Юлия Тимур - Под сенью платана. Если любовь покинула

Когда Мехмет вошёл в кухню, глаза его задорно поблёскивали. Вместе с ним в наполненный переживаниями воздух кухни ворвалась светлая волна радости.

– Что случилось? – спросила Элиф, отзываясь улыбкой на его радостное настроение. Весь он от светящихся глаз до раскрытых ладоней излучал счастье и горел нетерпением поделиться переполнившей его душу новостью.

– Выиграл! – с облегчением выдохнул он. – Моя лошадка неожиданно для всех пришла первая! А я ведь давно знал, что она выиграет. Сколько заездов за ней слежу. Вот что значит арабская порода: упрямо, потихоньку, плетётся себе от заезда к заезду в хвосте, экономит свою мощь и готовит силу для решающего рывка. И когда уже про неё все забудут – ну, все, кроме меня, конечно, – как подсоберёт все свои силёнки и рванёт на последнем круге, ведомая опытным жокеем. Вот тут те, кто на фаворита ставили, и разочаруются. Ох, и хитра порода! Это вам не английский скакун, у которого всё напоказ и который все свои силы сразу выложит, никакой интриги не оставит! От английского жеребца всегда знаешь, чего ждать. А арабская порода – она не такая: сама должна захотеть вырваться вперёд. Попробуй угадай, когда она захочет. Это задачка сложная! Вот сегодня на радость мне взяла и захотела.

Мехмет отдышался, как будто только что сам до финиша доскакал и, поделившись с женщинами своей радостью, сразу ушёл в салон. А перед этим из внушительного пакета, который принёс с собой, выложил на кухонный стол праздничные закуски: три упитанных рыбки мерджан*, с полкило крупных креветок, упаковку халвы «коска» и бутылочку ракии*. Без неё у рыбки вкус не тот.

– И кто ж это в Стамбул привез свежих лещей? Сейчас, правда, самое время их лова, но только в Эгейском море. Не иначе как небольшой косячок заблудился и наведался в наши края. А жирненькие-то какие! Вкус у лещей будет отменный! Ну что ж, сегодня на славу отпразднуем выигрыш Мехмета.

Элиф рассматривала рыбку на столе, радуясь ей, как ребенок. Но потом перевела взгляд на давно уже молчавшую Фатиме и заметила, что та как-то совсем «обмякла» в кресле и даже прикрыла глаза.

– Фатиме, ты что, заснула?

Женщина чуть приоткрыла глаза и что-то неразборчиво произнесла. Элиф поняла только одно слово – «слабость».

Румянец, растёкшийся по лицу Фатиме, сильная слабость и бессвязная речь заставили Элиф разволноваться.

– Мехмет! – позвала Элиф. – Вызывай скорую. Фатиме плохо!

Мехмет тут же вернулся, подошёл вплотную к Фатиме и склонился перед её застывшим в кресле телом.

– Фатиме, – тихонечко позвал он, – Фатиме! – повторил чуть громче.

Женщина открыла глаза:

– Слабость у меня, переходила сегодня, видно.

– Обопрись на меня, а я тебя в комнату отведу. Приляжешь и отдохнешь, – Мехмет за плечи вытянул Фатиме из кресла, и та тотчас повисла на нём. Они медленно двинулись в спальню.

– Голова… полежу, – бессвязно твердила женщина.

Элиф осталась на кухне, а когда вернулся Мехмет, обеспокоенно произнесла:

– Мехмет, скорую надо вызвать. Тревожно мне. И зачем только Фатиме с самого утра делами занялась, завтрак приготовила? Походила бы немного для начала.

– Элиф, стоит ли так волноваться? Фатиме просто устала: целый месяц лежала без движения. И вдруг столько дел переделала! Любой устанет. Да и скорая у нас намедни была.

– Послушай меня, Мехмет, до больницы мы можем её довести и без скорой. Но ты один не спустишь Фатиме с нашего этажа, а я из-за своих коленей плохая тебе помощница. Ты пойми, не нравятся мне её розовые щеки и внезапная слабость. Вдруг ей ночью станет хуже. Послушай меня, давай вызовем скорую!

