Елена Виг - Редактируя судьбу

Меня, правда, и в Москве никто не отвлекает. Аня, лучшая и единственная подруга, занята своими делами и своей семьей. Мама живет теперь в дальнем Подмосковье, они с отчимом воплощают его давнюю мечту об оседлой жизни. Отставной военный, он всю жизнь хотел дожить до пенсии и завести свой дом на природе, где можно будет выращивать огурцы с помидорами, квасить капусту в деревянной бочке и завести наконец овчарку, чтобы она этот дом охраняла. Конечно, можно сказать, что все это не тянет на настоящую мечту, но, если подумать, то чем это хуже мечты о каком-нибудь «Ламборджини» или яхте? Отчим всю жизнь кочевал по военным городкам, жил в общежитиях или скромных панельных хрущевках. Он никогда не мог позволить себе всего этого, а теперь, когда вырастил и поднял на ноги двоих детей, овдовел, вышел на пенсию, то начал все с самого начала. Построил большой просторный дом, разбил огород, посадил розы. Они оба счастливы, и он, и моя мать, вполне городская женщина, которой тоже понравилось жить в поселке. Она сказала мне как-то, что уже всеми благами городской цивилизации вполне сыта, а, если вдруг заскучает по театру или выставке, то Паша ее привезет в Москву на пару дней, благо ехать недалеко. Счастливая старость! Заботливый муж рядом, хозяйство, которое требует и умения, и времени, да и соседи попались вполне нормальные, культурные. Когда я к ней приезжаю на праздники или выходные, то собирается большое застолье таких же, как они, бодрых пенсионеров. И разговоры интересные, и песни под гитару, а не под гармошку. И чем это хуже моей столичной одинокой жизни?

– Вы, что-то загрустили. Хотите выпить?

– Что? – я открыла глаза и смахнула слезы. Оказывается, я плакала. Совсем нервы ни к черту!

– Хотите выпить? Иногда это помогает, – сосед показал мне початую уже бутылку коньяка. – У меня тут и стакан чистый есть.

– А вы, я вижу, уже что-то празднуете?

Я была рада, что он не стал допытываться, по какому случаю слезы, ведь я, даже если бы и хотела, то не смогла бы ответить.

– Я всегда пью во время полетов. Летать боюсь, а коньяк малость отвлекает. Так налить?

– Давайте немного, – согласилась я.

Он протянул мне через проход стакан, примерно на треть заполненный янтарной жидкостью.

– Коньяк хороший, я в этом толк знаю.

– Я не сомневаюсь. Спасибо. А что, действительно боитесь летать на трезвую голову?

– Да, и даже не стесняюсь в этом признаваться. А знаете, сколько таких, как я? Тысячи! По статистике пятнадцать процентов взрослого населения страдает аэрофобией, я уточнял.

– Не думала, что так много, – созналась я, – но вы уверены, что алкоголь – это лучший способ борьбы с этим страхом?

– Может и нет, но другого я как-то не придумал.

– А пробовали читать или кино смотреть?

– Не помогает.

– Часто летаете?

– Да, иногда приходится.

– Спасибо за коньяк, – сказала я, проведя дегустацию, – действительно хороший.

– Полегчало?

– Думаю, что да.

– Ну вот, а говорят, что пить вредно. Врут? – улыбнулся он.

– Врут, – согласилась я. – Особенно когда речь идет о таком благородном напитке.

– Вот и я так считаю. Смотришь американские фильмы – они там стакан из рук вообще не выпускают, и никакого алкоголизма.

– Ну, это вы, конечно, не правы. Алкоголиков там тоже хватает. Да, как и везде, я думаю. Искать решение проблем на дне бутылки – не только наша национальная черта.

– Вы меня немного успокоили.

– Но учтите, будете часто летать – сопьетесь, – засмеялась я.

– Нет, я думаю, что уже не успею.

– Алкоголизму все возрасты покорны, и вы еще вполне можете привыкнуть.

