Ульяна Сысоева - Реалист

– А ты собиралась скрывать это всю жизнь?

– Нет. Ведь мы уже почти завязали с этим. Я в последнее время думала, что предыдущий поход был вообще последний.

– Напрасно. Признай, ты сама этого хочешь. Ты занимаешься этим всю жизнь и просто так не бросишь. Не бывает бывших зэков.

– Спасибо, шикарное сравнение. Просто я надеялась, что это ее никогда не коснется. Пусть хоть один приличный человек будет в этой компании.

– Вы же понимаете, что она уже не девочка? Она все понимает и хочет знать, что мы скрываем, – сказал Антон.

– Не думаю, что из этого выйдет что-то хорошее, Неон… – вздохнула девушка.

– Он прав, – Страйк вышел из ванной комнаты, потирая биту тряпкой. – Ей двадцать! Думаешь сохранить ее святошей до конца дней? В этой шайке-лейке это вряд ли удастся.

– Что ты пытаешься этим добиться? – спросил Сай, вальяжно развалившись на диване, закинув ногу на ногу. Он поднял голову и тряхнул длинными черными волосами, раскинувшимися по правой стороне лица.

– Не знаю! Надеялась, что она не будет такой, как мы. Особенно с ее взглядом на вещи. Не хотелось бы разочаровывать.

– Ты прямо как все эти родители. Они будто забыли, что привело наше общество к этому. После всех этих страданий это – малая плата. Если ты не считаешь, что мы несем добро, почему этим занимаешься? – спросил Сай.

– Мы не несем добро – мы его выносим! – вклинился Страйк.

Японец поддержал шутку и «дал пять» в поддержку.

– Потому что мы последние и на нас еще возложены надежды.

– Ох, этот противоречивый мир! – сценично закатил глаза японец.

– Я думала, что мне уже удалось скрыть все. Мы же помогаем по хозяйству фермерам, пекарю, охотникам… Чем не способ выжить?

– Хм, – поморщился Сай. – Не думаю, что мои услуги «слесаря» сойдут за оправдание сладкой жизни. Не самая прибыльная должность. А про Неона-курьера вообще молчу.

Парни закивали.

– Не пытайтесь меня убедить! – отмахнулась от их едких взглядов девушка. – Я все равно не считаю это хорошей идеей. Знаешь что, Ворон? Ты всем этим заправляешь, так вот иди и объясняй это ей.

– Думаю, это будет не сложно, – сказал Антон. – Она уже дала понять, что обо всем догадывается.

– Так что? Прямо сейчас пойдем рассказывать? – спросил Страйк.

– А где она? – сказал японец.

– Вроде выходила на улицу с книгой, – положив голову на ладонь, сказала Джейн. Как бы безразлично.

– Хорошо, посмотрим, что взяла, – вскочил Сай с места. – Если «Вино из одуванчиков», то в поле, – поскакал он по лестнице вверх. – Если Керуака, то в старый минивэн. Если… О! Привет, Эмили.

Ребят разом перекосило. Страйк шепотом матюгнулся.

– Ты была тут все это время? – спросил Сай, пока ребята поднимались наверх.

– Да, – довольно улыбалась она, сидя в своем укромном уголке.

Между стеллажами она навесила старые простыни, скатерти и шторы, а за ними устроила маленькую студию. Там она рисовала свои незамысловатые картины. Под ногами у нее валялись тюбики акрила, а у единственной стены стояла широкая доска, которую она выпросила у фермера Батата, для «шедевра».

– И почти все слышала.

– Здорово, так даже проще будет все рассказать.

– Не переживай, я и так обо всем догадывалась, – Эмили продолжала рисовать. – Раньше вы исчезали чуть ли не каждый вторник. Трудно было не заметить.

– Почему ты ничего не говорила? – спросила Джейн.

– Вы взрослые люди. Это ваше дело. Каждый старается заработать для своей семьи, как только может. Но вы ребята рисковые. Так вот взять и из Рудимента заявиться в Зенит для подработки. И как вас только не раскусили?

– Что?

– Подработки?

– Ворон, насколько я знаю, и до сих пор работает. Понравилось прогибаться под них? – едко взглянула на него девушка, улыбаясь. Но Ворона от этих слов только покривило. – Ха-ха, да… Но я горжусь тобой, не переживай. И почему я вообще должна была что-то говорить?

– Мы друг друга, похоже, недопоняли… – Джейн присела рядом. – Ты думала, мы работали в Зените?

– Да.

– Но, Эмили… Мы – воры.

Эмили развернулась к друзьям. Страйк серьезно кивнул, Сай выдавил снисходительную улыбку, а Антон ничего не сделал. Он смотрел на нее со всей открытостью души, которую мог выразить в глазах. Это был лучший ответ, который Эмили могла получить сейчас. На его брутальном лице большие глаза с длинными ресницами казались детскими, но такими проникновенными…

Эмили вдруг стало так гадко на душе, паршиво, будто ее предали. Казалось бы, все понимает, но простить и оставить это без внимания сложно.

– Понятно, – девушка развернулась обратно к доске, но продолжила просто тыкать кисточкой по одному месту.

– Не сердись, пожалуйста! Ты же знаешь, что в нас нуждаются люди Рудимента…

– Успокойся. Я не сержусь.

– От нашего желания давно ничего не зависит, – сказал Страйк.

– Все зависит от вас! – крикнула Эмили. – Люди Рудимента уже способны на многое – все меньше различий между ними и зенитцами. Так стоит помочь им развиться, чтобы и Изгоев и нас снова стали считать за людей. Мы не должны брать у Зенита что-то, чтобы сделать здесь отдельный город. Мы должны снова слиться с ними, убрать эту стену, чтобы наши люди стали иметь все лучшее от современного общества.

– Но это современное общество не идеально. Помни – те люди когда-то хотели нас уничтожить, – сказал Сай.

– Однако и Изгои уже другие, – продолжила Джейн. – Они отвыкли от тех удобств или установок. И вряд ли кто-то согласиться стать едиными с теми людьми, которые выбросили их, как ненужного пса. Мы бы рады прекратить воровство, но тогда нам не на что будет жить! Пока мы несем Изгоям необходимое, они дают то, что нужно нам. Это правила новой жизни. Люди не считают, что это плохо, потому что все понимают, – девушка закончила, тяжело выдохнув, и посмотрела на подругу из-под темных локонов, вывалившихся из пышной косы. Изнеможенно, с видом полного сожаления.

– Думаете так будет лучше для всех? – спросила Эмили уже с интересом. – Грешить, рисковать собственной шкурой?

– Да, – пожала плечами Джейн. – Все привыкли к таким условиям и это обеспечивало нам всем неплохую жизнь.

– Но если ты против, то можешь не ходить с нами, – сказал Ворон. – Сделаем все, как прежде. Просто мы хотели, чтобы ты узнала. Нет смысла больше скрывать.

Наступила тишина.

– Опять скажите, что я слишком мало с вами живу, чтобы понять? – сурово, но негромко произнесла Эмили. – Это вы меня мало знаете. Вы думаете я маленькая девочка, божий одуванчик, свято следующий заветам. Нет. Я все могу понять. Да, это нехорошо, что вы воры, ужасно даже, но проблема не в том, кто вы есть, а в том, что вы скрывали это слишком долго, чтобы я смогла спокойно принять этот факт. И все это время вы сбагривали меня работать на фермы, чтобы втихую ходить воровать? Ну вы даете! – уже улыбнулась Эмили, но остальные не поняли простила она их или насмехается.