Анна Илюшина - Актриса на всю голову. Психологическая повесть

Ужасная школа. Ужасный день. Всё ужасное.

Благо, теперь у меня есть отдушина. Я вскакиваю с кровати, беру с полки книгу «Призрак Оперы» Гастона Леру и пролистываю до сцены, где Кристина срывает маску с лица влюбленного Призрака. Того на самом деле зовут Эрик, он человек, который прячется в подвалах театра из-за своей внешности и делает разные фокусы, чтобы все думали, будто он привидение. И тут Кристина видит его уродство: голову, похожую на череп, ввалившийся нос. Девушка из жалости говорит, что любит его, Эрик верит и отпускает ее. Сегодня я буду проигрывать эту сцену, пока родители и сестра не вернутся домой. Так, куда же я положила свою белую маску после переезда?

– Знаете, Анна Александровна, я никогда не проводил каникулы в одном и том же месте. И никогда не останавливался дважды в одном отеле. Например, на прошлой неделе я отдыхал на Мальдивах. Думаю, вы не можете себе позволить поехать туда, потому что работаете учителем.

– Знаешь, Антон, мне пришла в голову интересная мысль. Хочу попросить тебя поделиться опытом поездки на Мальдивы с классом и со мной. Как ты понимаешь, сделать это надо на английском языке. Я не была на Мальдивах, потому что никогда и не думала о таком. Но если ты расскажешь нам об этом месте, возможно, захочу туда съездить. Надеюсь, ты подкрепишь сообщение презентацией. Итак, это твое индивидуальное задание для урока на следующей неделе.

– Но, Анна Александровна…

Звонок заглушил возмущение юного путешественника, а потом и сам исчез в гвалте и топоте ног убегающих шестиклашек.

Перемена – хорошая возможность для учителя снять напряжение с голосовых связок и решить, в каком образе предстать перед другим классом. Сегодня я проснулась Элизабет Беннет из «Гордости и предубеждения». Девушкам моего возраста часто импонируют ее прямолинейность, проницательность и остроумие. Мисс Беннет ценит в людях честность, у нее доброе сердце, она полна ироничности, но ее веселье беззлобное. Я чувствую эту героиню. Мне кажется, она – пример сильной женщины. Той, которая не может изменить положение вещей в патриархальном обществе, но усердно ищет подходящее место в таком мире. Чтобы образ получился завершенным, я надела винтажное кремовое платье со струящимися рукавами и собрала вьющиеся после утреннего душа волосы в пышный пучок, выпустив несколько прядок. Образ сложился, я с легкостью вжилась в роль и теперь готова к сцене.

Каждый ученик в моих классах – мой зритель, каждый урок – это отдельная пьеса. Мне хочется, чтобы от моей игры глаза ребят светились, пусть всего сорок пять минут три раза в неделю. Я считаю, что труд учителя в этом сродни работе актера: его цель – добиться блеска в глазах.

Конечно, сейчас этот мальчик огорчен тем, что ему добавилось новое задание. Но я уже предвкушаю, какое удовольствие получит Антон, листая фотографии с отпуска в поисках нужных для презентации, заново переживая каждый приятный момент. А потом увижу этот блеск в глазах, когда он расскажет всему классу о своем путешествии.

Вот так сегодня поступила Элизабет Беннет. Пожалуй, оставлю этот образ до конца дня.

Спать мне долго не пришлось. Опа, свет! Почти в конце тоннеля. Но это всего лишь скорая. Значит, меня сейчас привезут в больницу, дадут таблеточки от шока, потому что точно что-то произошло, успокоят, и родители мгновенно заберут меня домой. Жаль, по магазинам не съездили. Надеюсь, сестренка не очень расстроилась, мы ведь соблазнили ее новыми карандашами, чтобы она согласилась поехать с нами. А мне нужно было купить наряд на новогодний утренник. Я всю ночь гадала, кем же стану. В прошлый раз я была Хозяйкой Медной горы. Папа сам обшил блестками мое зеленое платье, и все говорили, что я выгляжу прелестно. Но в этот раз мне захотелось настоящий костюм, как в театре. Эй, пожалуйста, не выключайте свет, я до этого долго сидела в темноте! Люди! И почему никто не слышит моих криков? Взрослые ведь обычно реагируют на истошные вопли малышей. Я вот только недавно перестала быть настоящим малышом, но я требую внимания! Пожалуйста! Какая невеж… невежливость. И как сильно клонит в сон…

Мне сегодня никак не даются эти уравнения. Придется просить маму после работы мне их разжевать, всё-таки это ее профиль. Недавно она заменяла нашу учительницу по математике. Было весело. Мама постоянно шутила с моими одноклассниками, и я даже почувствовала себя увереннее. Как будто наличие такой «клевой», как говорили ребята, мамы повышало интерес к моей персоне.

А как-то раз мама забыла циркуль для доски в своем директорском кабинете. Тогда она взяла мусорное ведро, вытащила оттуда пакет с мусором и начертила окружность с помощью этого ведра. Ребята пришли в восторг от такой находчивости, я вроде тоже, хотя мне было немного смешно. Еще одноклассники говорили, что она очень просто объясняет: все сразу становится понятно. Вот и я подожду вечера, когда мама растолкует, как найти этот икс.

Закрывая учебник, я вспомнила странный момент на сегодняшнем уроке биологии. Один мальчик попросил у меня учебник, потому что забыл свой, а потом, когда возвращал, посмотрел очень дружелюбно. Прямо в глаза. Не на шрам. Может, потом он бы и перевел взгляд на рубец, но я выхватила учебник из его рук и побежала к маме, в кабинет директора, куда пряталась на переменах.

Дело в том, что я еще в десять лет сказала себе: «Аня, нам нельзя общаться с мальчиками, парнями, мужчинами. Если кто-то из них и будет знакомиться, общаться, встречаться с нами, то только из жалости. А вдруг ему еще и стыдно будет, что у него девушка или даже жена с физическими дефектами?» Мне не хотелось доставлять кому-то такие неприятности. До семнадцати лет как-то же умудрялась избегать общения с мужским полом? Думаю, и дальше справлюсь. До самой пенсии. Только вот странно тот мальчик посмотрел на меня сегодня…

Ладно, алгебра все равно не решается без мамы, остальные уроки я вроде сделала, можно и роли поиграть.

Мне хочется почитать монолог Джульетты над телом возлюбленного. И пусть этот одноклассник будет моим Ромео, тем более что я даже не знаю, как его зовут. Хотя это и не важно. Я должна помнить, что стоит держаться подальше от него. Это ради его же блага. Ведь и Кристина не осталась с Эриком. Даже из жалости. Сбежала из его подвала с каким-то красавцем. Такие, как мы с Призраком, должны избегать людей и заниматься своим любимым делом, пока никто не видит.

Итак, «Что он в руке сжимает? Это склянка. Он, значит, отравился? Ах, злодей, все выпил сам, а мне и не оставил! Но, верно, яд есть на его губах…»