотно поведал он. – Организация у нас не самая богатая, решила сэкономить, да и цифровые технологии позволяют.

Роман кивнул в знак одобрения.

– Удобно, да. К тому же психоза вокруг поменьше и всяких масок, пропусков. Люди взбудоражены, многие такое несут, что, извините, уши вянут. Чёрт знает во что готовы поверить.

Олег Петрович многозначительно улыбнулся.

– Бывают поводы.

– Вы про Билла Гейтса и вышки, облучающие россиян гомосексуализмом?

– Нет, – рассмеялся он. – Гораздо интереснее.

– Куда уж хлеще.

– А вот послушайте, если время есть…

Рассказ о путешествии в параллельный мир «другого 1984-го» Роман воспринял, как и подобает психически здоровому человеку. Так ему никто еще ни разу не исповедовался за время его прозаических странствий – но известно, что нет предела совершенству. На данный момент в рейтинге путевых сказочников Олег Петрович уверенно занял лидирующую позицию.

– Проход в иное измерение продолжает функционировать? – спросил Роман, стараясь не переборщить с иронией.

– Ночью тринадцатого была еще одна сильная гроза, и молния снова ударила в дуб. К следующему утру от портала не осталось ничего, – с грустью ответил его мимолетный знакомый.

Из вежливости Роман не стал вслух выражать явный скепсис. После расставания залез в свой смартфон, проверил наличие писем, пробежался по заголовкам новостей. Небо за окном начало светлеть. Ждать надо было еще час.

Одна нога у него затекла от долгого сидения, и Роман встал, чтобы подвигаться. Взгляд его упал на кресло, где сидел временный попутчик-рассказчик. «Забыл что-то уважаемый фантазер», – была первая мысль.

Наверное, уже потом, задним числом, он приписал себе необычное ощущение, посетившее его при касании пальцами газетного листа. Хотя, может быть, и нет… Разворачивая лист, Роман начал понимать, что̀ увидит в следующую секунду.

«…принимая это решение, Национальный олимпийский комитет СССР руководствовался подлинно спортивными принципами. Я и все мои товарищи по команде уверены, что предстоящая поездка советских атлетов в Лос-Анджелес принесет нам новые победы, существенно пополнит нашу медальную копилку. Спорт обязательно послужит делу мира между народами…»

Текст подписал чемпион мира по классической борьбе Михаил Наниашвили. В правом верхнем углу значилось: «11 мая 1984 г. Пятница». Там же была указана цена за номер – три копейки.

Роман внимательно изучил содержимое полосы, перечитал его повторно, помял пальцами край листа, понюхал и уловил слабый запах типографской краски. Потряс головой, будто желая скорее проснуться. Прошептал: «Всё равно не верю».

Это же была просто бумага.

Сто шестнадцатая

Про квартиру в Люблино я узнал от Оксаны, которая к тому времени уже второй год обитала в Москве. Она укатила в столицу наудачу, не имея там ни знакомых, ни предложений насчет работы. Торговала сим-картами около Казанского вокзала, а потом переключилась на операции с недвижимостью. В общем, не скучала. Я обратился к ней с просьбой подыскать мне место для ночевки, так как предчувствовал, что мой деловой визит одним днем не ограничится.