И тут раздался звонок в коридоре – это пришла Алия проведать соседей и выпить с ними чашечку чая.

– Алия, – с порога обратилась к ней Элиф, – ты проходи в салон. Может, и поужинаем вместе, а не только чай попьём, как получится. Не нравится мне Фатиме…

– Когда тебе стала не нравиться Фатиме? Только сегодня? – усмехнулась Алия. – А разве, вообще говоря, она должна тебе нравиться? В такой-то ситуации, как у вас, мне бы она не нравилась вовсе!

– Алия, мне не до шуток. Думаю, что с Фатиме что-то не так. Надо вызвать скорую. Как бы чего не случилось!

– Аллах корусун*! – быстро сменила тон Алия. – Пусть с миром к своим дочкам уезжает! Когда я сегодня на твоём балконе её увидела, то глазам не поверила: такая ведь была больная, что совсем с кровати не вставала.

– Элиф, я вызвал скорую. Уже едут! – Мехмет старался говорить спокойно, но, по всей видимости, тревога жены передалась и ему.

Пока ждали скорую, не проронили ни слова, изредка беспокойно поглядывая друг на друга и по очереди подходя к кровати Фатиме, чтобы проверить, как она. И лишь сама больная, полностью отрешившись от происходящего, безмятежно дремала, прикрыв глаза, не нарушая общей тревожной тишины ожидания.

Скорая приехала довольно быстро. Молодой врач, осмотрев Фатиме, решил забрать её в городской госпиталь, чтобы уже там, на месте, провести обследование.

– С таким высоким давлением лучше перестраховаться. Могло и небольшое кровоизлияние в мозг произойти, – произнес врач, окончательно испугав Элиф и Мехмета.

К тому же и Фатиме уже начала жаловаться на жгучую боль в затылке.

Вместе с Мехметом в больницу захотела поехать и Элиф, но Алия сразу вызвалась составить ему компанию.

– Элиф, ты лучше останься дома, ужин приготовь. Куда ты со своими больными коленями поедешь? А мы вернёмся из больницы на машине – мой зять привезёт, – серьёзно добавила Алия.

Дверь за ними закрылась

,и Элиф, шаркая тапочками, отправилась на кухню: ждать новостей и готовить ужин.

***

Элиф который день стояла под платаном и, всматриваясь в силуэты прохожих, тщетно ждала Мехмета. Когда ей надоедало вглядываться в лица, она переводила свой взор на платан и начинала пересчитывать пушистые соплодия-шарики. Смотреть на них было интересно: они немного напоминали ей забавных ежат, которых она как-то встретила на дорожке сада. Маленькие, мохнатые, колючие. Правда, «ежата» на платане были в основном зелёные. Те плодики, которые находились ближе к ней и почти касались её лица, успели слегка пожелтеть, словно холодный ночной воздух, прикоснувшись к их пушистым бочкам, вобрал в себя влагу и, подсушив их, превратил пушок в жёсткие колючки. Другие же соплодия, напротив, продолжали радовать изумрудным оттенком. Они удачно спрятались в густой кроне, и ночная прохлада своим холодным дыханием пока не добралась до них.

– Нравятся пушистые шарики?

Элиф оторвалась от созерцания плодов и быстро опустила запрокинутую вверх голову. Не узнать этот голос она не могла. Это Мехмет! Мех-мет, Мех-мет, Мех-мет – в такт его имени забилось ликующее сердце девушки. Забилось так громко, что казалось, его удары должны быть слышны и самому Мехмету. Радость долгожданной встречи переполнила её и была готова вырваться наружу громким криком, блеском влюблённых глаз. Но в то же время незнакомое, тревожное чувство пришло к ней вместе с его появлением, плотно окутало её, не позволяя расслабиться, не давая ей возможности сразу следовать своим желаниям.