Елена Касаткина - Взрастить чудовище. Следствие ведёт Рязанцева

– А вы разве не поедете? – Лена с надеждой посмотрела на Махоркина.

– Я думаю, вы прекрасно справитесь одна, у меня и здесь дел по горло. А вам что, нянька нужна?

Нет, ни нянька, ни начальник ей не были нужны, и давно хотелось самой раскрыть какое-нибудь преступление. Она не знала, как это правильно сформулировать, но плечо Махоркина не помешало бы.

– Поезжайте, Лена, у вас всё получится. Вы же умница.

Лёгкий аромат духов «Пуазон» ещё долго висел в воздухе после ухода девушки, мешая Махоркину сосредоточиться.

Дачный посёлок Сосновка – почти заповедная часть Подмосковья. Лена была урбанисткой. Она любила город со всеми его недостатками. Эти недостатки, от которых большинство людей старается скрыться где-нибудь на лоне природы, казались ей достоинствами. Городская суета была привычной, ей нравилось находиться в гуще событий, и когда она попадала за её пределы, то чувствовала себя глухой и одинокой.

Недолгий путь в Сосновку успел нарисовать в воображении череду красивых каменных строений, огороженных заборами из красного кирпича с коваными решетками. На деле всё оказалось другим. Элитным посёлок назывался потому, что проживали в нём деятели искусств, лауреаты разных премий, музыканты, писатели и артисты второго, а то и третьего уровня. В общем, ни Киркорова, ни Баскова здесь не встретишь, и, соответственно, сооружений типа дворцов и замков не увидишь. «Понтов» Лена не любила, и потому Сосновка ей сразу понравилась. Аккуратные деревянные домики с резными ставнями не отличались помпезностью и вычурностью, а, значит, и люди в них должны были жить милые и добрые. Так ей казалось.

Дом семьи Воронец по внешнему виду ничем не выделялся в ряду остальных, таких же скромных домиков, но Лена заприметила его почти сразу, как только он появился в поле зрения. За деревянным штакетником мелькали знакомые фигуры оперативников Котова и Ревина. Нажав на ручку, Лена толкнула калитку, которая ответила ей жутким, режущим ухо, скрипом.

Небольшой участок вокруг дома был убран от опавшей листвы. На ступеньках веранды, прислонив голову к стене, сидел красивый молодой человек. Его взгляд был пустым, парень как будто замер в немом оцепенении. Лена осмотрелась. Напротив входа в дом к ветке старого дерева привязаны качели, на земле в размазанной лужице грязи книга. Лена подошла к яблоне и подняла небольшое по размеру издание в сером переплёте. «Дикая собака Динго или повесть о первой любви» – это была одна из самых любимых её книжек в детстве.

– Решили не трогать до вашего приезда. – Послышался знакомый голос Олега Ревина. – Привет. Как добралась?

– Олег, давай без церемоний и сразу к делу. Что тут произошло? Вам удалось что-нибудь выяснить? – Официально строго прервала оперативника девушка.

– Допросили родных. Девочка весь день была во дворе, читала книжку. Рядом почти всё время был брат Андрей, вон он на крыльце сидит. Говорит, отлучился лишь на пару минут, зашёл в дом воды попить, когда вернулся, сестры уже не было. Сначала сам обошел всю округу, когда стемнело, вернулся домой, рассказал родителям. До утра искали всем посёлком, народ здесь дружный, осмотрели всю близлежащую территорию. Только утром обессиленные поиском родители обратились в милицию, сейчас с собаками прочёсываем лес до самой реки. Опрашиваются все, кто попадается на пути, но пока никто ничего не видел. К тому же непонятно, сама ли девочка сбежала или кто-то увёл её со двора.

– Мда, – задумчиво произнесла Рязанцева, – не интересовались у родителей, возможно ли похищение с целью выкупа? Кто они – эти Воронец? Видимо, состоятельные граждане.

– Я вначале тоже так подумал, всё-таки в посёлке живут люди известные, но Воронец вряд ли может представлять интерес с этой точки зрения. Он ведь ни артист, ни писатель, в посёлке есть люди более состоятельные, а этот – лишь руководитель школы. Да, престижной, но для киднепинга это малопривлекательно, на мой взгляд, – пожал плечами оперативник.

– А что родители сами думают? Куда могла уйти девочка? Были ли подобные случаи ранее? Не склонна ли девочка к бродяжничеству?

– В том-то и дело, по словам родителей и соседей, Оля Воронец была тихим ребёнком, со двора почти не ходила, всё время читала.

– Надо же, мисс Марпл собственной персоной пожаловала, – услышала Рязанцева позади себя неприятный голос Волкова, но решила не заострять внимание на его насмешках.

– Здравствуйте, Игорь Ильдарович, что можете сказать по существу дела?

– Прям, как на допросе. Ну понятно, сказывается влияние Махоркина, – фыркнул Волков.

Лена терпеливо выждала, пока судмедэксперт изольёт дежурную порцию сарказма и спокойным голосом повторила вопрос:

– Так что там с результатами вашего осмотра?

– Какие могут быть результаты? Трупа нет. Найдёте труп, зовите.

– Типун тебе… – Не выдержал Олег.

– А книга? Возможно, на ней есть отпечатки чьих-то пальцев. – Лена вопросительно смотрела на судмедэксперта.

– Я даже могу сказать чьих, – заговорщицки, почти шёпотом произнёс Волков, наклонившись к уху Рязанцевой.

– Чьих? – с интересом, так же полушёпотом спросила Лена.

– Твоих, детка, – громко хохотнул Волков.

– Очень смешно, – еле сдерживая себя, отреагировал Ревин. – И что ты за человек такой, Волков. У вас, патологоанатомов, напрочь что ли эмпатия отсутствует.

– Сам ты анатом, – огрызнулся судмедэксперт. – Отпечатками пусть криминалисты занимаются, это их работа, а я поехал, – и, откозыряв под красную кепочку, направился к калитке.

Лена повертела затёртую книжку. Она хорошо помнила содержание повести.

– Тот, кто любит читать, очень бережно относится к книгам. Бросить в грязь такую книжку девочка не могла. Для пятиклассницы эта книжка – всё равно что личный дневник.

– Значит, кто-то вырвал её из рук девочки и швырнул в грязь, или книга выпала при нападении, – рассудил Олег. – Подошли сзади, девочка нападавшего не видела…

В этот момент раздался громкий скрежет калитки и недовольный голос Волкова:

– Ну и хозяева, не могут смазать, что ли?

Рязанцева оглянулась и задумчиво произнесла:

– Нет, незамеченным не получилось бы. Такой звук лучше любой сигнализации. Скажите, Андрей… – Лена повернулась к парню, сидевшему на ступеньках веранды, которого Олег назвал братом. Тот безучастно смотрел перед собой. – …вы когда в доме были, звук открываемой калитки не слышали?

Юноша медленно перевёл взгляд на Рязанцеву, но не произнёс ни слова.

– Извините, я не представилась. Следователь Рязанцева.

– Нет, – выдавил из себя парень, – ничего не слышал и не видел.

Лена взглянула на занавешенное прозрачным тюлем окно, которое выходило на веранду.