Евгений Леонов - Тайна Кораллового города

Семья откладывала на школьные дела из тех крох, что приносил кормилец с Фабрики. Разве выучишь всех детей? Хватило бы на одного!

Матери вели хозяйство, заправив хвосты за пояса. Они добывали и готовили пищу, стирали бельё на всю семью, ухаживали за детьми и ждали вечернего гудка, чтобы встретить мужа и забрать деньги пока те не пропиты в кабаке. Рабочие тупели от однообразной работы, обмана и безысходной тоски.

Без образования мышата повторяли судьбу родителей. Нередко отец передавал своё ремесло сыновьям; мать обучала дочерей домоводству с раннего возраста. Старшие дети присматривали за младшими, а подростки помогали родителям на Фабрике.

Вот такая тут была жизнь. Бедность бросалась в глаза, однако рука об руку с горестями шли житейские радости. После работы собирались во дворе. Выносили столы и садились ужинать, болтая с соседями. Пили чай, играли в настольные игры и смеялись. Все одинаково бедны – завидовать нечему и некому.

В сгустившихся сумерках Мауи не замечали, но, встретив, пугались. Местные почти не знали мир за пределами Фабричного района. Рисунки на мышиной физиономии приводили их в недоумение. К счастью, рабочие не приставали к незнакомцам, выясняя, кто они и откуда.

Голова Мауи кружилась от количества мышей вокруг. На Араутаке он не видел столько и за целый год. Александра почувствовала его волнение и взяла за лапу.

Две мамы посадили мышат в жестяное корыто с водой. Детки были настолько маленькими, что на розовых тельцах едва пробился пух. Они пронзительно пищали и толкались. Мамы брали детей по одному, намыливали и терли щёткой, не разбирая, где чей. И ещё успевали вести задушевный разговор.

Улыбнувшись забавной сценке, напомнившей родную деревню, Мауи вдруг сильно закашлялся.

– Неужели я заболел?! – испугано воскликнул он. – Помнишь, старый моряк говорил, что островитяне погибают от встречи с цивилизованными мышами? Я умру?!

– Навряд ли, – покачала головой Александра. – Я из большого города, но и у меня першит в горле. Чувствуешь что-то необычное?

– Только голод, хотя я к нему уже привык.

– Думаю, сажа из фабричных труб оседает у нас внутри и заставляет кашлять, – предположила Александра. – Вот выберемся с Острова, тогда и кашель пройдёт.

– Хочу верить, – Мауи выплюнул чёрный комок. – И как тут мыши живут?!

– Плохо живут, – тихо сказала Александра.

Тем временем окончательно стемнело. Серая тужурка едва виднелась, плотник ускорил шаг. Он предвкушал близкую цель.

Дома кончились на границе пустыря, где из мусора пробивалась настоящая трава, пусть и жёсткая, как стружка. Под стрекотание цикад её шевелил ветер. С травинки на травинку перелетали светлячки.

Серая тужурка путеводной звездой указывала мышам дорогу. Плотник насвистывал весёлую мелодию, плечи его распрямились, а хвост подрагивал от нетерпения. Тропинка привела к приземистому зданию. Вывеска гласила: «Три топора».

Впервые в жизни Мауи попал в питейное заведение. Здесь мыши, крысы и другие жители Мусорного Острова топили тоску и бытовые проблемы в разных спиртных напитках. Рабочие с Фабрики и несколько конторских заняли все столики. Плотник нашёл знакомых и подсел к ним.

В «Трёх топорах» заправляла белка дегу – зверёк небольшого роста, не крупнее обычной крысы, похожий на шиншиллу. Хозяйка бегала по залу, разнося напитки. На её плюшевой физиономии застыло выражение гостеприимства и доброжелательности. Наряд выделял её среди серых рубашек и голубых воротничков. Модная белка носила штаны из полосок ткани красного и жёлтого цветов и кожаную куртку с разными нашивками. Белка заметила гостей, мнущихся возле двери, и указала на барную стойку:

– Добро пожаловать! Кажется, я вас раньше не видела? Подходите, налью вам чего-нибудь выпить!

– Она может что-то знать про моего папу, – прошептал Мауи на ухо Александре. – Я только не представляю, как начать разговор.

– Давай заведём пустяковую беседу, а уж потом спросим про главное. Как зовут твоего папу? Как он выглядит?

– Его имя Ронго, а прозвища нет. Я на него очень похож, только отец покрупнее. Моко больше моей, ведь он прожил длинную и достойную жизнь.

