Дара Преображенская - Душа мертвеца

– Поздравляю.

Мила выпила шампанское, почувствовала, как начала постепенно хмелеть. Да, и Иринка здорово изменилась, волосы отрастила до пояса, а в школе постоянно стриглась, похудела, губы стала ярко красить.

– Ты замужем? – спросила Мила, чтобы поддержать разговор.

– А то как же. Естественно я замужем. Ты знаешь, кто мой муж?

– Понятия не имею.

– Славка Морозов. Он художник. Вот такая у нас семья искусства.

– Славка? Так он же тебя на три года моложе.

– Какое это имеет значение. Главное – любовь. Как говорится, с милым и в шалаше рай.

– Только говоришь ты это будто с иронией.

Ира издала протяжный вздох, посмотрела в потолок.

– Как ты не понимаешь, я с иронией это и сказала. Возможно, художник-то он и неплохой, а только денег у него нет, живём скромно, ничего себе позволить не можем. Мне это надоело. То ли дело знаменитая Мариночка Соловьёва. Смотри вон она.

За соседним столиком во всём блеске сидела Марина Соловьёва (в девичестве Левашова) в роскошном чёрном платье на узких бретелях, которое отлично бы смотрелось на самых престижных светских тусовках в любой стране мира, оно особенно шло к её белокурым волосам, уложенным опытным парикмахером в модную причёску. Марина была занята обсуждением чего-то с Пашей Вельяминовым, бывшим комсоргом школы, а теперь бизнесменом в сфере продажи автомобилей и запчастей.

– Вот как времена-то меняются, – с грустью произнесла Ира, – Ты знаешь, кто теперь её муж?

– Теперь? Она что, не в первый раз замужем?

– Третий, насколько мне известно. Вот везёт же людям.

– Ну и кто же?

– Безменов Лёша – первый бизнесмен города. У него сеть магазинов в Каменске и не только здесь. Соображаешь, почему она так одевается. А платье, наверное, не одну тысячу баксов стоит.

– Безменов? Это не тот, за которым налоговая давно охотится? Прокуратура на него не один год зуб точит.

– Да ладно тебе. Точит, а до сих пор не наточит. И с носом останется, потому что Безменов – не дурак, говорят, он даже тайно с олигархами переписывается, чуть ли не с Березовским дружит.

– Ну это уж ты хватила с верхом. Зачем он олигархам? По сравнению с ними он – мелкая рыбёшка в проруби.

Мила ещё раз взглянула на Марину, дикторша телевидения пригубила бокал с вином, долго кивала, в то время как Паша что-то рассказывал ей, жестикулируя.

– Она хорошо сохранилась, фигура как у двадцатилетней, – сказала Ира.

Мила поставила на место бокал.

– А ты что завидуешь ей?

– Кто не завидует? Сейчас все завидуют.

Глаза Иры бездонные карие, но сегодня они злые.

– Ты тоже здорово изменилась.

– В какую сторону, подруга?

– Внешне вроде лучше стала,

– Ты что хочешь сказать, что совесть променяла на желтизну в карманах? – Ирина тряхнула головой, кудри подпрыгнули, – Это только ты святым духом питаешься, а у остальных более низменные страсти. Возьми, к примеру, своего Степанова. Он ведь тоже толстосум, и денег у него куры не клюют. Но ты же не презираешь его за это. А знаешь почему?

– И почему же?

– Любовь. Ведь ты ещё с пятого класса за ним таскалась.

Мила нахмурилась, разговор начинал приобретать неприятный для неё оборот.

– Я не таскалась. И прекратим это.

– Хорошо. Сегодня же праздник, – кивнула Ира.

– Почему ты Славку с собой не взяла?

– Когда супруги ссорятся, им лучше пожить врозь. Так считает моя мама, и она права. Славка пишет очередную картину, только неизвестно, продаст он её или нет.

– А если продаст?

– Всё равно на иномарках мне не светит разъезжать. Слушай, мне ведь тоже известно о трагедии, которая случилась с Надеждой. Я на похоронах тебя видела, только не решилась подойти к тебе, на тебе лица тогда не было. Как там Зоя Всеволодовна?

– Держится.

– Она молодец. Сильная женщина, хотя и малость помешанная на своей поэзии.

– Ей нравится. Кстати, неужели ты не любишь Пушкина, все актрисы без ума от искусства.

– Это только с первого разу кажется. На самом деле они без ума от долларов.

Ира махнула рукой.

– Доведёт меня Морозов, уеду в Петербург, попробую сняться в рекламных роликах. Говорят, за это хорошо платят. Знакомая моя Ритка давно на этом карьеру свою сделала. Знаешь Ритку?

– Какую Ритку?

– Да Берестову. Она ещё в школе в диск жокеи напрашивалась на общественных началах.

– Вроде как.

– Она сейчас в Петербург с Кипра на каникулы ездит. Ей, видите ли, на Кипре жарко.

Мила ухмыльнулась.

– Понятно. Что ж, попробуй.

– А я тебя, подруга, не понимаю. Что тебя из самой Москвы в такую дыру занесло? Или ты – дура, или узнала о Степанове и сорвалась за ним следом.

– Значит, Степанов по твоему тоже дурак?

– Не скажи, он в Москве на каком-то деле прогорел, у него там свои счёты с юриспруденцией, он, не долго думая, сюда махнул. А тут и оружейный завод под боком. Знаешь какие бабки состричь можно? А потом и за границу, подальше от этой страны.

– А при чём тут оружейный завод?

– При том.

Ира заулыбалась, показала пальцем на выход.

– А вот и твой кавалер идёт. Разрешишь потанцевать с ним?

– Конечно. Ты спрашиваешь меня так, словно я – его жена.

– Да ведь он глаз на тебя положил.

– Шутишь. На это есть куда более красивые претендентки.

Ира хитро подмигнула и чокнулась с соседом, выпила залпом целый бокал с водкой.

– Не умаляй своих достоинств, подруга.

Мила наклонилась к её уху и чуть слышно прошептала:

– Не пей так много. Тебя уже начинает развозить.

– Слушаюсь, босс. Но надеюсь, сегодня Вы позволите мне чуточку расслабиться.

Мила отшутилась и посмотрела на наклоняющегося к ней Степанова, от него несло дорогими сигаретами и одеколоном.

– Ну как, отдохнула от моего присутствия? – спросил он.

– Отдохнула, но уже успела соскучиться. Ты снова хочешь пригласить меня?

– Конечно.

Мила заметила, каким румянцем покрылось лицо Ирины, когда Степанов взглянул на неё, однако его взгляд при этом выражал совсем другое и отнюдь не донжуанское великодушие. «Показалось», – решила Мила, встала из-за стола, прошла на цыпочках между рядами, вдогонку услышала голос Ирки:

– Помни о своём обещании!

Они снова слились с толпой танцующих, парочки теперь уже больше жались друг к другу, стиралась грань между разумным и желаемым, постепенно давая свободу гнездившимся внутри животным инстинктам.

– О каком обещании она говорит? – спросил Дмитрий, как только Мила вновь почувствовала на своей талии его тёплые руки.

– Следующий танец с тобой её. Кстати, ты помнишь Иринку Новосёлову?

– Она никогда не отличалась большим умом.

– Значит, помнишь?

Она почувствовала на себе его твёрдый уверенный взгляд, мужчина с таким взглядом мог повелевать женщиной, и она бросится исполнять его малейшие прихоти даже вопреки своей гордости и достоинству. На это нужен врождённый талант, таких мужчин с каждым годом встречается всё меньше и меньше.