Светлана Лучинская - Эмпатия

В Петербурге на перроне её уже поджидала дочь. Она объявила, что намерена провести Новый год с мужем в Берлине, заодно отвезёт туда кошку Кити и кое-какие вещи. Потом ненадолго вернётся и снова уедет уже со вторым котом Шнуром, на месяц. А в июне будет готовиться к окончательному отъезду. У Евы совсем недавно появилась аллергия на кошачью шерсть, она не брала теперь на руки эти пушистые создания, не ласкала их и была довольна, что их скоро увезут, и они будут уже в качестве котов – эмигрантов, как шутливо выразилась дочь.

Даже в мегаполисе Ева инстинктивно искала уединения. Она была больна чувством, не похожим ни на любовь, ни на страсть, хоть и со всеми сопутствующими им атрибутами. И пыталась найти ему название. В жизни Евы уже почти всё было. Но то болезненное состояние, что мучило её сейчас, она никогда не испытывала прежде. Нечто подобное ей приходилось ощущать иногда с друзьями, родными, просто посторонними людьми и даже врагами, но как-то неосознанно. Теперь же перед ней как на ладони лежала душа человека, и она ощущала всю палитру его переживаний, как свою – такое было впервые.

Спасением опять же была подруга Вера.

22 декабря

– Ева, здравствуй! Как ты добралась и где устроилась? Чем занят твой день? Общаешься ли с А.? Продвигается ли книга №2? Пиши мне хоть изредка, целую.

Родные ужасались её виду, она исхудала, ослабла, а дочь отметила на её щеках морщинки-заломы, которых раньше не было. Она объясняла всё случившимся у неё почечным приступом и необходимостью соблюдать диету, не вдаваясь в подробности. Тем более, что на деле так оно и было. Расстояние ненадолго утихомирило Еву. Ни единого слова, сообщения или письма не позволяла она себе и даже не заглядывала на страничку Адама. Только через десять дней в ней снова что-то проклюнулось, восстало и заставило написать ему. С трудом набирала она текст письма, но за глазами, как известно, быть смелой гораздо легче.

25 декабря по почте:

«Здравствуй, милый Адам! Как твое здоровье, дела, настроение? У меня, слава Богу, прошла акклиматизация во всех смыслах, появилась хоть какая-то ясность ума, и я решила написать тебе. Ещё и потому, что единственная светящаяся точка в этом мире, которая примиряет меня пока с жизнью, это ты. Ведь к смерти я, как и ты, давно готова. Правда, жить хочется, хотя бы из любопытства, что будет дальше с каждым из нас.

Как только стал прибавляться день после 22 декабря, это сразу почувствовалось. Наступила весна света, потом будет весна воды, потом травы, цветов, птиц и, наконец, весна человека (об этом писал Пришвин – великий знаток природы). Ведь роса не только на траву ложится, она и в душу проникает, сердце оттаивает, человек становится лучше. Вот почему я так люблю свой домик в деревне. Видела фото с твоей птичкой-синичкой на облепиховом кусте. Это не только „проба зимы“, но проба, которая бывает на золоте, настолько ювелирная в своей красоте картинка! Мне вспомнилось, как смешно и неумело мы с тобой выжимали облепиху, которую ты принёс тогда. А ночью, когда ты крепко спал, я тихонько пробиралась на кухню, чтобы утолить жажду её отваром. Это теперь кажется фантастикой, когда нас разделяет расстояние в 750 км. Что-то я увлеклась, пора заканчивать письмо. На Новый год поеду к сестре за город. Посидим, как она говорит, по-стариковски, выпьем под бой курантов немного шампанского и подумаем о том, что дорого. По крайней мере, наши мысли и чувства никто у нас никогда не отнимет. С наступающим Новым 2016 годом тебя и буськи». И к этому музыка Эрнесто Кортезе.

От него:

«Здравствуй. День длинней – стало веселей».

31 декабря

– Милый Адам, твои фото на пике вдохновения! От души поздравляю тебя с Новым годом!

– Спасибо! С Новым годом!

Пробили куранты, они с сестрой послушали поздравление президента, выпили немного красного вина и посидели часок у телевизора. Муж сестры сразу ушёл спать, ему давно до лампочки этот праздник. Вино было качественным и не повредило Еве. Она лежала в комнате одна и думала об Адаме. Сквозь шторы проникал с улицы свет, и доносилась праздничная стрельба. Ей хотелось просто услышать его голос, мысленно ещё раз поздравить с Новым годом. Она позвонила Адаму, подержала трубку две секунды, наслаждаясь мгновением, и после этого спокойно уснула.

Дни шли за днями и были наполнены перепиской на новом уровне. В ней забила ключом творческая энергия. Это было выходом для неуправляемых эмоций Евы, как для бурной горной речки нужны берега, чтобы не расплескаться попусту и достичь, наконец, своего моря. Однажды ей даже приснился сон, что она как в первый раз в объятиях Адама, и проснулась с едва сдерживаемым стоном. Потом ей снилась его мать. На помощь ей пришла, как всегда, церковь. Храм был недалеко, где раз в три недели Ева причащалась святых тайн и усердно молилась стоя на коленях, вся в слезах. Это напоминало ей время траура по мужу. Что могла она ещё поделать в своей беспомощности против этого наваждения.

7 января

– Потрясающе прекрасный вид «Морозный день»! Хоть прогуляюсь по зимнему городку, благодаря твоим фото. Мне очень, очень нравится. У нас здесь тоже морозы до 20, уже три дня сижу дома, только ненадолго в магазин выбегаю. А ты как переносишь холод, как здоровье?

– Спасибо. Всё нормально.

8 января Ева написала рождественскую сказку «Мастер и солнечный зайчик», которая стала названием её второй книжки.

10 января от Веры:

– Ева, привет! Тебя тоже с Новым Годом и Рождеством. Мне очень понравилась твоя Рождественская сказка, а как тому, кому она предназначалась? Он хоть ответил? У меня этот год начался совсем не сказочно. Первое – меня, скорее всего, сократят на работе, надо будет что-то искать, чтобы не сесть на шею мужа. Второе – в ночь на Рождество сгорела наша баня. Хорошо ещё, что никто не пострадал. В общем, вразумил нас Господь. Хотелось бы, чтобы на этом неприятности в 2016-ом (високосном кстати) году закончились, всё-таки это мой год. Целую. Пиши.

11 января

– Здравствуй, Верочка! Спасибо за письмо. Да, что-то у вас многовато стало неприятностей, но что же делать. Адам ничего про сказку не ответил, но зато прислал приватный подарок: «Любовь, покой, уют и богатство». А баню жалко, это сколько надо опять средств, чтобы ее восстановить. Пусть это будет наименьшей вашей платой Богу за все грехи, что у всех нас есть.

12 января

Ева получила три снимка своего дома, мимо которого проезжал Адам. Её восторг вылился в стихе «Зимний этюд». Адам ответил: «талант!!!».

– Боже мой! Какое счастье взглянуть на домик! Как ему бедному грустно без меня. Огромное тебе спасибо, Адам! Ты даже сам не знаешь, какое огромное! Прямо до слёз порадовал.

Потом он прислал ей фото города (вид сверху).