Максим Лист - Слайд-шоу

Рома почему-то доверял Алисе и об их минувшем разговоре не беспокоился. Но, с другой стороны, Артему и Саше он тоже доверял, а по каким-то причинам Слава уже с утра был в бешенстве. Теперь-то и Рома не верил, что поводом для скандала с пленками стал некий брак. Так же не верилось и в то, что Слава догадался о минувшей оргии исключительно по отснятым кадрам. Если вспомнить, в самом начале сотрудничества плёнки были явно хуже вчерашних, но при этом Слава лишь мягко указывал на недостатки, не больше.

Мысли змеиным клубком извивались в голове. Казалось, что безудержный секс и вседозволенность, которые подарили накануне столько наслаждения, теперь, словно трясина, не отпускали, затягивая в темные глубины.

Но как только Рома оказался перед открытой дверью, все печали и сомнения исчезли. Артем сиял, словно тонкая прозрачная свечка на праздничном торте. Саша тоже была рада. Возникло ощущение, будто Рома вернулся домой к любимым и дорогим людям. Весело, перебивая друг друга, Артем и Саша рассказывали о том, как ходили в магазин за продуктами и готовили ужин. И Рома невольно улыбался, слушая их. Весь мир снова стал далеким и неважным.

Саша хозяйничала на кухне, Артем не возражал, хоть и крутился под ногами, отчего стал еще больше похож на неугомонного мальчишку. В присутствии Саши он вел себя как раньше, без театральных выпадов и заламывания рук, лишь изредка, пока она не видела, бросал томные взгляды, и Рома, краснея, отводил глаза.

После ужина Саша заявила, что ей нужно подготовиться к завтрашнему занятию в институте, и добавила: «Если мальчики сами наведут чистоту на кухне, то я успею все прочитать до полуночи». При этом она демонстративно подмигнула Ромке и, не дожидаясь ответа, удалилась в комнату.

Оставшись на кухне вдвоем, «мальчики» некоторое время молчали. Неловкость нарастала, и Рома спросил:

– А ты уверен, что Слава не придет тебя проверить вечером?

– Он не приходит, когда Саша у меня ночует.

– И часто такое случается?

– В последнее время часто. Ей так удобно: и на работу, и в институт. Ну и еду готовит…

– А Слава не возражает?

– Нет, но тебе он не разрешит здесь ночевать – это точно, – словно извиняясь, с сожалением ответил Артем.

– Значит, мне можно оставаться, только когда Саша здесь?

– Значит, так…

На более откровенные вопросы Рома не решился.

Артем встал из-за стола и потянулся, закинув руки за голову. Его футболка поползла вверх, и Рома невольно засмотрелся на оголившуюся тонкую полоску его живота. Артем перехватил взгляд, словно этого и ждал, наклонился через стол почти вплотную и вкрадчиво прошептал: «Сейчас ничего не будет – не облизывайся. Я сам скажу, когда будет можно!» Не дожидаясь ответа, он подошел к раковине и открыл кран. Зашумела вода, загремела посуда. Рома собрал со стола тарелки. Артемка снова воспользовался моментом и тихо добавил: «Если на кухне тихо будет, Сашка неладное заподозрит и обязательно придет проверить, у нее длинные уши».

– Она думает, что я сегодня с ней буду ночевать, – преодолевая смущение, сказал Рома почти так же на ухо.

– Я знаю! – Артем равнодушно пожал плечами и тихо добавил: – Но пока она там, мы же успеем… – и заговорщически подмигнул.

– Что успеем?!

– Все, что захотим! – многообещающе прошептал Артем. – Главное, правильно время рассчитать.

К адреналину Роме было не привыкать со школьных лет, и если бы не это давно забытое сладкое чувство опасности, он бы запротестовал против таких рискованных экспериментов. Но сейчас захотелось пощекотать нервы. И Рома, поддавшись сиюминутному желанию, положил ладонь на открытую часть Артемкиных ног, тот замер с тарелкой в руках. А Рома стал медленно поднимать руку выше и, когда уже пол-ладони скрылось под его шортами, резко убрал руку.

– Ты чего дразнишься?! А если я тебе так сделаю? – с веселым прищуром пригрозил Артем. – У меня руки мокрые, у тебя на штанах следы останутся, и тогда будешь перед Сашкой оправдываться, – и он угрожающе двинулся на Рому, растопырив перед собой ладони, с которых стекала вода и пена.

– Артик! Не надо! – Рома отпрянул к стене, защищая себя руками. И от внезапности сам не заметил, как назвал его Артиком. Так называла его Алиса, и это было подходящим именем. Было в нем и что-то ласковое, острое и мальчишечье, и даже намек на его артистизм был.

Артем же, услышав это имя, застыл с опущенными руками и уже серьезно смотрел на Рому. Рома продолжал сдерживать его за плечи.

– Ты сейчас у Лисы был?

– С чего ты взял? – Рома пытался отшутиться.

– Сам знаешь!

– Ну да… был… – Роме стало неловко. – Куда мне еще идти? К Славе ты же сам сказал, что нельзя.

– А других мест в городе нет? – возмущенно, но как-то несерьезно спросил Артем.

– А что такого?! Почему к ней-то мне не надо ходить?

– Можно, – Артем вдруг смягчился, – просто проверить тебя хотел…

– В чем?

– Станешь мне врать или нет.

– Ну и как, прошел проверку? – Рома опустил руки.

– Да! Ты по-прежнему не научился врать! – Артем заулыбался довольный собой. – Только она меня называет Артиком. Так что других вариантов у тебя не было, – он прильнул к Роме, прижав его к стенке, обнял за шею и коротко поцеловал в губы. – Это тебе за то, что меня дразнил, – тут же сделал большой шаг к раковине и как ни в чем не бывало продолжил мытье посуды.

– А можно мне… тоже так тебя называть? – смущаясь, спросил Рома, вытирая мокрый затылок.

– Можно, если сам придумать ничего не можешь, – поддел Артем.

– Просто… мне понравилось… это имя тебе подходит…

– Ок, тогда я буду называть тебя Ро! В твоем имени только эти буквы мне нравятся.

– А что не так с моим именем?

– Роман – это книга, а не человек! Рома – это как девчачье, «ромовая баба»! Ром тебе тоже не подходит, ты же не бутылка и не алкоголик. Так что остается Ро.

– Какое-то неопределенное имя…

– Так и есть! Ты же сам «неопределенный»! – словно все еще пытаясь задеть, веселился Артик. – Да и потом, Ро – это родинка, Ро – это ромашка, романтика, рождение, роса…

– Ну ладно, – согласился Рома, такая трактовка, конечно, уже не была обидной, но сделалась какой-то «сопливой».

И еще Рома подумал, что Артем это не на ходу придумал – он думал об этом раньше. И вспомнились слова Алисы о чувствах Артика. И снова досада заскребла внутри. Как сейчас идти к Саше?

В этот момент она и вошла. Деловито осмотрела кухню.

– О чем болтаете? До сих пор посуду не домыли, – подражая строгим родителям, которые отчитывают заигравшихся детей, спросила она.

– О своем – о наболевшем! – подыгрывая ее тону, тут же бойко и весело рапортовал Артем.

– И что же у вас сегодня «болит»? – вкрадчиво поинтересовалась Саша.