Лариса Розена - Где ты, Юра… или Маха одетая и Маха раздетая

************

Николай не полетел в Африку. Он держал путь на Мадрид. Укачивало. То самолёт падал в воздушные ямы, и ему казалось, сердце не выдержит, разорвётся. То неожиданно самолет подбрасывало вверх. Николай ухватился за соседнее кресло, боясь от него оторваться. Он не выносил тряски. В салоне разносили спиртное. Он взял себе порцию коньяка, медленно его посасывая. От выпитого стало теплее, проще, спокойнее. Ему уже не было так страшно. Он поглядел в окно, увидел туман, вновь заволновался. Выпил ещё коньячка, вновь – легче. В салоне разносили ужин. Николай решил подкрепиться, попросил курицу с салатом из оливок и других овощей. Почувствовал себя весьма хорошо. Поднимало настроение то, что Марина уже ждала его. У неё всё было готово к встрече. Стол, закуска, она сама. Мысли переключились на неё. Он стал представлять её себе. Она, против обыкновения, не была черноволосой, как все испанки. Блондинка. Может, красилась? Он часто пел ей на английском: «Возле моей блондинки, я хочу спать, спать, спать…» Была ли это любовь? Он не знал. Но его тянуло к ней, в её объятия. Они ссорились, она угрожала, если не разведётся с женой, бросит его, но всегда принимала с радостью. Может, она любила? Он не вдавался в подробности. Знал, с ней у него всё хорошо, победоносно, он долго вспоминает её рядом с холодной, надоевшей Нинкой. Он ещё не встречал таких женщин. Только она умела зажечь, подбодрить. Она вся – огонь, сияние, взрыв. Откуда берутся, такие? Конечно, он кое-что читал. Вспомнил Фейхтвангера роман «Гойя». Он мог сравнить её именно с герцогиней Альбой. Марина не уступала той. Жаль, он не художник, как Гойя, он тоже бы нарисовал её махой раздетой. Это перламутровое тело, отражённое на картине, он не забудет никогда. Самая трогательная, недосягаемая женственность смотрела на него с полотна, манила, завораживала, притягивала. Герцогиня Альба не была недотрогой и скромницей. А какой роман они закрутили с Гойей (конец восемнадцатого века)! Бедный художник был на верху блаженства! Его любила прекрасная, влиятельная женщина Испании. Она не желала уступать королеве Марии Луизе Пармской. Ведь в жилах герцогини Альба текла тоже королевской кровь! Она бросала той вызов. У них и возлюбленные с королевой были почти одни и те же, герцогиня просто утирала ей нос. За это королева её люто ненавидела. К тому же герцогиня была сказочно богата, щедро благотворила простым людям. Она даже помогала сыну Гойи, оплачивая его учёбу. Народ её очень любил. Как жаль, такая неповторимая женщина умерла молодой! Видимо, сгубили завистники. Такие мокрицы, сами ничего собой не представляют, а уничтожить прекрасное, стремятся. Болтают даже, это дело рук самой королевы. Как сходил с ума от тоски по ней, после Гойя!

Да, Марина, красивая, молодая образованная женщина, не уступит любой герцогине. У неё свой салон, где собираются известные художники, поэты, музыканты, одним словом, люди искусства. Иногда приходят учёные. Но ведь, может, она с ними же, ему изменяет. Не сидит, как глупенькая Нина, среди кучи прочитанных книг. Той больше ничего не надо. А этой, жадной до жизни, требуется всё! Она уже показала ему, на что способна. И ведь он не даёт ей много денег, но она одета, обута, как королева. Откуда всё берётся? Может, она на самом деле куртизанка? Да всё равно, кем бы она ни была, она крепко заарканила русского медведя! Я не смогу с ней расстаться при всех её выкрутасах, похождениях. Денег никогда не просит, сорит ими, будто туалетной бумагой. И всё-таки я без ума от неё! Каждый месяц по два раза летаю в Мадрид, чтобы она меня подкрепила и успокоила. Жениться я, конечно, на ней не буду, но и рвать тоже не хочу. В объятиях такой женщины иногда просто хочется умереть от счастья, обо всём забывая! А вообще-то, на счёт её поведения, скажу, если по-настоящему влюбишься, женишься. Вон, в древней Византии, в шестом веке, сам император Юстиниан женился на циркачке – знаменитой красавице куртизанке, Феодоре. Чего только про её похождения не разносила молва! Поверить страшно, а вот, поди ж ты, женился император! Царь Пётр Первый – на Екатерине, которая до него, почти ходила по рукам, великий маэстро Россини взял в жёны известную на весь Париж куртизанку. И все они были счастливы со своими жёнами! Первая спасла супруга, императора Юстиниана, при восстании черни. Он испугался, хотел убегать из Константинополя, но она укрепила его, заставив подавить мятеж. Всё обошлось. Она даже помогала ему в управлении империей, историки хвалили времена их царствования! Жена царя Петра Первого, Екатерина Первая, тоже благотворно влияла на него. Супруга Россини, к которой ранее хаживала вся художественная элита, выйдя замуж за Россини, стала добропорядочной женой, тщательно следя за здоровьем композитора. Сама готовила ему диетические блюда. Лечила. Поэтому, не буду ничего загадывать наперёд. Пусть всё устраивается, как устроится. Загад, не бывает богат!

– Ну, наконец-то я дома! – закричал он с порога, бросившейся ему на шею молодой женщине. Она пронзительно смотрела Николаю в глаза, замирая от восторга и счастья. Он расцвёл, заулыбался. Все тревоги исчезли.

В конце концов, она отпустила его, стала хлопать в ладоши, пританцовывая и напевая:

– Мой желанный Николушка приехал!

Он внимательно взглянул на неё и обмер – она была одета под герцогиню Альбу (он ей когда-то говорил об их сходстве)! Волосы забраны в высокую причёску, покрытую кружевной мантильей, юбка, а-ля восемнадцатый век, длинная, кружевная, перехваченная золотым поясом на осиной талии. На ногах золотые туфельки на каблучках. Из-под мантильи выглядывает золотая кофточка. Ну, ох и ах! Самая настоящая, обворожительная герцогиня Альба! Была когда-то возлюбленной Гойи, теперь стала – его!

Оторвав взгляд от Марины, Николай огляделся. Её дворец ему нравился. Приволье, уют, хороший вкус. На первом этаже – людская для слуг, кладовые, кухни, оранжерея. В ней круглый год цвели орхидеи, олеандры, фикусы, магнолии и другие немыслимые цветы. На втором этаже – картинная галерея. Он любил живопись, разбирался в ней, сам когда-то рисовал. Гордился, что чувствует стиль художников лучше дворянки жены. Она тоже коллекционировала картины, но то, что приобретал сам Николай, было, по его мнению, намного лучше. Нина просто благоговела перед живописцами, их полотнами, а он понимал ещё всё с материальной стороны – сколько это будет вскоре стоить. Он же деловой человек! За оранжереей, вправо по длинному коридору – прекрасная библиотека. Книги собраны на всех языках самых выдающихся писателей всех времён и народов. Он частенько задерживался тут в библиотеке, находясь в гостях у Марины. Налево – кабинет для сосредоточенной работы. Далее, бильярдная, курительные комнаты, столовая и банкетный зал. На третьем – этаже гостевые спальни, ванные, туалеты. Он со знанием дела подумал: «Великолепные апартаменты, почти не уступают моим! Но этот дворец достался ей от кого-то по наследству, может, от покойного мужа, ну а свой дворец, я возводил сам! Браво, мне и таким, как я, устроителям жизни! Мы берём эту жизнь за горло и лепим её на свой лад!