Саша Шумаков - Осьминог

Он нашел ее. У нее был оголен череп. Как у той собаки. Умудрилась упасть, удариться об угол столешницы и разбить себе башку. Свою старую голову. Нужно думать о другом. Нужно позвонить на работу, попросить заменить в кабинете кушетку. Учеба позади, практика позади, впереди блестящая карьера. Нужно сосредоточиться на работе. Он старается думать о делах пациентов, о тестах, операциях. Ничего не идет в голову.

Он еле слышно напевает. Мычит себе под нос: «С днем рождения тебя» – и оглядывается по сторонам. «Ну и что, что я голоден? С этим все равно ничего нельзя поделать». Он идет по улице, ноги сами несут его.

Впереди магазин, небольшой одноэтажный мини-маркет. Перед входом стоит коляска. Розовая коляска. За магазином поворот к домам. Мать заскочила внутрь «на секунду». Проходя мимо стеклянной двери, Профессор мельком видит очередь на кассе. Он не заметил, как вышел на эту улицу между домами. Больше похоже на двор, чем на улицу. Двор с мини-маркетом. Женщина заскочила в магазин и оставила коляску у входа. Мгновенное решение. Значит, так должно было случиться. Значит, сама жизнь делает ему подарок. Это просто не может, не может быть совпадением. Что, если там ребенок? Он нашаривает в рюкзаке большой пакет (пакет для подарка ко дню рождения). Все к этому шло. Так и должно было быть. Он понимает это очень быстро. Он знает, что надо делать, если там ребенок.

5

Он мешкает не дольше доли секунды. Кто-то может увидеть его лицо. Что тогда? Конец карьере. Конец всему. Нет же, он специально уехал в пригород, он не стал бы никогда и не сделал же такого рядом с домом. Незнакомый город, незнакомый двор. В университете он всегда был в костюме. На работе тоже в костюме. В спортивной одежде его видели только на зарядке, еще в школе. Он никогда не ходит в ней на улице. Проходя на расстоянии полутора метров от коляски, он видит, что ребенок внутри. По дороге на работу нужно завезти малыша к бабушке. Мать зашла в магазин на минуту. Ошеломленный, он задерживает дыхание – откуда он это знает? Не время сейчас думать об этом. Улица-двор пуста, за мини-маркетом стройка, и там нет никого. Он огибает коляску, подходит с той стороны, которую не видно изнутри, через дверь магазина. Он хватает ребенка. Судя по розовому одеяльцу и коляске – девочку. И прежде чем она успевает сказать «агу», он сворачивает ей шею. Резко. Не задумываясь. Со щелчком, вроде того, с каким открывают банку консервов, он ломает позвоночник и убирает тело в пакет. Быстрыми шагами он уходит за магазин и потом за угол – за дома.

Сердце колотится. «Господи, прости меня» (сердце колотится). «Прости мне содеянное». «Неужели никто не видел? Никто не видел? Никто не видел». Он старается идти медленно. Не спешить. Ему хочется бежать, хочется скорее поймать машину, но он не бежит. За спиной, метрах в пятидесяти, уже слышатся истерические крики, он еще замедляет шаг, почти останавливается, оборачивается, натягивая на лицо маску обеспокоенного гражданина.

Что теперь? Теперь нужно уйти в другой квартал. Он идет спокойным прогулочным шагом, с большим пакетом в руке. Со стороны похоже, что он сам только вышел из супермаркета. Нельзя слишком задерживаться, но машину нужно поймать на какой-нибудь другой улице. Он думает, не зайти ли действительно в магазин, чтобы прикрыть труп сверху на случай, если кто-то захочет осмотреть пакет, но решает, что это лишнее, ведь он поедет на такси. Главное теперь вести себя непринужденно.

6

Доехав до другого пригорода, в десяти километрах от дома, он все же зайдет в супермаркет. В магазине он оставит пакет в ячейке для хранения. Он купит овощи: кочан латука, сетку лука-шалот, чеснок, зелень, банку горчицы с зернами и набор специй – подарочный, в блестящей коробке. Все это он сложит в пакет поверх тела девочки. Когда он складывает продукты в пакет, он успокаивается. Нужно действовать неторопливо.

Позже он выйдет из машины на автозаправке. Там, в случайной забегаловке, в просторном туалете для инвалидов, он повесит пакет с девочкой на крючок для одежды, достанет из рюкзака сложенный деловой костюм и переоденется в него. В общей сложности он сменит шесть машин – две в одну сторону и четыре в другую. Таксист, который вез его наибольший отрезок пути к дому, будет молчать и слушать радио.

Профессор кладет пакет на сиденье рядом с собой. Большой пакет из спортивного магазина. Все складывается само. Все сходится в его уме быстро. Под конец пути они слушают новости. Водитель заводит разговор о предстоящих выборах. Профессор соврет, что не разбирается в политике. «Расходы на праздничный обед», – подумает он, протягивая купюры водителю последнего такси.

7

Когда он подходит к дому, кто-то внутри уже ликует. «С днем рождения, Профессор», – шепчет голос. Он улыбается в ответ. Еще немного терпения, еще несколько часов. После стольких лет ожидания – что эти несколько часов? Он волнуется, словно влюбленный перед свиданием. Он все про это читал, много раз слышал, но с женщиной не знал ничего подобного. Он старался вызвать в себе сильное чувство, но все это было только пародией на то, что он переживает сейчас. Сейчас это нечто действительно большое, настоящее. Именно то, что нужно.

Зайдя в квартиру, он садится и смотрит на пакет. Кладет его напротив себя на журнальный столик, садится на диван, сцепляет руки перед собой на коленях, как в молитве, и смотрит. От волнения желудок подступает к горлу. Он чувствует себя, как в детстве – вот-вот надо будет идти с мамой в гости, на праздник. Пахнет ее духами, и от запаха кружится голова.

8

Он столько лет был голоден, теперь нужно действовать точно. У него нет сомнений, что он сможет избавиться от следов. Растворит в кислоте, что получится, а остальное выбросит.

Он приоткрывает пакет, выкладывает на диван продукты, чтобы не портить момент, старается не заглядывать внутрь. Относит на кухню то, что купил в супермаркете, возвращается в гостиную и опять садится перед пакетом. Наконец открывает. Он схватил ребенка вместе с одеяльцем. Сейчас она выглядит как сверток в розовой тряпке. Он приоткрывает ей лицо. Бледное, но такое свежее, как будто не весь розовый цвет еще сошел с нее. Милая девочка. «Милая! О, милая!» – негромко восклицает он, разглядывая спокойное, словно бы сонное личико. Он смеется. Тихо, сдерживая себя. Достает тельце из пакета. Чуть не плачет от счастья.

Маленькая нежная девочка. На вид не больше полугода. Он гладит ее по заду. Его охватывает неприятное предчувствие. Он ждет, что сейчас кто-нибудь позвонит или постучит в дверь. Он машинально оглядывает квартиру, оценивая, куда лучше спрятать сверток. Но никто не стучится. Телефон молчит. Сегодня его выходной, день его тридцатилетия, он рано вернулся домой, сейчас только двенадцать дня. Вряд ли кто-то захочет его поздравить. Вряд ли ему станут устраивать вечеринку-сюрприз. Обычно он сам наведывается, куда ему нужно. Не сказать, чтобы он был популярен и имел много друзей. «Теперь это придется менять», – думает он. «Придется менять». Собаки. Кого волнуют собаки? «Собаки – чушь. Но это. Это уже серьезно».