Лена Гурова - Паша+Маша=?

От жены одного из партнёров мужа Маша узнала, что Павел открыл представительство своей фирмы в одном из городов Урала. И купил там квартиру, корпоративную. Там и жил, налаживая работу офиса. Много работал, поставил на уши всех уральских партнёров, они его первое время побаивались и недолюбливали. Но когда уже к новому году пошли заказы и деньги, народ благодарил и превозносил своего босса. И самое странное, что жил он один. За это время Пашка не был замечен в бабском обществе ни разу. Нет, претендентки, конечно, были. Командировочные на Руси всегда пользовались успехом у не очень благополучных женщин. Но всё заканчивалось на уровне “пить кофе мы не будем”. Что-то Маша услышала в офисе, когда приезжала за нужными бумажками, что-то рассказывала Кристина, дружившая с детьми коллег отца, что-то сообщали её подруги. И получалось, что Павел, несмотря на предстоящий развод, ведёт себя, как примерный семьянин. Надо же… И надо ли это теперь?

И вот он приехал. Ночью прошёл снег, запорошило до самого крыльца, и Маша с Даником чистили дорожку, хохотали и кидались снегом. А Пашка, неслышно подъехав по снежной дороге, вышел и, опёршись на калитку смотрел на них, улыбаясь во весь рот.

– Папа! – заорал Данила – Мамочка, папуля приехал. Ура! – и понёсся по не дочищенной ещё дорожке, утопая по колени в снегу.

Маша уронила лопату, ноги подкосились, и она уселась в сугроб. Такой реакции от себя не ожидала, не чаяла, не гадала. Пашка, немного уставший с дороги, небритый, в толстом белом свитере, обнимая сына, смотрел на неё своими чистыми, ясными глазами и не мог насмотреться. Маша даже немного смутилась. Ком в горле не давал говорить, она опустила глаза. Неужели эта чёртова любовь не оставит её в покое никогда? Пока его не было, она уже поверила, что сладила с ней. И вот увидела и…

– Машенька, как я соскучился, милая моя. Как рад, что ты живёшь в этом доме. Можно мне войти? – он уже стоял рядом с ней, протягивая руку.

– Папа, ну ты что? Пошли уже, я тебе свою комнату покажу. Мам, ну пойдём.

Она попыталась встать. Ноги поехали по снегу, Пашка подхватил её, удержал.

– Какая лёгкая. Ты похудела? Ты здорова? У тебя ничего не болит? Маша, ты не хочешь со мной даже просто поздороваться? Мне уйти?

– Ну, где вы? – орал уже от двери их сын.

– Ты сможешь сейчас уйти от него? – еле выдавила из себя Маша.

– Я от тебя не могу уйти, только если ты меня очень об этом попросишь.

Она на деревянных ногах поплелась к дому. В холле ещё не было мебели, пришлось идти на кухню, где уже вовсю командовал Данька. Чайник был включён, в микроволновке что-то разогревалось, а сам мальчик резал сыр и колбасу.

– Папа, мой руки, перекусишь с дороги, и я тебе всё покажу. Я тоже есть хочу. У нас сегодня грибной суп и запеканка… Как её, мам?

А мама никак не могла взять себя в руки. Ей требовались сорок капель валерьянки, но при Павле, ни за что. Показать свою слабость? Она попила водички, потом ещё попила, и подняла глаза. Пашка стоял перед ней, в глазах плескалась тревога. Он чувствовал её, понимал, что ей не по себе. Сколько раз представлял эту встречу, сколько раз проговаривал, что ей скажет, придумывал всякие-разные приятности для неё. Он хорошо знал, что любит его жена, что может порадовать её. Полный багажник всяких подарков и подарочков, вкусностей, деликатесов на новогодний стол, большая красивая уральская ёлка на крыше машины и заваленное всякими бобинами и нитками заднее сидение, материалами для увлечения и работы его жены. Павел знал толк в этом деле, ему нравились вещи, сделанные руками Маши.

Но всё это не имело никакого смысла, пока её испуганные глаза вот так смотрят на него, грустно и безнадёжно, пока в них живёт боль и страдание, пока они не станут опять улыбаться, хоть чуть-чуть, самую малость!

– Мама, ну как она называется, эта запеканка? – настаивал Данька, возвращая её в реальность.

Надо как-то общаться. И Машка, глубоко вздохнув, встала, обняла своего маленького хозяйчика, поцеловала его.

– Никак не называется. Просто картофельная с сыром.

Они попили чай, для обеда было ещё рано, и Павел с Даником отправились разгружать машину. Глупо было становиться в позу, всё равно Новый год встречать придётся с папой Пашей, поэтому мама Маша принимала пакеты и свёртки и рассовывала их по местам. А когда её сын припёр первую партию пряжи и ниток, Машка аж задохнулась от восторга. С этим делом у них в стране тогда было напряжённо, и такой дар воспринимался на вес золота. Забыв всё на свете, она стала разбирать это богатство, в голове уже закружились способы применения, модели и модельки. Глаза заблестели, щёчки порозовели, губки что-то напевали… Пашка, втащивший в дом ёлку, не мог оторваться от этого зрелища. Его жена ожила. Как он угадал. Она подскочила к нему, зацепилась за шею и чмокнула прямо в губы. И тут же отскочила, как ошпаренная.

– Ой, извини, это я от переизбытка чувств. Спасибо тебе, ты меня очень порадовал.

Потом они обсудили, что нужно ещё доделать и докупить до нового года, Данька повёл отца показывать, что они уже сделали в доме, а Машка готовила стол к обеду. Вероничка и Кристина должны были появиться с минуту на минуту. Она задумалась и уставилась в окно. Снег всегда привлекал к себе внимание чистотой и свежестью. Вот бы научиться так же таять, а потом опять возрождаться с белого листа, с чистой и свежей душой… Сзади подошёл Павел. Маша ощутила слабый запах мужского парфюма, нового, раньше у него такого не было. Он аккуратно взял её за плечи и повернул к себе лицом.

– Маша, родная моя, – голос сорвался. – Я очень люблю тебя, мне никто не нужен, я теперь знаю это точно. Но если общение со мной приносит тебе боль, я уеду на квартиру. Поживу там. И буду молить простить меня, буду делать для вас всё, что в моих силах. Маша, ну как мне заслужить твоё прощение, что сделать? Может, сдохнуть уже и никогда не появляться в твоей жизни? Что? Всё, что угодно, только скажи. Маша… – и обнял её очень нежно, прижав голову к своему плечу.

В этот момент влетели девчонки. Они поняли по стоящей перед домом машине, что приехал отец. Снимая на ходу шубки, подлетели, расцеловали, повиснув сразу на двух родителях.

– Ура! У нас будет настоящий Новый год! – вопили уже трое, к ним присоединился и брат – Папочка, какой ты молодец, что приехал, мы так соскучились. Правда, мам?

– Правда, правда. Давайте мойте руки, будем обедать.

– Мама, а когда вы уже с папой сделаете себе спальню? Ну вот где вы будете спать? Валетом на маленьком диване в кухне? – поинтересовалась Кристина – По-моему, это первоочередная задача на сегодня. Сейчас в мебельных салонах новогодние скидки, а от папиных денег ещё много осталось.

Родители переглянулись. Заигрались они, надо что-то решать уже. Когда-то же дети должны узнать правду?