Александр Нейман - Вельзевул за кулисами

Поначалу использовались блокноты и ручки, но прогресс приносил свои плоды. В номерах устанавливались, специально привезенные для этих целей, видеомагнитофоны и, с помощью обычных проводов, простонародии известных как «тюльпан», все, что транслировалось с десяти утра до десяти вечера в течение четырех-пяти дней, фиксировалось на обычную видеокассету. Такого объема материала хватало на несколько лет, потому что на фестиваль все команды привозили самый лучший материал, собранный за год, поэтому даже четырехминутное выступление кишело отборными шутками. А если он заканчивался, то всего, лишь нужно было зарегистрироваться как участник фестиваля, купить билет, найти видеомагнитофон, запастись кассетами и пивом.

Шутки эти стоили не мало. Однажды, еще за долго до нашей поездки в Сочи, мы были приглашены в соседний город для разыгрывания областного кубка. Во время генерального прогона мы были озадачены качеством и количеством шуток многих команд. Все эти команды были восприняты на ура, мы же остались не удел и расстроенные уехали домой. Через пару дней судьба внесла некоторую ясность в это дело – половину из тех шуток, что мы услышали на областном кубке, показали по телевизору в гала-концерте сочинского фестиваля.

В «Хрустальном», казалось, царил хаос, но если провести там некоторое время и последить за присутствующими, то определенный порядок имелся. Около шестидесяти человек сидели на пластиковых стульях перед натянутым экраном, на который, в не очень хорошем качестве, проецировалось выступление команд. Еще человек сорок стояло за сидящими. Ближе к входу располагались торговые лотки с пирожками, хот догами и разливным пивом. Было, конечно, и бутылочное пиво, но разливное пользовалось большим спросом. С почти равным интервалом из толпы стоящих, словно из густых зарослей бамбука выползали люди и шли к торговым лоткам за пивом и едой. Они разминались с теми, кто возвращался с купленным пивом обратно в «человеческий лес». «Лес» постоянно колыхался и бурно реагировал на происходящее, на экране. Если было что-то хорошее, то толпа одобрительно хохотала и рукоплескала, если плохое или же безвкусное, с точки зрения этики КВН, то толпа реагировала нарочито негативно. По периметру стояли столы с диванами. На них тоже сидели люди, но скорее всего те, которые насмотрелись выступлений еще в первой половине дня, так как с их мест не было видно того, что происходило на экране и особого интереса они не проявляли к происходящему в той части зала. Разве, что изредка, во время особо бурной реакции толпы на шутку, кто-то, на секунду заинтересовавшись, поворачивал голову. В этой половине ресторана сидели, так сказать, игроки команд среднего звена. Еще, временами, из толпы стоящих и сидящих за столиками по периметру, выделялись люди, которые чаще остальных бегали в туалет. Их было человек десять, все парни и все достаточно яркой внешности, поэтому они особенно примелькались. Чуть позже я наткнулся на двух из них в туалете. В другой половине зала сидели игроки уже известных команд. Они смотрели фестиваль на большом телевизоре, пили кофе и реагировали менее бурно и редко. Их было меньше, чем простых, пока никому не известных квнщиков. Остальные представители квновской элиты предпочитали смотреть фестиваль, сидя, непосредственно в зале кинотеатра, а так же в баре, расположенном на том же этаже, что и кинотеатр или в своих номерах.

В один из таких номеров, где два игрока высшей лиги мирно лежали на диване и смотрели игру, нас привел известный квнщик, чтобы получить их авторитетное мнение о нашей программе. С начала он искал кого-нибудь из уважаемых игроков высшей лиги в «Хрустальном», но не найдя никого, сделал пару звонков и вот мы оказались на пятом этаже, в маленьком двухместном номере.

Я, Булка, Ден и Егор вошли внутрь вслед за известным квнщиком. В одну секунду в номере стало тесно. После того, как вошли Руслан, Славик и Артем номер стал напоминать каторжный вагон. Мы поздоровались с обитателями, которые широко улыбались, оценив сложившуюся ситуацию и типажи нашей команды. На переднем плане стоял я – невысокого роста, с растерянным выражением лица. Рядом Булка – чуть повыше меня, выпячивая брюхо. Ден – такого же роста, что и Булка, с озадаченным круглыми глазами, которые бегали на чуть бледном лице. Завершал первый ряд «каторжников» высокий, худощавый Егор, который улыбался настолько широко, насколько позволяли размеры номера. С боку выглядывал квадратного телосложения, черноволосый, со смешным лицом Славик. На заднем плане стояли рослый, и широкоплечий Руслан с узковатыми глазами и, не менее рослый, плотный, лысый и бородатый, превышая весом половину нашей команды – Артем.

– Давайте, показывайте, – скомандовал известный квнщик.

И мы, после недолгого замешательства, начали, по возможности, показывать. Нам приходилось репетировать в самых неудобных местах, но показываться в неудобных местах известным людям, нам не приходилось. Наверно каждый из нас про себя решил, что будь, что будет, деваться некуда, и мы начали. Возможности расхаживать мы не имели, поэтому просто стояли спиной, а когда кому-то нужно было по сценарию выходить на сцену и подавать реплику, тот просто поворачивались и говорили. Если в миниатюре предполагался какой-то реквизит или еще какая-то особенность необходимая для лучшего понимания сцены, которой мы не располагали, тогда известный квнщик не громко пояснял «зрителям», что и где. Не знаю, как это выглядело со стороны, но уважаемые жильцы номера смеялись. Возможно, они просто оказали любезность своему соратнику по высшей лиге. Я предпочел об этом не думать.

Мы попрощались, поблагодарили за аудиенцию и стали покидать номер. Покидая, я услышал, как включили телевизор на том канале, где шла трансляция. После смолкших аплодисментов, уже перешагивая порог, до меня донеслось: «команда „Витебские партизаны“, Витебск. Номер сорок восемь!» Была половина седьмого вечера.

В конце дня, после всей этой репетиционной беготни, после встречи со знаменитостями, обилия информации и прочих стрессовых мелочей на меня снова навалилась усталость. Она опять прокатилась по всему телу и стала опускаться к пояснице, и, словно затонувший корабль, тяжело ударилась о дно. Вслед за поясницей ноги ощутили жжение в районе ступней и нытье под коленками. Информация о состоянии моего организма бумерангом вернулась в мозг, как в орган способный ощущать боль, с небольшим опозданием, но вскоре, переварив ее, голова стала болеть.

Наше выступление явно переносилось на следующий день, и известный квнщик позволил нам немного поболтаться по «Жемчужине», чтобы мы окунулись в этот «мир дружбы, веселья и всеобщей радости». Мы направились в «Хрустальный», чтобы выпить по пиву, посмотреть, пусть даже через чьи-то головы и стоя на носочках, выступления некоторых команд и «повариться в общем котле».