Александр Макушенко - Дневники Чарльза Одиннела. Сериал

Такое у меня было впервые со времени начала путешествия. Это было и забавно и не очень, если предполагать то, что заживаться было не очень то желательно. Уши горели, нос был забит и вообще, хотелось чихать и кашлять, но почему то кашля нет и не было. Причем это у меня иной раз наблюдалось на протяжении всей моей жизни, называется легкое обморожение ног и их последующее восстановление. Но все таки такое простуженное состояние легко купируется при помощи определенных действий.

Щурясь от яркого свет и пронзительного холода, я стал проверять всю аппаратуру по лагерю. Легкий шум и шуршание датчиков сменились молчанием. Вроде все работает…

Тишина, опять никаких животных вкруг и, почему то, перегретый вездеход на окраине поляны. Я его не включал, это точно, наверное, его закоротил один из разрядов вчера ночью.

Но как ни был я простужен, надо было все равно собираться на дальнейшие поиски. Заплечная сумка, куртка поплотнее и шляпа – на всякий случай.

И надо было подумать о том, что такое тряска в дороге и почему ее надо избегать. «Нет, незачем», – подумал я и стал избегать взгляда в сторону леса, тропинок и прочего, в том числе и ручьев, что бы то ни было и что бы то ни там значило.

Раздалось несколько увесистых толчков в ноги. И я разозлился окончательно. Надо было делать ноги, но вот куда, оставалось загадкой даже для меня самого. В горы? Там и оползень может накрыть, и ручей перекрыться, а потом прорваться. И вообще, пока в пещерах делать нечего. Хотя… с другой стороны…

И я пошел дальше. «Там нечего делать», решил я и ускорил шаг. Там было много прекрасного и в то же время удручающе злого и ненавистного ученому, начинающему и неопытному, вроде меня, хотя с моим то опытом можно было бы просто помалкивать и преподавать какой ни будь предмет в вузе, который бы хоть немного напоминал меня самого.

Под ногами проявилась струйка воды. Я стал настороженно смотреть себе под ноги в поисках подвоха и в том числе и того, что называется вулканическим землетрясением. Не хватало еще и того, чтобы я попал в воду, которую сам и придумал. В горах встряски редкость, а вот землетрясения малого масштаба не очень, что и провоцируется разного рода действиями, например, тщеславными поисками алмазов с помощью взрывчатки и динамитного фокусировочного устройства. Были попытки и более узконаправленных действий. Но…

Итак, надо было ускорять шаг, но вот куда, я и сам не мог понять до конца. По бокам тропинки струились маленькие ручьи, а в одном месте и вовсе пробился маленький столбик воды… Давление…

Это было не совсем похоже на гейзер, хотя и гейзеры то бывают разные, а вот грязевые вулканы бывают и такие, что и вовсе хочется забыть эту фумароллу, которая облила меня с ног до головы в тот самый день, когда я установил правила приличия и решил одновременно попробовать все тонкости физических процессов, которые поглощают планету вместе со всеми, кто на ней живет.

Потом я вдруг вспомнил о лагере. Там было много тонких приборов, и больше всего меня встревожила участь приборов, погруженных в скважины. Смогут ли они выйти из нее потом, когда все кончится? А вот потом то и будет поздно, подумал я и начал поспешно наруливать круги вокруг лагеря, пытаясь понять, почему так тошно и почему окружающее меня пугает все больше и больше.

И так до конца дней своих бы я наруливал круги вокруг лагеря, пока я вдруг не понял, что вокруг и так все опасно и без того, чтобы я заблудился в лесу прямо возле своего временного устанища, как говорится в многих путеводителях для заблудившихся в незнакомой местности.

Постепенно я выглянул из леса и стал намаливать себе на грех, когда увидел разрушения, вызванные мини потопом. Ручеек затопил компьютер глубокого бурения. Установка была миниатюрная и чрезвычайно мощная.

И пока я чертыхался, пытаясь найти свою очередную установку, утонувшую в одном из маленьких – маленьких ручейков, меня накрыло очередной волной. Толчок был настолько сильный, что у меня подкосились ноги и я стал падать на одно из колен. Упав в лужу, я начал проклинать и небо и звезды и саму вселенную. Мои брюки были полностью испачканы жидкой грязью, которую хотелось сразу снять и положить в стиральную машинку. Но вот ведь парадокс, ее не было вокруг меня как минимум на расстоянии солнечной системы, не говоря уже о том, что местные стирали самыми разными способами, но технологии не признавали вовсе.

И как они отстирывали свою одежду? Пока я там возился с технологиями, как и все нормальные люди, я и вовсе стал забывать о том, чтобы уделять внимание своему ближнему, как и учили нас и родители и Бог и более того… но кто это был, мало кто понимал.

Установка сломалась на глубине два километра. Мне стало совсем плохо. Последние деньги из запаса для путешествий и отдыха я потратил черт знает на что, а теперь вот это, и что это было загадкой, даже не смотря на то, что шатало вовсю и полночь была не за горами.

Магнитуда землетрясения была огромной. Это та странная вещь, которую я испытываю прямо сейчас. Это когда ты сидишь в кресле и апатично смотришь на висящий мятник. Он легко и плавно отклоняется из стороны в сторону и вовсе не собирается останавливаться, а колотится, словно сердце ребенка. Впервые увидевшего радостную птичку, которая ему непонятна, и которая радостно клюет ему руки. И которая потом попадает ему в суп, и он навеки понимает, что его родители – это бесчувственные гады, которые только что убили его нового домашнего питомца. И хрен с два поймешь, что это было – либо питомец, либо варварски изготовленное блюдо.

И так до вечера. Пока я вытаскивал зонд по частям, калеча тот самый шнур, который с трудом его придерживал, я сбил мозоли на костях до крови и прокусил пару раз губы до крови. Зубы шатались от напряжения и тоскливости ситуации. Струйки воды все жестче били по ногам, и в самых неожиданных местах. Мне было все равно, умру я сейчас или нет – без аппаратуры и данных мне не было смысла не только возвращаться – я бы и вовсе заблудился в темноте или умер бы от тоски, пытаясь найти дорогу домой.

Ненадолго я отвлекся и стал искать выход к своей палатке. Что то я там забыл, но что именно?… Наверное, один из приборов по изменению магнитного поля. Он был очень маленький, но работал по старинным технологиям, которые бесили меня не меньше всех остальных тех, которые поняли его устройство и сошли с ума, пытаясь передать его информацию всем остальным, несмотря на то, что нечесть было тех самых выраженцев, вроде меня, которые вроде и умело описывали ситуацию, но тем не менее, не могли донести смысл до слушающего. Наверное, ему просто не хватало технических знаний и глоссария в голове, но с другой стороны…. Надо было ему просто посещать лекции в вузе. Хоть в одном из технологических. Иначе он будет просто рабом системы машин, но никак не человеком высшего уровня.