Елена Касаткина - Взрастить чудовище. Следствие ведёт Рязанцева

– Но ведь вы пили воду на кухне, как же вы ничего не видели и не слышали?

– Я потом в комнату прошел, переодеться, вспотел, листву убирал.

– И сколько времени вы отсутствовали? – допытывалась следователь.

– Точно не помню, минут десять, пятнадцать где-то, – понуро ответил Андрей.

– Понятно. А у Оли были подружки в посёлке?

– Была одна – Вероника Смирнова. Она в соседнем доме живёт, я туда первым делом зашёл, но Оли там не было. – Парень вновь опустил голову, и его плечи затряслись. – Это я виноват.

Лена хотела было утешить молодого человека, но она не умела и не любила этого делать. Она не была лишена сострадания, просто не могла позволить себе эмоции во время расследования. Боялась, что сказанные ею слова утешения будут выглядеть неискренними и только усугубят ситуацию. Всё-таки за год работы с Махоркиным Лена научилась главному – отключать эмоции, пока идёт расследование.

– Олег, вы тут заканчивайте, а я пройду к соседям, поговорю с подружкой.

Вероника Смирнова – курносая конопатая девочка с двумя тонкими косичками, перетянутыми яркими цветными резинками, вертела в руках длинноногую куклу Барби. Не замечая съехавшую на затылок шапочку, она что-то сердито выговаривала толстому серому коту, который виновато смотрел на неё и урчал в ответ.

– Всё из-за тебя, теперь достанется мне от мамы. – Девочка замахнулась на кота куклой, но сделала это только для того, чтобы напугать его. Кот, зная добрый характер хозяйки, не думал убегать, а стал тереться спинкой о её резиновый сапожок. – Уйди, Баська! – Девочка мягко оттолкнула кота и принялась растирать рукавом пальто грязное пятно на боку.

– Вероника! – позвала Рязанцева.

Девочка с любопытством взглянула на красивую и такую же рыжую, как она сама, женщину.

Почти в ту же минуту открылись двери дома. На пороге показалась высокая стройная дама лет тридцати пяти в голубом стёганом халате и тёплых вязаных носках, которая насторожено спросила:

– Вы кто?

– Здравствуйте, я следователь из Москвы Рязанцева Елена Аркадьевна. – Лена вынула из сумочки удостоверение. – Хочу поговорить с вашей дочкой по поводу исчезновения Оли Воронец. Вы можете присутствовать при разговоре, если хотите.

– Ладно, говорите, я отсюда послушаю. Вы проходите на участок, у нас открыто.

Лена повернула ручку и вошла на территорию. Калитка Смирновых при этом не издала ни звука.

«Вот и не знаешь, что лучше? – пронеслось в голове, – так можно незаметно проникнуть на участок кому угодно».

– Вероника, скажи, ты вчера Олю видела?

Девочка бесцеремонно рассматривала гостью. Красивая, молодая девушка-следователь из Москвы напоминала ей Русалочку из американского мультфильма.

– Ага, – пропустив мимо ушей вопрос, ответила Вероника, а про себя подумала: «Я тоже, когда вырасту стану следователем».

– А когда? – заметив равнодушие девочки, Лена понизила голос, надеясь таким образом вызвать в ней интерес.

Реакция последовала мгновенно.

– Вечером, когда стемнело, – подражая Рязанцевой, таинственно прошептала Вероника. – Я видела, как Олю увезли в чёрной, чёрной машине с красными занавесками.

– Ты это точно видела? – с сомнением спросила Лена.

– Ага, я тут во дворе с Баськой играла. Смотрю, а страшный дядька в чёрном плаще и шляпе схватил Олю и затолкал в машину. Она даже пикнуть не успела.

– А ты рассказала об этом маме или родителям Оли?

– Нет, – замялась Вероника.

– Почему?

– Я испугалась, дядька погрозил мне пальцем и сказал: «убью».

– А как он выглядел, ты запомнила?

– Страшный такой, с чёрной бородой и усами.

– Понятно, ну что ж, до свидания. – Лена погладила кота и пошла к выходу.

Вероника смотрела вслед удаляющейся фигурке в малиновом пальто до тех пор, пока та не исчезла за поворотом. Потом поднялась на крыльцо и, прижавшись к матери, спросила:

– Мам, а я, когда вырасту, тоже такой красивой буду?

В отдел Лена вернулась только вечером и в дверях столкнулась с Махоркиным:

– Александр Васильевич, вы куда?

– Как куда? Домой, время-то уже позднее.

– Да, действительно. – Лена посмотрела на часы. – А я и не заметила.

– Трудно заметить, когда на улице так темно. – Махоркин улыбнулся, но, увидев расстроенное лицо девушки, добавил: – А не попить ли нам кофейку?

– Кофейку! – Обрадовалась Лена, которая только сейчас вспомнила, что после завтрака ей так и не удалось перекусить. За весь день она ни разу не вспомнила о еде, но как только об этом зашла речь, желудок возмущенно заурчал. Неожиданный внутриутробный звук смутил девушку, и она покраснела.

– Ууууу, да вы, похоже, не ели ничего. Ну что ж, значит, пойдём в кафе, я буду вас кормить, – командным голосом произнёс Махоркин.

Долго искать не пришлось. Кафе под названием «Синяя птица» завлекало клиентов изображением, видимо, этой самой птицы, очень похожим на взбесившегося синего петуха. Увидев свободный столик у окна, Лена поспешила усесться на мягкий, обитый синим дерматином диванчик.

– Комон сис же фатиге , – устало промолвила девушка.

– Значит, полноценный обед с первым, вторым и компот. Выбирайте. – Махоркин протянул меню в синей обложке. – Какое странное название для кафе, вы не находите?

– А что в нём странного? – Лена с интересом принялась читать название блюд в меню. – «Курица в ажуре из картофеля». Не пойму, как это – курица из картофеля?

– Не важно, зато у неё, кажется, всё в ажуре. Заказывайте, не ошибётесь.

– Ага, закажу курицу из картофеля, а на гарнир пюре из курицы. А ещё салат из помидоров со вкусом огурца, и огурцов со вкусом помидоров, – иронизировала девушка. В обществе Махоркина было комфортно, все тревоги дня отступали на второй план, и уже не хотелось говорить о деле. – Так что там с названием, почему оно странное?

– Смахивает на суповой набор советских времён, когда ещё не было упитанных бройлеров, а в магазинах «выбрасывали» замученных в неволе синих кур.

– Ой, а я помню, их носили в сетчатых сумках – авоськах. Тощие лапы торчали из отверстий, а тут же рядом бутылка молока и хлеб. И что странно, всё это без упаковки, и никакой тебе кишечной инфекции. А сейчас всё упаковано, всё стерильно, а только и слышишь, здесь кто-то отравился, там заболел.

– Просто раньше говорили только о хорошем, а сейчас в основном о плохом. Вот и складывается впечатление. А вы разве застали авоськи?

– Представьте себе. Правда, я тогда ещё совсем маленькая была, но прекрасно помню, у нас такая авоська в шкафу висела в прихожей. И кому только в голову пришла идея носить продукты в такой дырявой конструкции.

– Ну что вы, Лена, авоська – это символ советского времени. Она потому так и называлась, что купить в магазине всё равно было нечего. Каждый раз собираясь за продуктами, ты полагался лишь на «авось». Хотя мы с мальчишками использовали её в других целях.