Они подошли к стойке и поздоровались с белкой, которая как раз отнесла последний заказ и теперь протирала стаканы. На самом видном месте висели три боевых топора.

– Добрый вечер! – поздоровалась белка. – Я хозяйка этого чудного заведения. Меня зовут Эшперанса Сантуш, – в разговоре хозяйка будто бы немного пришепётывала. – Могу я узнать ваши имена?

– Меня зовут Александра, – представилась мышка, не давая своему спутнику произнести ни слова. – А это мой коллега Мауи. Мы прибыли на ваш Остров с инспекцией ООН 36 36 Организация Объединённых Наций .

– О, как интересно! Надеюсь, не по моей части? – Эшперанса рассмеялась, показав крупные оранжевые резцы.

– Нет-нет, – помахала лапкой Александра, напустив на себя серьёзный вид. – Мы по делам… – она запнулась, быстро соображая на ходу, – мы по делам коренных народов Полинезии.

– Надо же! – снова удивилась белка, достоверно изображая восторг. Но её глаза пристально рассматривали шарф из полиэтилена. – А я, знаете ли, тоже не местная. Давным-давно мы с мужем переехали на Мусорный Остров из Португалии. Да, Остров тогда был гораздо меньше, чем сейчас, и дрейфовал в Атлантическом океане. Мы решили открыть свой бар в небольшом посёлке старателей, из которого вырос Таун. Так что моё заведение – это место с историей.

– Поразительно! Скажите, а почему бар имеет такое название?

– Так его назвал мой ныне покойный супруг, – объяснила госпожа Сантуш. – Обычно сюда заходили старатели, которые рыли свалку в поисках ценных вещей. Свои находки они сбывали криминальным боссам. В том числе нашему любимому Мусорному Барону, – добавила она шёпотом. – Помню его ещё молодым, но очень перспективным вожаком банды. А старатели – народ горячий, особенно после трудного дня и залитого «горючего». Они нередко устраивали потасовки прямо в зале. Конечно, для нас драка – сплошные убытки, ведь посетители крушили мебель и били посуду. Муж смог договориться с бандитами, и те за небольшую мзду взяли бар под защиту. Потом, с ростом государственности на Мусорном Острове, эти бандиты подались в полицию и перед баром сделали полицейский пост. Стало тихо и спокойно. К нам даже приходили семьи с детьми поесть пирожных.

Она показала на топоры над барной стойкой.

– О тех временах напоминает оружие, изъятое у буйных гостей. Понимаете, когда Мусорный Остров проплывал мимо городов, кто-то да срывался с насиженного места и приезжал сюда в поисках счастья и быстрой наживы. Например, вот этот – от северных народов, – она указала на топор с бородкой, насаженный на длинную рукоять. – Его любезно оставил гость из Швеции перед тем, как его повесили за убийство по пьяному делу. А вот другой экземпляр, – мохнатый палец упёрся в небольшой топорик с короткой ручкой. – Томагавк нам подарил гурон из племени, что кочует по лесам вокруг Великих озёр в Канаде. Последний топор, – белка протянула ладонь к оружию весьма странного вида, где широкое лезвие заменили клювом. – Посмотрите, какая изящная резьба на рукоятке и травление по металлу. Он остался от факира. Знаете, кто это такие? – Мыши пожали плечами. – Так называют странствующих волшебников из Индии. Они выглядят вульгарно: всклокоченная и свалявшаяся шерсть, странные узоры белой краской, вот как у тебя, – госпожа Сантуш показала на Мауи. – А также безумный взгляд и странный запах, будто факир ползал в трюме корабля с Островов Пряностей. Этот босяк заявился в рабочий посёлок и стал показывать фокусы, дышать огнём, заговаривать больные зубы и творить прочие чудеса. Наступил момент главного трюка. Индийский колдун подбросил верёвку в воздух, и вдруг она стала твёрдой, как дерево. Он пригласил мальчика из толпы, угостил сластями и велел взобраться по верёвке. Мальчишка полез наверх, цепляясь лапами и хвостом. А потом мышонок исчез! Я сама видела – так и было, да-да. Будто бы растворился в воздухе. Все ахнули и очень испугались. К несчастью для факира, рядом оказался полицейский, который тут же его поколотил и отвёл в тюрьму. Мальчишка нашёлся почти сразу, но осадок остался. Факира посадили за шарлатанство, а господин полицмейстер, который любил тут обедать, подарил его топорик нам. Так вот и сложилась коллекция.