Максим Павченко - Жёлтые плитки

Они уже давно дошли до другого конца – тупика – первого этажа, когда Рэдмонд покончил с вводной частью про идеологическое государство, быстро осознав, что Дэни знает суть теории и представляет себе, в каком городе находится.

Здесь также были скамейки, и Рэдмонд предложил присесть. Вокруг никого не было; возможно, кто-то находился в кабинетах, – все благоприятствовало продолжению теории.

– Ну вот, мы как-то все себя зауважали и почувствовали, что нам хочется интересно жить. В других городах, я слышал, об этом мало думали. Были типовые развлечения наподобие игр, спорта, пения, кино…

– Да они и сейчас есть, – перебил Дэни.

– Точно! – Рэдмонд вспомнил, что Дэни из традиционного города, и спохватился: прошедшее время здесь неуместно. Наверно, это пока единственная трудность в их диалоге – Рэдмонд привык общаться с коллегами-земляками; он вообще, возможно, еще ни разу не общался с кем-то из стаффа, кто родом не из Оле-Вивата. Он и не думал об этом аспекте!

– Тогда, извини, скажу прямо, – продолжал он, – мы считаем, что эти развлечения лишены… перманентности.

– Чего? – честно не понял Дэни.

– Ну, они как бы одноразовые. Служат для того, чтобы развеселиться, заглушить что-то неинтересное. Тогда как вся жизнь остается неинтересной. Это своего рода анальгетики!

– Обалдеть! – удивился Дэни.

Но он не знал, как еще больше удивился Рэдмонд, не ожидавший сам от себя таких заключений.

– Нет, у нас это все тоже есть, пускай, – поспешил он заверить. – Мы не видим в этом ничего плохого. Только мы предлагаем нечто большее, чем вы. Мы ищем идеи, точнее, мы делаем идеи, – которые делают всю жизнь интересной. И на фоне их ваши развлечения… становятся так себе.

– Это ж какие должны быть идеи? – недоумевал Дэни.

– Самые разные. Ты же вчера слышал.

– А, ну да.

– Я тебя плохо видел издалека, но ты же был на сцене?

– Да, абсолютно.

– Вот и слышал. Например, о чем вчера постоянно шла речь: человек как машина, – это сейчас наша главная идея.

– Да, да, – заверил Дэни. – Только как вы тогда их внедряете?

– Вот, теперь я продолжу.

И, сделав паузу, Рэдмонд продолжил:

– Когда мы поняли, что развлечения – это как анальгетики, мы стали думать, как сделать саму жизнь интересной. Ну, то есть это до нас думали, – улыбнулся старший планировщик. – В общем, нужны были идеи. «Идеи» – за это слово зацепились. Само собой стало понятным, что идеи должны быть долгосрочны, – то есть перманентны . Иначе чем они отличаются от анальгетиков?

Возник вопрос: откуда их взять? И кто этим будет заниматься?

Дэни уже догадался:

– Вы придумали Институты.

– Да! – восхитился Рэдмонд. – И эти Институты, как нам рассказывали, есть во всех идеологических государствах. Их, правда, везде по-разному называют: где-то Институт Идеологии, где-то Институт Философии, Институт Планирования… Мы говорим просто «Институт», – и всем все понятно.

– А обычные институты у вас есть? – спросил Дэни.

– Ты имеешь в виду учебные заведения?

– Типа того.

Рэд чуть подумал:

– Само слово остается многозначным. Все зависит от того, как сказать. Про учебу так и скажут: «идти на учебу». Но если скажут «идти в Институт», – то это значит в наш Институт.

– Понятно.

– Вообще, заведение престижное, – заметил Рэд. – Но сюда можно и прийти, и устроиться. Первый этаж – чисто для гостей. Ты вот сидел в одной из гостевых – там обычно проходят встречи. Более частные беседы устраивают в кабинетах. Тут их много, – Рэд оглянулся, – места всем хватит.

– То есть я могу прийти и что-то спросить?

