Юлия Цхведиани - Просторы любви. Премия имени Н.С. Гумилёва

Я чуть не упала от его перспектив.

– Помилуй, и кто же мы? Кто будет лепить это новое счастливое человечество?

– Мы всем им покажем. А лепить наших современников будут детки, которых ты видела. Я организовал курсы для детей-подростков, они сами завезли материал и лепят со скоростью звука. А я им подсовываю работы Мухиной, Коненкова. Есть у нас с кого брать пример. У некоторых хорошо получается. Я уже договорился с управлением парка, что они на летний период разместят эти работы и заплатят приличные деньги. Детей похвалят за инициативу, дадут рекомендации для поступления в институт. Они очень трудолюбивые. Я и сам немного леплю, но миниатюры. Но это – для эстетов. Покажу тебе потом. Следующая работа…

Он говорил и говорил…

От его бесконечного восхваления существующей действительности мне становилось просто дурно.

– Да, большие у тебя, Ванечка, задачи перед человечеством.

Я уже не строила никаких иллюзий, с таким «талантливым» скульптором мне было явно не по пути. Ловко он пытался прогнуться под главные постулаты власти. Однако Ванечка был красавцем, и наши отношения вяло, но продолжались.

Я даже не пыталась ему рассказывать о мизерных зарплатах работникам музеев, о кредите на ремонт, об очень умном муже, который пишет книги и публикует их на средства из нашего семейного бюджета, о том, что дочь из-за всех сил старается учиться только на отлично, чтобы не платить репетиторам для подготовки к поступлению в МГУ.

Я решила его не разочаровывать – не видит человек проблем, ну и бог с ним. Иван мне все пытался внушить, что в наше время самое главное это принять жизнь какой она является. Необходимо только в нее встроиться.

– Посмотри, Любочка! Начало лета, все расцвело, зелено, полно ароматов, какая красивая чудесная молодежь, границы открыты, деньги – дело наживное. Надо благодарить бога за то, что мы свободны, самодостаточны, талантливы и успешны. Я вообще свободен, я не женат и никогда не был женат.

А про себя я думала, я разве успешна? Что моя семья может себе позволить – после выплаты всех долгов за ремонт, через год отдых с Катюшей в Турции или в Египте.

Иван был прав в главном, мы здоровы, молоды и уже только поэтому счастливы. Он одурманен ТВ новостями, тщеславен, нищ, он старается выжить, и каждый это делает, как умеет.

Иван подкупал меня своим вниманием, он проникал все глубже и глубже в мою жизнь.

– А зачем такому занятому человеку, как ты, Ванечка, развлекать меня, чем я тебе приглянулась?

Он говорил мне то, что я никогда не слышала от Венечки:

– Любочка, дорогая! Какие у тебя глаза – бездна, я тону в них, как тонко пахнут твои волосы, какая ты женственная, близкая мне духом. Как много я узнал о тебе, о твоей жизни, в высшей степени достойной. Как мне повезло встретиться с тобой. Я тебя так долго ждал.

Он так проникновенно со мной разговаривал, с таким артистическим мастерством, что я ему реально верила. В конце концов, я оказалась женщиной, падкой на комплименты.

И, наконец, секрет открылся. В один из вечеров Иван начал интересоваться моими связями в музее. Я ответила ему, что много лет там работаю, что я на хорошем счету, всю жизнь изучаю искусство.

– Любочка! Я хочу предложить тебе одно небольшое дело. Моя одна ученица увлекается скульптурой, она нигде не училась, она самородок, на мой взгляд талантлива. Ей очень хочется попасть со своими произведениями в круг известных скульпторов, например, на какую-нибудь выставку современного искусства. А ты смогла бы ее продвинуть как искусствовед. Тебе все поверят. Может быть, и твой муж сможет написать о ее творчестве книгу. Мы потом продадим ее работы, а ты будешь в доле. Мы тебе честно отдадим двадцать процентов от их стоимости.

Я обалдела от того, насколько он ничего не понимает в вопросах экспонирования.

– Ваня! А где можно посмотреть ее работы, сколько ей лет?

– Ей девятнадцать лет, она уже в третий раз не поступила во ВГИК, в меня влюбилась и начала лепить. Она лепит ощущения. То, о чем ты так любишь рассказывать. Ее родители ничего об этом не знают, они эгоисты, только откупаются от нее, эти очень богатые люди живут во Франции. Она сейчас больна, я ее вытащил из нехорошей компании и обещал ей, что привезу к нам домой настоящего искусствоведа, а она мне обещала, что ляжет в больницу. Ее там обязательно вылечат, и тогда я женюсь на ней. Любочка! Поедем ко мне домой, у меня дома несколько ее работ. Ей надо обязательно сказать, что она талант, что впереди ее ждет великолепная карьера. Прошу тебя, просто умоляю. Я сейчас поймаю машину.

Было еще не очень поздно, я решилась поехать с ним посмотреть произведения современной художницы-импрессионистки.

– Иван! Скажи мне, а ты любишь эту девушку? Как же ты со своими взглядами поедешь жить во Францию?

– Любочка! Если бы ты была свободной, я женился бы на тебе, но ты же замужем. Женюсь на Даше. Во Франции жить тоже можно. Так во всяком случае говорят некоторые мои друзья.

Мы приехали в девятиэтажку спального района Зюзино. В двухкомнатной квартире творилось что-то невообразимое. Квартира никак не выглядела квартирой нормального мужчины. Кругом была грязь, разор, пахло краской, глиной и чем-то кислым. Я не знала, где можно сесть, чтобы не помять какие-то брошенные мужские и женские шмотки. Иван открыл дверь на кухню, оттуда вырвалось никотиновое облако. Выглянула длинноногая высокая девочка с длинными черными слипшимися волосами, в мужской майке и трусах-стрингах. Я огляделась. В открытом шкафу на вешалках висели в целлофановых пакетах две сорочки, один-единственный костюм, еще два-три свитера лежали на полке. Внизу стояли две коробки с обувью. Остальное белье в скомканном виде валялось по всей квартире. Иван представил девушку.

– Это Дашенька, скульптор, она временно живет у меня. Но я надеюсь, что, когда я получу гонорар за скульптурную композицию в парке Горького, мы переедем в приличную квартиру. Кроме того, продадим скульптуры Дашеньки.

Да уж, оказывается в творческом мире тоже творится полный ужас. Одна показуха. Он нищий. Все его деньги уходят на эту девочку, с которой он живет и планирует на ней корыстно жениться, морочит ей голову.

– Даша! Я обещал и привез тебе настоящего искусствоведа. Покажи специалисту свои лучшие работы.

Даша порылась на балконе и вытащила три разукрашенные статуэтки. Руки девочки в области локтей были перетянуты грязными бинтами. Зрачки ее были расширены. Настоящая наркоманка.

– Вот эта скульптура называется «Мечта», вот эта – «Ласка», вот эта – «Оргазм».

Я посмотрела на эти «шедевры». Это были размалеванные фигурки больного неопытного ребенка, яркие и безвкусные. Что я могла сказать Ивану, который все деньги тратит на наркотики своей возлюбленной.