Алексей Ерехинский - Белый Ферзь атакует!

Аркадий уже собрался включить рацию, но осекся. Какое-то неудовлетворение от только что сделанного предположения толкало его рассмотреть ситуацию более масштабно. А что, если в подъезде ждали именно его? Тогда преступник проследил за движением служебной машины. Для этого у него должен быть собственный транспорт. Но с этим у народа сейчас проблем нет, страну наводнили подержанные иномарки, и очень многие могли себе позволить обзавестись личным авто. С этим все понятно. Тогда остается главный вопрос, кто ненавидел Вольского так сильно, что был готов проломить ему голову? Вот здесь Аркадий терялся в догадках. Все, у кого он брал мзду, наоборот, благодарили его за снисходительность, их помыслы заключались только в одном – вручить выкуп и навсегда стереться из памяти легавого, уличившего их в криминале.

Помимо вопросов службы Аркадий никому не мог перейти дорогу. Но тогда что остается? Почему-то в это мгновение он вспомнил о Дмитрии Горлове. А вдруг его смутная догадка о причастности студента к исчезновению своей подружки оказалась все-таки небеспочвенной? Он имел возможность спланировать преступление и замести следы. А его естественное поведение у дверей участка не более, чем мастерски поставленная игра? Тогда получается, что после брошенной наобум фразы о барбариске, тот все хорошенько обдумал и сделал вывод, что Вольский не имеет прямых доказательств его вины, но может впоследствии оказаться опасным свидетелем.

Когда подобная мысль посетила Аркадия, чувство неудовлетворенности от первоначальных предположений о случайном маньяке улетучилось. Но против Горлова все равно не имелось убедительных улик. Поиски пропавшей Маши именно в лесу – идея, наверняка, правильная, поскольку только в этом случае оброненный фантик указывал на направление следствия и мог вызывать опасения у Горлова, что девушку найдут. Но если убийца – студент, то новое покушение после неудавшейся попытки расправиться с Аркадием – это лишь вопрос времени.

В ту ночь он так и не заснул. А когда в комнату прокрался тихий робкий рассвет, в голове Аркадия уже имелся готовый план, что делать дальше. Один из его прежних приятелей, с которым он до службы в милиции приторговывал сигаретами, давно звал Аркадия к себе в фирму в Питер. Ему требовался экономист, пусть и без большого опыта, но зато готовый тщательно изучить доходные и расходные операции компании и дать дельный совет, как повысить прибыль. Ну и способный держать язык за зубами, поскольку деятельность фирмы носила полулегальный характер. На эту роль Аркадий подходил идеально.

На утро он явился в отделение и попросил дать ему недельный отпуск. В копилке мобовца имелось несколько отгулов, поэтому его без лишних вопросов отпустили. Уже будучи зачисленным в штат фирмы приятеля, Аркадий отослал по почте в отделение заявление об уходе. Он исчез из родного города в одну минуту и растворился в неизвестном для всех направлении, тем самым одурачив, как ему казалось, коварного убийцу…

– Аркадий Платонович, подъезжаем, – раздался совсем рядом голос водителя.

Вольский очнулся от захвативших его сознание воспоминаний и открыл глаза.

– Хватайся за руку!

– Не-а-а…

– Внизу десять метров!

– Пустяки…

– Сорвешься!

– Посмотрим…

Фигурка девушки в синем трико начала потихоньку раскачиваться. Денис всматривался в сосредоточенное лицо Вики, но, кроме застывшего в глазах альпинистки упорства, решительно ничего больше в них не видел.

Конечно, было полным безумием безо всякой страховки, на время поддавшись ребяческому спору «кто самый-самый», карабкаться к стрельчатому куполу двадцатиметрового скалодрома. И вот результат: на половине пути у его девушки соскользнула рука из-за расшатавшегося в стене зацепа. И теперь она, словно беззащитный лягушонок, попавший в мощный поток ветра, старалась удержаться на единственной точке опоры, слабеющей с каждой секундой правой руке.

– Пропадешь, держись! – предпринял Денис еще одну попытку.

Он находился всего в каком-то метре от Вики. Но та только сильнее сжала губы и уже больше не отвечала на призывы принять помощь. Внезапно девушка остановилась. Денис решил, что до нее наконец-то дошла тщетность собственных усилий выправить ситуацию. Но эта идея оказалась ложной. Вика посмотрела прямо в глаза Денису и горько усмехнулась.

– Ты победил… – устало произнесла она.

– Вот так-то лучше, хватайся.

Денис вытянул руку.

– Но только не сегодня, – закончила фразу Вика. Она разжала пальцы и полетела вниз.

Денис в страхе зажмурил глаза, не в силах смотреть, как разобьется строптивая упрямица. Прошла секунда, другая.

– Уже можно дышать! – донесся насмешливый, с долей издевки, голос Вики.

Не веря своим ушам, Денис с опаской бросил взор на основание скалодрома. Оказывается, девушка и не думала сводить счеты с жизнью. В какое-то мгновение она осознала, что ей не дотянуться ногами до углублений в рельефной поверхности, и поэтому решила сменить тактику. Двумя метрами ниже прямо под ней находилось несколько зацепов. Мысленно представив траекторию падения, Вика практически не сомневалась в благополучном исходе своего плана. В крайнем случае маты, которыми устлан пол, несомненно смягчат удар, главное – не коснуться стены при пикировке, иначе можно приземлиться на голову. А там…

– Спаси, Господи, – еле слышно прошептала Вика и слегка оттолкнулась от вертикали. – Раз…

Натренированные пальцы ухватились за спасительные выемки скалодрома. Маневр удался!

– Сумасшедшая! – долетел до нее отчаянный и одновременно восхищенный голос Дениса.

Девушка, с которой он познакомился всего месяц назад, не переставала его удивлять. Познакомились они, кстати, как раз на занятиях по альпинизму. Разбирая утреннюю почту, Денис наткнулся на красочный рекламный буклет. Грациозная рыжеволосая спортсменка в шортах и легком топике бросала призывный взгляд аудитории, приглашая присоединиться к штурму отвесной скалы. Компания, подготовившая брошюру, так и называлась «Штурм», и в качестве дополнительного аргумента склонить публику к принятию нужного ей решения, над правой рукой восходительницы, которую та вытянула, чтобы дотянуться до углубления в утесе, поместила цифру с годовой стоимостью занятий. Эта цифра была на тридцать процентов ниже той платы, которую вносил Денис в другом месте уже в течение последних двух лет.

Прижимистость не являлась врожденной чертой характера двадцатишестилетнего не отягощенного бытовыми проблемами молодого прожигателя жизни. Такой пунктик стал давать о себе знать после того, как Денис закончил институт и начал делать первые шаги на профессиональном поприще. Несмотря на богатенького папа́, который одним росчерком пера мог пристроить отпрыска в фирму под родительское крыло, подобного шанса Денис Вольский не получил. Его отец Аркадий Платонович считал, что мужчина должен уметь сам «прокладывать лыжню» во внешнем мире. Невысокая зарплата клерка в одном из банков не могла обеспечить Денису исполнения всех его многочисленных запросов, и поэтому разлеталась в считанные дни на развлечения, вкусную еду и содержание почти нового мерседеса – подарка принципиального главы семейства, изредка делавшего подобные широкие жесты по отношению к ставшим уже взрослыми детям.