– Спасибо, доктор, что предупредили, придется бросить пить и перейти на более сильные наркотики.

– Ну, как знаете… Но только, может быть, нужно подумать о выборе другого вида транспорта?

– Возможно. Или просто летать в хорошей компании. Мы вот с вами сидим, разговариваем, и я даже забыл, что мне страшно.

– Ну, эксперимент не совсем чистый, ведь мы с вами уже пол бутылки выпили за разговором.

– И это, конечно, но, тем не менее, есть над чем подумать.

Вот так за приятным ничего не значащим трепом прошел остаток пути. Самолет приземлился в аэропорту Бен-Гуриона, бизнес-класс как обычно выпустили в первую очередь, а мне нужно было еще забрать ручную кладь из верхней полки, так что я не торопилась к выходу – не хотелось толкаться, и я спокойно дожидалась, когда все покинут салон. Меня никто не встречал, и торопиться мне было некуда. В сумке лежал адрес, который я должна была показать таксисту, а все деловые встречи были у меня намечены на завтрашнее утро.

Я медленно шла к ленте выдачи багажа, когда кто-то дотронулся до моего плеча – мой недавний собеседник.

– Простите, что в суете не успел с вами попрощаться, – сказал он. – Меня, кстати, зовут Евгений Иванович, – он протянул руку.

– Очень приятно, я Александра, – я пожала протянутую руку.

– Я хотел вас поблагодарить за приятную беседу, Александра. А куда вы сейчас?

– В каком смысле?

– Я бы хотел вас подвезти, у меня здесь машина.

– А, так вы здесь постоянно живете?

– Нет, просто у меня заказана машина, я всегда так делаю. Так куда вас отвезти?

– Мне, право, неудобно. Я возьму лучше такси. Вы меня своим дорогущим коньяком поили, а теперь еще и домой собираетесь отвозить.

– Если честно, то я хотел еще и на ужин вас пригласить, если вы не сочтете это совсем уж большой наглостью.

– Евгений Иванович, да бросьте вы, ну какой еще ужин?

– Самый обычный ужин в ресторане, никакой романтики, одна сплошная еда. Вы же должны питаться?

– Это да, но я разве похожа на человека, которого после часа знакомства можно пригласить в ресторан?

– Я не очень понимаю, что именно вы имеете в виду, но думаю, что очень даже похожи.

– И считаете, что я соглашусь?

– Надеюсь. Я обещаю вести себя совершенно прилично.

Хотелось спросить его, зачем тогда приглашать женщину в ресторан, если ты не собираешься за ней приударить, но это можно было бы расценить как заигрывание, а я совершенно не собиралась с ним заигрывать. Не то, чтобы он был мне неприятен, скорее наоборот. Высокий, очень худой, с густыми, но уже изрядно поседевшими волосами, он выглядел лет на шестьдесят. Резко очерченные скулы и глубокие морщины добавляли года, и его можно было бы принять за старика, если бы не взгляд темно серых глаз, насмешливый и совершенно молодой. Этот взгляд сбивал с толку, и, глядя в его глаза, вполне можно было представить, что мужчина готов поухаживать за понравившейся женщиной, и что возраст этому не помеха.

Появились чемоданы нашего рейса, и меня неприятно кольнуло, что он даже не попытался помочь мне снять мой довольно увесистый багаж с движущейся ленты. К нему подошел человек много его моложе, крепкого телосложения, тихо сказал что-то, тот кивнул, показал на красивый и явно дорогой чемодан, который делал уже не первый круг по ленте, и пошел в сторону выхода, жестом пригласив меня следовать за ним. Мужчина взял его багаж и двинулся за нами. Телохранитель, поняла я, значит мой собеседник из важных шишек. Хорошо бы отделаться от его помощи и уж, тем более, от приглашения на ужин, но я никак не могла придумать, как отказаться, не обидев его. Ведь он делает это совершенно искренне, не хочется обижать человека.

Читать дальше