Юлия Цхведиани - Просторы любви. Премия имени Н.С. Гумилёва

Женщины дружили со школы, они любили и принимали друг друга такими, какими они являлись, со всеми недостатками и достоинствами. Что и говорить – Вера, Надежда, Любовь…

Вера первой решила изменить тон встречи:

– Девчонки! Все эти жалобы мы уже тысячу раз жевали. Давайте поговорим еще о чем-то сокровенном, новом для каждой из нас. Хочется интриги, секретиков. В кои веки можем открыться друг перед другом. Я готова быть первой.

Надежда строго посмотрела на самую легкомысленную подругу:

– Ой, ой! Неужели новый поклонник? Тебе скоро пора будет подбирать жениха внучке, а у тебя в голове опять мужчины. Ни пандемия, ни размер пенсии тебя не останавливают. Ну давай, выкладывай! Кто это? Надо было с этого начинать, а потом бы ты жаловалась на своего Вадика.

Вера кокетливо добавила:

– Сейчас очень модно сопровождать встречи с друзьями ролевыми играми. Надь, ты же у нас всегда с молодежью, ты это прекрасно знаешь. Я предлагаю вот такую игру. Девочки! Мы только что осудили своих мужей, наговорили, бог знает чего… А теперь, пусть каждая из нас расскажет один случай из своей жизни, который окончательно убедил бы нас продолжить жить со своими мужьями. Наденька, Любочка, как вам, слаб о такое откровение?

Люба посмотрела на Веру, улыбнулась и добавила:

– Все рассказы должны быть короткими и исторически укладываться в последние пять лет.

Надежда окинула подруг взглядом строгого преподавателя, надела свои очки:

– Вот, какие же вы, старые дуры! Ну ладно… Период старческих маразматических воспоминаний надо продлить на пятнадцать лет без указания дат и в расчете на вашу богатую фантазию. Это мое условие. И еще одно – никого не перебивать, вопросы не задавать, а потом забыть все рассказанное навсегда. А так как у вас истории явно длиннее, чем у меня, предлагаю заказать горячее, еще чайничек вашего модного имбирно-облепихового чая, десерт, кофе. А я, пока вы будете откровенничать, напрягусь и вспомню что-нибудь «бомбическое» из жизни скромного рядового преподавателя.

Женщины так и сделали.

2.

Первой, что было вполне естественно, вызвалась открываться Вера.

– Хорошо, пятнадцать лет разбег, пусть будет пятнадцать. Вадика моего вы прекрасно знаете, он известный доктор, самовлюбленный, амбициозный и тщеславный. Что это значит? Это значит, что, кроме своей карьеры, книг, написанных совместно со своими аспирантами и аспирантками, званий и статуса, его ничего не интересует. Ни я, ни сын, ни внуки. Когда-то он меня очень любил, возможно, что и сейчас, но уже по-другому, как свою собственность. Я ему стольким помогла в карьере, но не будем об этом, то все в прошлом. В нем уживаются сразу несколько человек.

Первый человек – «великий» ученый, хирург, обожаемый молодежью. Он моя гордость.

Второй человек – «гений» со своими заслуженными «небольшими слабостями» – молодые поклонницы, возможно, что любовницы (надо с этим мириться), модные наряды и аксессуары, изысканные блюда и марочные дорогие вина, эксклюзивный отдых после международных форумов. Очень редко я принимаю участие на этих праздниках жизни. И этот второй человек – моя большая печаль.

Третий – только для меня и для внутрисемейного использования. Этого человека можно сравнить с равнодушным красивым декоративным павлином. Вадим размеренно ходит по уютному дому и саду, расправив свой прекрасный хвост, медленно поворачивая голову то влево, то вправо, не замечая на самом деле ничего, выдавливает с трудом из себя мелкие советы и указания по ведению мною медицинской практики, по выживанию семьи. Он все время что-то анализирует, обдумывает глобальные проблемы, он созерцает мир, ему на все мелкие проблемки и на всех домашних наплевать. Его масштаб велик! Он – главная птица, созданная природой.

Денег он не жалеет, но тратит только на то, что работает на его имидж, а остальные затраты вызывают у него большие вопросы. Красавец павлин украшает дом и сад, мою жизнь. Что и говорить, с ним я живу в шикарных декорациях.

Так вот, в таком-то году, когда еще не было мобильных телефонов, я случайно посетила его на работе. Мне сообщили, что внезапно умер его родственник. Я решила немедленно его известить об этом несчастье, дозвониться до него было невозможно, на машине я приехала к нему в институт.

Был конец рабочего дня. Как ни странно, секретарь сидела на месте, разбираясь с какими-то документами, а телефонная трубка лежала рядом на ее столе, а не на месте. Я спросила, где Вадим Ильич, она как-то лукаво на меня посмотрела и сказала, что он в данное время на приеме в таком-то кабинете. Я подошла к дверям этого кабинета, никого рядом в коридоре не было, пустой ряд стульев. Я постучалась, раздался женский смех и над дверью сразу же высветилась надпись «идет прием». Я прислушалась. Все сразу стало очевидным, там занимались сексом прямо на рабочем месте. Я не стала ждать окончания утех, вернулась к секретарю и попросила передать Вадиму печальную новость. Секретарь на меня посмотрела точно с той же лукавой улыбкой.

Я давно подозревала, что он может изменять мне, но то, что об этом знают большинство сотрудников его института, этого я не знала. Все они часто бывали у нас дома, всегда улыбались мне, пили за наше семейное счастье, не моргнув глазом. Их жены всегда сюсюкались со мной. Неприятное ощущение пошлости сдавило меня.

Мне стало очень обидно и уж совсем не по себе. Было не сложно выяснить, что Вадик развлекался с женой своего любимого ученика, последователя, соавтора и ассистента, Гарика – отъявленного карьериста. Такие прихвостни обязательно добиваются всего. Я даже думаю, что жену свою он подложил в угоду Вадику. Гарик слишком часто захаживал к нам и всегда очень расхваливал жену. Вадик внимательно его слушал, снисходительно кивал, по-дружески улыбался. А Гарик, его самый любимый и надежный ассистент, всегда жаждал занять место Вадима. Я решила ему рассказать о нашем «совместном горе». Вы думаете это имело какое-то значение для него? НИКАКОГО! Такому человеку как Гарик не свойственны любовь, ревность и любые другие эмоции. Он только возненавидел меня как человека, знающего больше, чем положено.

Но я же врач, моя задача лечить людей, в том числе и себя. Вот я придумала терапию. Сейчас я вас девочки очень удивлю. Я позвонила нашему приятелю, который тогда был весьма популярным актером. Он когда-то в юности был в меня влюблен. Мы встретились с ним как верные друзья. Назовем его Петром.

– Петь, представляешь, в нашей семье – трещина! Я должна ее залечить. Помоги мне. Я кое-что придумала, вот посмотри, это мой рецепт.

Я протянула ему сценарий моей, что греха таить, мести мужу. Петр прочитал пару страниц и согласился. Он артистически произнес: