Ирина Лазарева - #на_краю_Атлантики

– Но…

Что-то в лице Веры смутило его, какое-то едва уловимое колебание. Но Сергей быстро забыл о нем, вернувшись к главному. Мужской его ум любил прямоту и не выдерживал оттенки чувств.

– Или Таиланд, – сказал он. – Как ты не понимаешь: весь мир перед нами, я чувствую какую-то необыкновенную свободу ото всего. Мне кажется, мы как вольнолюбивые птицы – можем построить любую жизнь, любое будущее, полететь в любую точку света. Это, наверное, смешно. Звучит глупо. Кажется, всегда я был прагматиком, экономил, откладывал все на потом. На ипотеку, потом на досрочное погашение. Но что же остается для нашей с тобой мечты? Одни счета в банке? Где наши воспоминания, где наши впечатления? А ведь именно сейчас они будут самыми сильными, они отпечатаются в памяти навсегда. Когда ты так яростно влюблен, невозможно считать бумажки и откладывать жизнь на потом.

– Но ты правда хочешь поехать именно сейчас? Мы ведь так мало знаем друг друга.

– Я о тебе все узнал. Двадцать шесть лет, работаешь аналитиком в банке. Много читаешь, можешь провести бесплатную экскурсию по Третьяковке и Пушкинскому музею.

Вера засмеялась, но все равно зарделась: как так можно было согласиться? Разве предлагают совместную поездку, когда отношениям всего месяц?

– У меня еще никогда такого не было, чтоб так быстро – и поехать вместе в другую страну.

– Тогда это будет в первый раз.

Она хотела было что-то возразить, но образ жаркого Египта с огромными пирамидами или Таиланда с его тропическими зарослями встал перед глазами туманной дымкой. Она почти не видела мир, была за границей два раза. Обычно все их обсуждения с подругами длились по полгода, все были нерешительными, многие отказывались в итоге. А здесь – так быстро нырнуть, без раздумий, просто сделать, и все – это ли не счастье, это ли не новизна чувств, это ли не обновление всего организма? Его возвышенные и полные какой-то истинно мужской силы и упорства слова покорили ее. Сергей словно учил ее чему-то новому и неизведанному, заставлял переворачивать страницы жизни с невероятной скоростью, против ее воли, против ее зазубренного плана. Но какие то были страницы! Это был Затерянный мир, страна снов и потаенных мечтаний. Ради их красок и завораживающих рисунков можно было рискнуть всем.

– Хорошо, – сказала она так просто. – Давай поедем.

Но когда вечером она, захваченная порывом, позвонила матери, та всполошилась.

– Ты его знаешь всего месяц! К чему такая спешка? А вдруг он что-то сделает с тобой за границей?

– Мама! – с жаром воскликнула Вера.

– Сколько историй таких было, – говорила Татьяна Викторовна. – Ты такая красивая и молодая девочка. Я боюсь, чтобы он с тобой ничего там не сделал. Все-таки это как-то подозрительно. Обычно поездки предлагают, когда уже хорошо знают друг друга, когда живут вместе. Да ты еще и познакомилась с ним в интернете. Мало ли…

– Мама, ну перестань, – сказала Вера, но уже не так уверенно. Зерно сомнения опустилось в почву мыслей и начало медленно впитывать влагу доводов. «Как все-таки сильны слова родителей, как они пленяют ум, логику, волю даже взрослого и полностью независимого человека», – сразу же подумала про себя Вера. Поэтому она все-таки сказала: – Я буду осторожна, не переживай. Но он правда не сделает ничего плохого. Мне кажется, я его всегда знала. Он как плод моего воображения – совершенен во всем.

– Таких людей не бывает.

– Я знаю. Но он совершенен для неидеальной меня.

– Разве ты не идеальная? – возмутилась мать, для которой замечание о недостатках дочери прежде всего было камнем в ее собственный огород. А затем, подумав, добавила: – Ну капризная, бывает. Взбалмошная, конечно. Своенравная.

Вера засмеялась.

– Спасибо за похвалу.

– Что есть, то есть, – закончила ворчливо мать.

Вера повесила трубку и откинулась в кресле, мечтательно покручиваясь на нем. Взбалмошная, своенравная, капризная, жесткая порой – но он любил ее такой, это ли не бесконечное счастье? Ей казалось, что Вселенная решила загладить годы неудачных отношений, унижений, оскорблений, слез и подарила ей многодневный праздник, пропитывающий все существо восторг, имя которому было – Сергей.

Через неделю наступили новые выходные, Сергей приехал к Вере, чтобы увезти ее в Подмосковье на автомобиле. Весь день моросил легкий, но неприятный дождь, и вроде бы зонт был не нужен, и никто его не брал. Поэтому дождь попадал на головные уборы и лица прохожих. Он размачивал грязную землю и серый рыхлый снег, смывал с асфальта реагенты, рассыпанные давно по улицам, словно со всею своею грустною силою приближая весну – мокрую от слез, теплую от сырости, унылую от блеклости природы.

Все было ничего в их отношениях, все было прекрасно, головокружительно даже, вот только Вера никогда не звонила ему первой, словно совершенно забывая о его существовании. Иногда он специально тянул до последнего, но все-таки не выдерживал и сам звонил ей. А уж если Сергей звонил Вере, когда она была на работе в банке, то ему казалось, что она отвечает не ему, а коллеге – голос ее был невыразительным, как у робота, лишенным красок и эмоций. Она словно не радовалась его звонку, будто не испытывала к нему и доли того обожания, что испытывал он сам по отношению к ней.

Казалось, ей было все равно: позвонит он или нет, приедет за ней или нет, отправятся они в путешествие или нет. Но потом наступал вечер, они встречались, проводили бессонную ночь вместе, засыпали в объятиях друг друга, он вдыхал запах ее волос, она ему пела песни на английском, столь забавно не попадая в ритм, и она была так тепла, так добра, так женственна, что казалось, он все себе придумал, оговорил ее. Что за перемены в ней происходили? Быть может, он чего-то не знал? Могло ли так быть, что она просто хотела выйти замуж и не испытывала к нему глубоких чувств?

Сергей вышел из машины и пошел по направлению к дому Веры, где она снимала квартиру вместе с подругой. Огромная лужа перегородила ему проход, и он, чертыхаясь, пошел в обход дома, где и увидел тонкую девушку в голубом пальто. То было пальто Веры, элегантное пальто, но почему оно было на другой девушке? Это наверняка была не Вера – ведь она о чем-то переговаривалась с молодым мужчиной, который стоял слишком близко от нее. Настолько близко, что она, должно быть, чувствовала его дыхание на своем лице.

На мгновение ему показалось, что она была недовольна и отчитывала его, а он ухмылялся в ответ и говорил что-то дерзкое. Его неразборчивый бас громыхал над безлюдным двором с детскими площадками. Сергей подошел чуть ближе, чувствуя, как сердце колотится внутри. Лицо его натянулось, как резина, и он не понимал, не мог вместить в себя происходящее. Вне сомнений, то была Вера. Они, казалось, не замечали Сергея. Вдруг мужчина с некрасивыми кривыми скулами развернулся и зашагал прочь, так и не обратив внимания на Сергея. Вера смотрела ему вслед, кусая губу.