Дарья Гущина-Валикова - Ничего, кроме личного. Роман

Будто она и без неё не знает!

…Снежанка, разумеется, сама заблудилась в трёх соснах, сто раз созванивались, пока, наконец-таки, не возникла в калитке, приветственно махая ей, мёрзнущей в ожидании на крыльце.

– Вау, вот это дом!

Влетев в прихожую и не успев толком раздеться, затараторила сходу:

– Ни фига себе, сколько ж тут комнат-то всего?

– Ну, как считать, – замялась Юля, – если кухню взять как столовую…

– Где? Вот эту? Ой, да тут чуть ли не зал целый, а не кухня! Конечно, считать! А наверху что?

– Там хозяйкина комната. Тогда – шесть, значит…

К счастью, подниматься наверх Снежанка всё-таки не стала, но по нижнему этажу пробежалась основательно, сунув в нос в каждую из дверей.

– А тут типа гостиная, что ли? Книг-то, книг – представляю, сколько они пыли собирают! А вообще, знаешь, на что похоже – на моих деда с бабкой квартиру. Прям винтажный интерьер тридцатилетней давности! Только вместо компа тут должна стоять машинка печатная, ну и телевизор – не «Самсунг», а вроде «Рубина» какого-нибудь…

– Да, здесь специально почти всё оставлено, как было; ремонт – только косметический. И машинка, кстати, сохранилась, только в шкафу где-то…

– Ой, а вот тут прелесть комнатка! Обожаю печворк – одеяла лоскутные. Изразцы эти печные… А сама печка что, в прихожую выходит? Её топить можно?

– Теоретически – да. Сейчас отопление давно уже газовое, а печь – на случай перебоев каких-нибудь. И для романтики – как она говорит. Тут ведь когда-то вместо прихожей кухня была, всё перестроено…

– Но мне, вообще-то, камины нравятся, а не печи. А ты-то сама где обитаешь?

– Вот здесь, – сказала Юля, открывая дверь в комнатку с маленьким оконцем, бывшую кладовку, где кроме полок для белья, прикрытых занавеской, помещались только узкая койка, стул и тумбочка.

– Меня устраивает, – добавила она, упреждая снежанкину жалостливую реакцию. – Я сама выбрала.

Та, впрочем, отнеслась спокойно:

– Ну, ты ж тут ночуешь только, да? А так-то, весь дом, считай, в твоём распоряжении? Все удобства, ванна настоящая (плафон там расписной мне понравился!) … Компьютер вон, даже. Что, и Интернет даже есть? Офигеть! Может, и линия выделенная?

– Нет, карточки покупаю.

– Всё равно повезло. Тем более, если кроме электричества, говоришь, ни за что вообще не платишь. Классно ведь!.. Но ей-то, хозяйке, какая выгода? Что б кто-то жил-сторожил просто?

– Конечно. Кошку кормил, цветы поливал… А, главное, чтоб котёл не отключать газовый на всю зиму. Это же дому во вред.

– А сама-то редко наезжает?

– Да нет, вообще она и зимой бывать любит, а летом так и не вылезает почти…

– Ясно, – подытожила Снежанка. – Два этажа, внизу пять комнат… или шесть?

– Один этаж да светёлка, – поправила Юля. – И с той стороны ещё веранда примыкает, большая такая…

– Слушай, а тебе не страшно тут одной?

– Нет, я привыкла, – твёрдо сказала Юля. – Улица населённая, в большинстве домов люди круглый год живут. Слева старики, справа семья целая, с детьми, а напротив, через дорогу, – такая, вообще, соседка… Чуть посторонний какой забредёт на улицу, она уже на стрёме. Если что подозрительным покажется – сразу выходит со своей собачонкой, а та такой лай подымает – у всего посёлка уши закладывает. Кого хочешь разгонит.

– Да я не про то, что кто-то обязательно в дом залезть должен…

– Не залезет – тут в окнах, думаешь, переплёты такие необычные? А на самом деле это решётки специальные…

– Не, я про то, что – жутко, на верно, ночью-то… шаги чудятся, в привидения верить начинаешь…

– Шаги тут только кошачьи. Жаль, эта красавица сейчас слиняла куда-то – тебе б понравилась! А привидений как будто не водится.

– Всё равно – смелая ты! – с уважением произнесла Снежанка. – Я б, наверно, побоялась…

Тут особо выбирать не приходится, подумала Юля. Это тебе, единственной дочке благополучных родителей, хорошо и никаких проблем…

– Ну что, чайник ставлю?

– Ты чего, опоздаем! – Снежанка уже полностью удовлетворила своё любопытство и была готова к добыче новых впечатлений.

– Тогда я сейчас быстро переодеваюсь, и мы на час пятьдесят успеваем…

Вскоре они, гуськом по узкой протоптанной дорожке, добрались до магистральной и, слава богу, относительно расчищенной, улицы Серафимовича, а там припустили в сторону станции. Навстречу попался лишь один старик, да разок проехала машина…

– Тут у вас всегда так пустынно? – спросила Снежанка.

– Сейчас – да.

– Романтика, конечно: снег, тишина. Но я б лично так жить не смогла, мне городскую кутерьму подавай…

Однако почти на подходе к станции они нагнали шагающую впереди пару – мужчину и женщину… точнее, Савву и какую-то девицу в дублёном полушубке, с непокрытой рыжеватой головой…

– Здравствуйте, – пробормотала Юля, когда они их обгоняли.

– Здравствуйте, Юля, – улыбнулся Савва. – С Рождеством Христовым!

– И вас тоже!

Она заставила себя даже не бросить взгляда на девицу. Проявлять излишнее любопытство невежливо, да и вообще, какая ей разница, как та выглядит и откуда взялась… Небось, не местная; значит, навещала его тут. Подружка, стало быть… А теперь вот – наверняка в Москву едут. Или же он её провожает…

Им со Снежанкой надо было в противоположную сторону, в город-спутник в нескольких остановках от посёлка. Они еле успели на свою электричку. В вагоне Снежанка, отдышавшись, спросила, с кем это Юля только что здоровалась.

– Да так, с соседней улицы один, – сдержанно ответила та.

– Видный мен, однако! Подумать только, какие на ваших выселках водятся…

Через пару часов Юля смотрела с высоты девятого этажа на городские огни в сгущавшихся уютных сумерках, мерцающие, словно по воде расплывающиеся, и рассеянно слушала странные песни группы «Ночные снайперы», которые так обожала Тина.

Я несла её молча, мою страшную тайну,

от окна к окну, от порога к порогу…

Тина-Валентина была из семьи довольно состоятельной – её родители сейчас были в Италии, катались на горных лыжах. Она единственная из них, девчонок, училась на платном отделении – как подозревала Юля, её и приткнули-то, не заморачиваясь, в их вуз главным образом потому, что расположен близко к дому. Во всяком случае, ни одного живого растения, кроме ёлки, увешанной одинаковыми, по европейской моде сезона, серебристо-синими шарами, ни одного гербария или хотя бы пейзажа на стене в этой большой, солидно упакованной квартире не наблюдалось. Рождества самого по себе тоже никак не чувствовалось: Тина подала пиццу с креветками, всякие навороченные салаты с авокадо и вялеными помидорами, затем – круглое деревянное блюдо с разными сырами, на французский лад. А также – брют и сложносочинённые коктейли на текиле.