– Да, все, что ты хочешь знать про идеи и современные тенденции. Здесь ведь не только идеи, – здесь рождаются мода, стиль, новые направления. Институты – отправная точка.

– Точка величия, – заметил Дэни, рассмеявшись.

Рэдмонд оценил его ответ.

– Кстати, рекламу здесь тоже можно найти. Любую, – добавил он. – Ну и, повторюсь, устроиться. Обычно кто всем интересуется, кто любит поломать голову, – тот устраивается. У нас ведь что главное – мозговой штурм! А попасть нетрудно. Главное – заявку оставить. Собеседование, правда, никто не отменял. Хотя тут я должен спросить: как ты попал сюда?

– Оставлял заявку, – припомнил Дэни.

– И все?

– Все.

– Просто странно. Стажеры приходят, часто. Но не помню, чтобы их выводили на сцену, на собрании. Да и приставляют их обычно к профессорам…

Дэни не нашелся, что ответить. А Рэдмонд вновь задумался о том, нет ли какой-то особенной роли у этих конкретно стажеров. До этого все стажеры приходили втихую, а дальше – как пойдет…

Дэни пошел в мыслях дальше:

– А что с текучкой? Увольняют много?

– Здесь обычно сами уходят, – сразу ответил Рэдмонд. – Я говорю: попасть нетрудно. Работать начать – тоже. Просто постоянно надо думать, выдвигать идеи. Сложнее – выдвигать идеи внутри идей. Плюс – постоянный анализ, синтез… Здесь обычно сами понимают, интересно ли это. Если да – остаются, если нет – скоро уходят. До увольнений доходит редко. Ну только если человек уж совсем дико любит просиживать штаны или не ходить на работу. Когда теряется интерес – так оно и происходит. Но это не что иное, как скука, а современный бесчувственный человек тяжело переносит скуку. Он скорее умрет, чем останется так работать.

– Понятно, интересно, – сказал Дэни.

А Рэдмонд в очередной раз подивился своим заключениям. И это – не готовясь! Кажется, он созрел для контроллера.

Здесь Дэни будто включил телепатию:

– А карьеру можно сделать?

Рэдмонд заулыбался:

– Не знаю. Наверно. Сложный вопрос.

Возникло некоторое смущенное молчание. Рэд предложил:

– Пойдем наверх. Я тебе расскажу про стафф.

Рэд и Дэни дошли до лестницы и поднялись на второй этаж.

– Вообще, здесь есть лифт. Он чисто служебный. Я по нему поднимаюсь, когда спешу или опаздываю, – сказал Рэд.

– Это где?

– С краю. Ладно, сейчас не пойдем. Лучше к залу.

Они дошли до места, – и Рэд в двух словах рассказал Дэни о собраниях.

– А вообще, это этаж планировщиков. Всех – и старших, и обычных.

– Они различаются? – спросил Дэни.

– Да. Я – старший планировщик, – представился Рэдмонд. – Кстати, приглашаю в наш кабинет! – идти до него было недолго, и Рэдмонд вскоре жестом показал: – Вот сюда. Кабинетов здесь несколько. Я и мой напарник работаем здесь.

Рэдмонд обвел глазами помещение – здесь уже было несколько его коллег и шла работа над идеями, но Тэликси пока отсутствовал. Рэдмонд решил, что представит его позже.

– Мы сюда еще вернемся, так что ты всех увидишь. А пока – запомни: планировщики работают в парах. При этом старшие – внедряют идеи Института в народ, а их помощники – просто планировщики – предоставляют им полный анализ идеи. Каждый планировщик занимается своим аспектом, поэтому его начальник – старший планировщик – должен кооперироваться с другими старшими планировщиками для получения полного анализа, – только его обычно и выносят на планерки профессорам. Планерки – каждую неделю, сколько угодно раз. На них профессора и дают нам, так сказать, напутствие, то есть новое задание, а мы отчитываемся по предыдущим. А планировщики отчитываются перед своими старшими, в парах, по своим аспектам.