Сергей Ледовских - Три повести

Большой зал. Цветы кругом. Стихает праздничная музыка.

Ответственное лицо( торжественно, кивая на Невесту ). Жених, вы её ага?

Жених( бодро ). Ага!

Ответственное лицо( ещё более торжественно, кивая на Жениха ). Невеста, а вы его ага?

Невеста(устало). Угу.

Толпа.Ох!

Ответственное лицо( с дрожью в голосе ). Почему же «угу»? Сомнения?

Невеста( просто ). Ага.

Ответственное лицо( расстроенно ). Даёте! Ну что ж, тогда ещё раз, через месяц.

Толпа.Ах!

Жених(устало). Ох! Опять!

Невеста( бодро ). Йес!!

Сцена вторая

Большой зал. Цветы кругом. Стихает праздничная музыка.

Ответственное лицо( нервно ). Жених, вы её, конечно же, ага?

Жених( наигранно бодро ). Конечно же! Ага!

Ответственное лицо( ещё более нервно и всё же торжественно ). Невеста, а вы его, наконец уже, ага?

Невеста( вяло ). Наконец.

Ответственное лицо( с дрожью в голосе ). Так ага или не ага?!

Невеста( безразлично ). Вроде как.

Ответственное лицо( потея ). А конкретно?

Толпа.Ну!

Невеста( холодно ). Ну… ага.

Толпа.Фу-у!

Ответственное лицо( наставительно ). А без «ну»?

Невеста( поправляет фату и энергично обращается к Ответственному лицу ). Понимаете, в жизни бывают такие моменты, когда женщине не просто решиться на большой и важный шаг. Когда человек, стоящий у алтаря рядом с ней, такой вроде бы знакомый и понятный, кажется ей…

Ответственное лицо( грозно ). А покороче!

Возгласы из толпы – Что это?! На каком это она?!

Невеста( гневно ). Я не могу покороче!

Ответственное лицо( растерянно ). Есть же протокол.

Невеста( ожесточённо ). К чёрту протокол!.. Я лучше пойду тогда, ага?

Ответственное лицо, толпа, жених( горько ). Ну… ага.

Невеста( окидывает всех грозным взглядом ). А без «ну»!

Ответственное лицо, толпа, жених( печально ). Э-эх!

Невеста( скидывает фату и, дрожащим голосом обращаясь к толпе, поднимает указательный палец правой руки вверх ). Вот именно!

Занавес

Но это всё когда ещё будет. А что же мне делать сейчас? В наше болтливое, несуразное, кипучее и беспокойное время!

Как говорит Петухова: «влюбиться можно и ненавидя». Где-то ведь прочитала, чувствую… Ненавидя. Странно.

– Вот так, – кратко и весомо произнёс мой новый знакомый, вскочил со своего места, вытащил заткнутую за пояс рубашку, палевую в весёлую оранжевую клеточку с высоко закатанными рукавами, быстро и ловко надел её, аккуратно застегнул на все, кроме последней пуговицы, церемонно придал своей шляпе строго горизонтальное положение и лишь после всех этих манипуляций, глядя в мои выжидательно задумчивые, слегка оторопелые глаза, он изысканно вежливо добавил: – Если вы только, не дай бог, не дальтоник, то можете легко согласиться, что было всё, как я обещал. Зелено. Что в переводе с языка семафоров означает: «путь свободен». Поэтому цепляйтесь за меня, и тронулись. – Он выразительно и галантно выставил вперёд согнутую в локте руку.

– А куда «тронулись», вы хоть знаете? – поинтересовалась я, поднимаясь и не очень уверенно хватая его под руку.

– Так вы мне сейчас расскажете, – спокойным, чуть хрипловатым голосом рассудил мой кавалер. – Надеюсь, что путь долгий, и времени у нас много, чтобы поговорить не только про наш с вами маршрут. Есть же и другие темы. Вот, например: солнце ушло, а мне кажется, что кусочек его всё же остался.

– Вы намекаете на мои огненно-рыжие волосы и думаете, что сделали мне комплимент, – усмехнулась я.

– По-моему, у вас замечательный гранатовый цвет, – ничуть не смутился он, – с янтарным отливом.

– А по-моему, у меня замечательная сигнально-оранжевая масть с пожарным оттенком. Если только зеркало не врёт.

– Что-то морковное сквозит, – тоном живописца произнёс он и быстро загасил тему: – Вы морковку любите?

– Обожаю, – обрадовалась я повороту беседы, – но только прямо с грядки.

– С чужой? – осторожно поинтересовался он.

– Да, с чужой – особенно вкусно.

– Тогда позвольте пригласить вас на тур морковки.

– Приглашайте, – заговорщически подбодрила я его.

– Мы так и не были представлены друг другу, – тоже заговорщически, понижая голос, произнёс он, – к сожалению.

– Не волнуйтесь, в милиции нас представят, – пошутила я почти уже шёпотом. – Имя, фамилию и даже адрес сообщат.

– Да, логично, – просто согласился мой знакомый. – Ну что ж, сейчас шагаем тихо с использованием цыпочек. Я знаю приличное место. Ш-ш-ш…

Мы осторожно подошли к хлипкого вида оградке и, затаив дыхание, остановились.

– Здесь, – твёрдым атаманским тоном прошептал он, – морковка – сахар. Соня, вы стойте на шухере, а я полез.

Он, по-кошачьи переминаясь с ноги на ногу, изготовился и затем ловко и бесшумно сиганул в прохладную, влажную темноту огорода. Но тут же до смерти напугал едва не вскрикнувшую меня; его оливкового в темноте цвета лицо вдруг показалось из-за оградки и прошептало:

– А вы не стойте просто так, как статуя Венеры. Смотрите на звёзды и мечтайте что-нибудь. Потом расскажете, – он сунул мне в руки свою смятую, немного колючую на краях шляпу и исчез опять.

Я отчуждённо посмотрела на звёзды и поёжилась. «Рождённый тырить мечтать не может», – рассудила резонно. Надела его шляпу, огляделась по сторонам и слегка загоревала…

Он появился неожиданно и почему-то со стороны улицы, на этот раз предупредительно цокнув языком, поэтому испугалась я не очень.

– Вот, испробуйте, – он словно букет гвоздик выставил передо мной изящно собранный пучок необычайно пахучих морковок с премило пушистыми хвостиками, – угощайтесь.

Я осторожно ухватила одну и изумилась:

– Да они уже мытые! Вы что же, ещё и мыли их там в темноте под краном, подвергая себя риску?! – ужаснулась я.

– Без паники, Соня, риск – это наша работа, – успокоил он и вдруг громко, совсем не конспиративно рассмеялся: – Да я живу там за оградкой, снимаю комнату! Хотел вас пригласить, но это ж неслыханно! Мы даже ещё не были представлены…

– Ох, замучили! – тоже рассмеялась я. – Ленка, очень приятно!

– Что значит «Ленка»?! – возмутился он. – Елена, позвольте представиться, Георгий, Жорж, если пожелаете, студент политеха. Город Николаев знаете?

– Прекра ш ный город, – похвалила я, хрустя морковкой, хотя в Николаеве никогда не была. – Вот и по ж накомили ш ь…