Фирдауса Хазипова - Чертополох с окраины Уфы. Книга 1. 50-е—60-е годы

22.03. На геометрии снова получила двойку. На уроке русского языка О. К. вызвала к доске Наташку. Она отвечала плохо, и ей поставили два. «Пусть Фира помогает тебе по геометрии, а ты ей по русскому языку», – съязвила О. К. После звонка я выходила из класса последней. О. К. остановила меня. «Ты на каникулах занимайся. Учитель по геометрии тебя в первый же день спросит, – сказала она. И добавила: – Ты что, совсем не разбираешься?» Я рассказала ей о том, что, не поняв вопроса, стала доказывать другую теорему.

20.05. Сегодня было редкое явление в природе: солнечное затмение. Никто не хотел сидеть в классе. Нас отпустили на улицу. Все смотрели на солнце сквозь закопченные стекла.

21.05. На русском языке вызвала меня отвечать. Ответила все. О. К. спросила, что такое междометие, я ответила. «Приведи пример». Мне пришла в голову песня «Я люблю тебя, жизнь», и я сказала: «Ах, как годы летят!» Говорю и улыбаюсь. О. К. тоже улыбнулась и сказала: «Да, действительно летят». Все засмеялись…

1.09. Не ошибусь, если назову этот день «Днем слез». Теперь я буду учиться в 7«А». Шестерых из «В» отправили в другие классы. Мы после линейки пришли в свой «В» и не хотели уходить. Зашла О. К. и прогнала нас. Мы с Люськой Старцевой развели мокроту: проревели пол-урока. Сходили к директору школы. Бесполезно. Здесь русский и литературу преподает Анна Ивановна Маканина.

20.09. Появилась надежда. Вместо меня в 7«А» согласилась перейти Розка Абдрафикова. И директор согласился! Но потом он сказал, что Розку не отпускает О. К., так как та отвечает за пионерскую работу в классе. Но мне кажется, не из-за этого.

4.10. Сегодня жарко, как летом. Мы не учились, была всесоюзная линейка, потом сбор металлолома. Я встретила О. К. на остановке. Она была веселой и улыбалась. «7“А» класс лучше, – говорила она. – А 7“В» совсем разболтался». Спросила, как у меня дела в музыкальной школе, сколько собрали металлолома, вспомнили ее родной город Сумы, где я побывала летом. Оказывается, во время войны Сумы был оккупирован фашистами, и четырнадцатилетняя О. К. работала в столовой. «Какие они, немцы?» «Люди как люди», – спокойно ответила она. Не могу понять – это же звери, враги! Подошел автобус. Она извиняющимся тоном сказала что-то, услышала только слово «Фирочка». Уже второй раз она меня так называет.

27.10. «Ты успевающей будешь?» – спросила меня О. К. «А вас это очень интересует?» «Раз спрашиваю, значит, интересует», – ответила она невозмутимо. Я была счастлива!

2.11. Сегодня вечер. Буду выступать. Это так страшно, очень волновалась. Объявили номер. Я вышла на сцену. Трудно сказать, что делалось у меня внутри. Запела «Сказку». Когда пела «Ты такая красивая в этот вечер январский, ты за смелость прости меня. Из какой ты сказки?», взглядом искала О. К. Она сидела и смотрела на меня. В ее очках отражался свет ламп, и от этого она казалась таинственной.

Анна Ивановна – тоже очень хорошая и добрая. Когда ведет урок, она так воодушевляется, что заражает своей любовью к предмету, наверное, любого. Кроме того, изучаю красивый украинский язык и пою песни…

3.11. Самый сладкий звук на улице Суворова – звук хлопающей калитки. У меня сладостно вздрагивает душа, увидев белеющий в прорези почтового ящика конверт или газету. Я переписываюсь с ровесниками из Индии, Болгарии, разных городов нашей страны. Самые стойкие друзья по переписке – девочки из Сочи, Сум, Подмосковья. Их письма, наполненные запахами моря, украинских полей, подмосковных лесов, повествуют о другой жизни, далекой и такой интересной. Собираю открытки-портреты киноактеров – они так красивы. Из всех видов искусства очень нравится балет. Я вырезаю из газет фото балерин, в белых пачках летящих в шпагате на темном фоне. Казалось, красивее ничего не бывает. Из певиц обожаю Людмилу Зыкину, Ольгу Воронец, Галину Ненашеву. И, как большинство советских людей, очень жалею гениального итальянского мальчика Робертино Лоретти, чей голос беспощадно эксплуатируют капиталисты. В то же время удивляюсь тому, как это, бесспорно, замечательную певицу Мирей Матье буржуи допустили на вершину певческого Олимпа? Ведь она всего-навсего дочь рабочего.

Вечером пришло письмо из Сочи от Нины Полтавчук: «Еще хороший фильм я посмотрела: „Граф Монте-Кристо“. Прочитала книги „Пятнадцатилетний капитан“, „Таинственный остров“, „Повести Белкина“. Сейчас читаю „Хижину дяди Тома“. В нашем классе нет ни одного отличника и 13 двоечников. Ты пишешь, что у вас настоящая зима. А у нас, наоборот, лето. За всю осень не было ни одного дождя. Видела ли ты фильм „Война и мир“? Мне очень понравился. У нас сейчас погода хорошая, но она всем осточертела. Солнце палит вовсю, сильно жарко. Что вы сейчас делаете на трудах? Мы шьем блузки. Обещали научить вязать, но не учат. Напиши, пожалуйста, какое-нибудь предложение на башкирском языке. Если хочешь, я вышлю тебе листики пальмы, кипариса и других растений, которых у вас нет. А ты мне вышли листья березы…» Ее письма кажутся посланиями из далеких миров: все по-другому и очень интересно.

2.12. «А за что ваш класс просил у вас прощения?» – спросила я у О. К. Она молча листала книгу, взятую у меня, потом переспросила, какой вопрос я задала. «Балуются. Дверь закрывают, лампочки выворачивают», – ответила она.

26.01. «Ты все еще форсишь в осеннем пальто и платке? – спросила О. К., когда мы встретились на остановке автобуса. – Пороть тебя некому».

31.01. Письмо из Сочи: «Сегодня у нас выпал снег настоящий. Такой сильный снегопад у нас, наверное, раз в пять лет бывает. Так хочется на улицу, но еще надо литературу учить. Нам так много задают, что весь день сегодня у меня уйдет на уроки. Если тебе еще нужны пленки (для фотоаппарата), напиши. Они у нас всегда бывают, и я могу тебе их выслать. Вы в реке Белой купаетесь летом или нет? Если нет, то где? Если хоть капельку выйдут березы на фотографии, то обязательно вышли».

12.02. У соседа О. К. спросила, не знает ли он, где учительница? «Она с семьей и соседями пошла на санках кататься». Я пошла в парк Нефтяник. О. К. с мужем стояла около горки. Я поднялась наверх к беседке, чтобы лучше их видеть. Они сели на санки и съехали вниз. Вдруг увидела, что О. К. и ее муж Николай Яковлевич смотрят в мою сторону и она что-то говорит ему. Я отвернулась и стала ходить взад-вперед. О. К. сняла пальто и осталась в спортивном костюме. Сев на санки, она опять скатилась вниз. Ее голубая куртка и синие шаровары ярко выделялись на белом снегу. Потом они опять посмотрели в мою сторону. Мне было холодно, я вся продрогла. Скоро они засобирались домой. Среди мрачных стволов рощи долго виднелась ее белая шапочка. Я немного покаталась и тоже ушла домой. Позже сестренка сказала, что Ольга Кирилловна обо мне и маме расспрашивала.