Семён Ходоров - Неисповедимы пути туриста

– Завтра тоже будет день. Если вам понравится, тогда и рассчитаемся.

Я вдруг вспомнил, как в почти миллионном (по количеству жителей) родном Львове, где было не более десяти гостиниц, мне всеми неправдами пришлось устраивать своих оппонентов и членов Учёного совета, приехавших на мою защиту диссертации. Это было, наверное, намного труднее, чем написать саму диссертацию. Если бы я знал про утончённый тирольский гостиничный сервис, который не просто растрогал меня, а вывел из состояния душевного равновесия, возможно, стоило бы устроить заседание диссертационного совета здесь, в миловидном австрийском посёлке Грис-на-Бреннере.

Женщины всегда чувствуют и воспринимают скрытое и затаившееся больше, чем, противоположный им, пол. Наверное, поэтому Мила и Люба, с подозрением вглядываясь в моё тревожное лицо, не сговариваясь, перебивая друг друга, чуть ли не пропели:

– Сенечка, ты не забыл, что в славном израильском «дьюти фри» ты приобрёл бутылку славного французского коньяка «Courvoisier».

Сказано – сделано. Я немедленно извлёк французскую бутылку из моего рюкзака и, за неимением грушевидных коньячных бокалов, разлил её содержимое в керамические кружки и торжественно провозгласил:

– За успешное начало нашего европейского путешествия. Не прошло и одного дня, как мы побывали в двух странах: Германии и Австрии, а от третьей, от Италии, нас отделяет менее десяти километров. За нас! За наших милых дам!

Утро началось с похода на горную речку, которая протекала прямо под окнами нашего «циммера». Тропинка, петляющая вдоль, по-доброму беснующегося, альпийского потока, увела нас в, заколдованный сказочными волшебниками, девственный лес. За шесть лет пребывания в Израиле, восемьдесят процентов которого покрывает пустыня, мы уже отвыкли от зелёного океана, распластавшегося перед нами. Наверное бродили бы по нему целый день, если бы не командорский возглас Эдуарда:

– Господа паломники! Вы, видимо, запамятовали, что к трём часам дня нам предписано быть в наших итальянских апартаментах.

Уже через полчаса мы поспешно завтракали в уютной небольшой ресторации уже нашего, но всё-таки австрийского, гостеприимного отеля. Хотя, по правде говоря, при взгляде на роскошный ассортимент предлагаемых блюд, торопиться совсем не хотелось. Он состоял из сыров, йогуртов, колбасок, сосисок, ветчины, горячих омлетов и отварных яиц. К этому добавлялись добротно заваренный кофе, варенье, джем, мёд, мармелад, разные булочки и свежеиспечённые хлеба.

С, вполне понятным, нежеланием оторвавшись от стола, мы погрузились в наш «Фольксваген». Измеренный линейкой на карте отрезок от нашей гостиницы до итальянского «клаб отеля», умноженный на масштаб карты, показывал, что нам необходимо преодолеть расстояние около четырёхсот километров. Поскольку часы показывали десять утра, стало понятно, что вряд ли мы успеем приехать в обозначенное время. Поэтому, никто даже не подумал возразить, когда через сто километров пути наша машина «на минутку» остановилась в столице Южного Тироля, в небольшом живописном городке под названием Больцано. Эта минутка в числовой мере отразилась промежутком «полтора часа». Но право, никто из нас не заметил, как пролетело время, когда мы гуляли по колоритному, словно вкопанному в дивную, салатового цвета, долину, городку у подножия Доломитовых Альп.

Правильно говорят, что счастливые часов не наблюдают. Возможно поэтому, уже через какие-то шестьдесят километров пути, под надуманным предлогом посещения туалета, мы около часа осматривали старинный итальянский, расположенный в широкой ледниковой долине, город Тренто. В путеводителе я прочёл, что имя города связано с числом «три». Именно долины трёх горных вершин-двухтысячников (Виголава, Монте-Бондоне и Паганелла) стали опорным пунктом продвижения воинских легионов из Древнего Рима через Альпы в Европу.

Наконец, строго наказав самим себе, что эта наша последняя остановка, через тридцать километров мы припарковались выпить кофе в удивительном городке под названием Роверето. Так получилось, что выбранная небольшая кофейня расположилась возле красочного особняка, именуемого Домом Моцарта. Оказалось, что именно здесь двести пятьдесят лет назад состоялся первый концерт гениального композитора.

Ещё через сто километров мы сделали, уже вынужденную, «туалетную остановку» в древнем городе Брешиа. Его возраст был, действительно, более, чем преклонный и насчитывал всего 3200 лет. Как не хотелось прогуляться по городским античностям, но солнце уже закатывалось за горные вершины и, буквально, через полчаса часа их уже должна была накрыть непроглядная темнота

Когда мы в очередной раз выехали на автобан, я снова взглянул на карту: до конечной точки нашего лихого автопробега оставалось всего пятьдесят километров. Но теперь уже слева от меня на водительском месте возвышалась Люба, а уставший Эдуард мирно посапывал на заднем сидении возле Милы. Я неустанно глядел на карту, как бы прокладывая и претворяя в жизнь наш первый маршрут по европейской магистрали. Какая-то наркотическая эйфория и умиротворённая безмятежность охватила меня, когда мы продвигались на машине, а вокруг, теряя свою белизну, погружались в ночной мрак заснеженные вершины альпийских гор.

Когда до цели нашего сегодняшнего напряжённого автопробега оставалось всего пятнадцать километров, я попросил Любу свернуть с нашей трассы направо. Мы выехали на узкую, без разделительного заграждения, дорогу, которая не имела маркировку не на карте, ни в реалии. Чуть позже мы увидели указатель, которой именовал этот горный тракт как Via Panoramica. Совсем нетрудно было догадаться, что в переводе на великий и могучий русский язык это означало «улица Панорамная». В тот момент, в кромешной тьме, прерываемой только тусклым светом фонарных столбов, расположенных на достаточно удалённом расстоянии друг от друга, трудно было увидеть изысканный окружающий ландшафт. Мы скорее ощутили, чем убедились, что эта, с позволения сказать, «обзорная улица» представляла собой многокилометровый серпантин, меняющий своё направление чуть ли не через каждые сто метров. Даже на мелкомасштабной карте было видно, что она больше похожа на раскрученную кем-то рулетку, чем на привычные «авеню» или «стрит». Только следующим утром на «ресепшен» в отеле мы увидели на подробном топографическом плане, что перепад высот, который мы преодолели, составлял почти две тысячи метров. Похоже, что наша милая коллега Анна из Аргентины не предупредила нас, поскольку и сама не подозревала об этом. Она также не предполагала, что в этот поздний вечерний час тяжёлый, почти винтообразный, подъём к нашим апартаментам совпадёт с началом нешуточной и яростной грозы. Я уже не столько смотрел на карту, сколько с тревогой вглядывался в Любу, которая, несмотря на то, что только полтора года назад получила водительские права, с одной стороны, осторожно, а с другой, где-то по-гусарски, на грани фола, управляла флагманом немецкого автомобилестроения.