Виктор Чернолевский - Асилум. Свет внутри

Евгений, пытаясь справиться с колотящимся сердцем и пульсирующими прострелами в виски, судорожно просчитывал свои шансы, и его взгляд наткнулся на арку, ведущую к разрушенной лестнице смотровой башни. Нужно было пробежать через двор мимо черной груды живых мышц, которые шли рвать его в клочья. Он сделал глубокий вдох, сжал кулаки и услышал скрежет металла по металлу. Подняв взгляд к небу, он увидел ржавого лебедя, который крутился на основании мачты. Флюгер, как стартовый пистолет, подающий выстрел, подстегнул Евгения к мощному броску, и, как бегун, начинающий спринтерский бег, он устремился навстречу бурому зверю, за спиной которого было его спасение.

Медведь был явно не готов к такому повороту. Он поднялся на задние лапы в момент, когда Черняев был рядом, чтобы обрушить на него всю свою массу. Когда передние конечности бурого начали опускаться в попытке достать человека, который сумел сгруппироваться и, скользнув по мелкой гальке, кувыркнувшись несколько раз, упал. Лапы медведя опустились на землю. Человеку удалось обойти его. Медведь яростно взревел.

Евгений задыхался от своей дерзости. Сидя на земле, он смотрел на тушу перед собой, которая взревела и медленно разворачивалась в его сторону. Он не стал испытывать судьбу второй раз. Вскочив на ноги, Черняев метнулся к лестнице. До нее оставалось несколько шагов, и, взлетев в узкое пространство первого уровня башни, он почувствовал, как что-то полоснуло его по спине. Он проскочил еще несколько ступеней и почувствовал резкую боль. Он осел, прижавшись к стене. Холодный камень на секунду облегчил невыносимую боль. Евгений закинул руку за спину, потрогал. Похоже, это была огромная рана. Халат, в который он был по-прежнему одет, намокал кровью, рвущейся из тела, словно ей наскучила эта темница. От боли у Евгения загудело в ушах. Он уже не слышал рева чудища, который пытался разворотить узкий проход своими могучими лапами. Он не слышал скрежещущего лебедя, который беспечно, волчком крутился вокруг оси от поднявшегося ветра. Он не слышал, как отворилась дверь дома и оттуда вышел седовласый человек. Он не видел, что человек подошел к фонтану и глифы начали светиться синим огнем. Евгений уходил в небытие. Туда, где нет ничего, кроме тишины.

Евгений открыл глаза. За окном была ночь, в комнате было душно и влажно. Он лежал на животе, одна рука затекла. Он перевернулся, и скрип старых пружин раздался, наверное, по всему дому. Через окно в комнату пробивался лунный свет, и поэтому можно было различить шкаф с постельным бельем, кровати. На одной из кроватей он заметил под одеялом силуэт, по подушке были раскинуты волосы. В человеке, лежащем под одеялом, он узнал Алису. Она спала так тихо, что ее дыхание было едва слышно. Евгений привстал и опустил ноги, почувствовав приятную прохладу дощатого пола. «Удивительно, – подумал он, глядя на девушку, – как можно в такой духоте спать под шерстяным одеялом?» Но вспомнил, что жена Светлана вот так же забиралась под плед, почувствовав слабый сквозняк из открытой форточки. Еще он обратил внимание, что его джинсы и куртка аккуратно висят на стуле, который стоял рядом с его кроватью. Он не помнил, когда он успел раздеться. Голова была тяжелой, но Евгений был рад, что ему удалось поспать, несмотря на странный сон с погоней. Он вспомнил, что в этом труднообъяснимом сне медведь рассек ему позвоночник, и потрогал спину. Все было в порядке.

Евгений захотел пить. Быстро встав с кровати, чтобы лишний раз не заскрипели пружины, Евгений натянул штаны, нашел взглядом кеды, обулся и вышел. Во всем доме было очень тихо, и Евгений, привыкший к постоянному шуму за окном своей городской квартиры, удивился этой сельской тишине и покою. Аккуратно прикрыв дверь, он направился в комнату, где располагался Энтеринг. Она была пуста. Налив в стакан воды из графина, стоящего на столе, и жадно выпив, он повторил эту процедуру еще раз. Из кухни был едва виден свет. Войдя туда, Евгений увидел Стопина. Одной рукой он листал экран мобильника, другой, положив локоть на стол, зажимал сигарету, выкуренную наполовину. На столе, кроме пепельницы и стакана с чаем, ничего не было.

– Не спится? – спросил Максим.

– Жарко, воды захотелось.

– Я бы на твоем месте еще покемарил, завтра ответственный день. – Максим выпустил клуб дыма. – Тебе нужно быть хорошо отдохнувшим и собранным.

– Угу, – согласился Черняев, – может быть, и не проснулся бы, да сны странные. А потом глаза открыл: духота. С трудом переношу такое.

– Что за сон? – с неподдельным интересом спросил Максим.

– Да херня какая-то. Последнее время снится медведь, которому от меня что-то нужно, а я пытаюсь от него сделать ноги.

– Хм, очень интересно!

– Что именно?

– Да нет, ничего, – покачал головой Максим. – Ты иди спать, сынок. Помнишь ведь, как в сказках? Утро вечера мудренее. Бывают во сне загадки, а днем случаются отгадки.

Алиса по-прежнему лежала неподвижно. Видимо, энергия в ней кипела, пока она бодрствовала. Евгений всегда завидовал людям с хорошим сном. Он всегда спал чутко, просыпался при малейшем шорохе. Как можно тише Евгений разделся, сложил вещи на стул. Теперь он был уверен, что накануне не развешивал их на спинку. Осторожно улегшись в постель, чтобы не сильно скрипела кровать, Евгений неожиданно быстро упал в сон.

Проснулся он, когда уже было светло. В комнате никого не было, но за дверью раздавался оживленный шум. Скинув с себя простыню, которой был укрыт, он потянулся несколько раз, напрягая мышцы в струну и расслабляя. Он почувствовал, что на этот раз все в норме. Голова не болела. Он был выспавшийся и бодрый, ему не терпелось выяснить, что за важные дела, о которых ему ночью намекал Максим Анатольевич, ждут его сегодняшним днем. Не торопясь он встал, натянул футболку и штаны, растрепал волосы на голове. Сквозь крону деревьев за окном солнце освещало комнату.

В гостиной все были заняты своими делами. Стол, за которым сидела Лиса, был завален бумагами и фотографиями. В ушах у нее были наушники, через которые слышался ритм. Увидев Евгения, она кивнула, не прекращая своих занятий. Максим Анатольевич в темно-зеленом, с короткими рукавами поло, подчеркивающим крепкую фигуру, и брюках-чинос горчичного цвета стоял возле Энтеринга и сосредоточенно вертел в руках черную коробку. Евгений видел похожую в руках Александра, когда они впервые встретились. Сначала Евгений подумал, что странное голубое свечение исходит от этой коробки, но потом увидел, что правая рука Стопина была словно окутана синеватой дымкой, особенно на запястье. Евгений не стал никого донимать вопросами.

Александр развалился в кресле и пил из большой кружки, надкусывая печенье, которым вчера угощала Алиса. Казалось, что он сосредоточен только на своем завтраке. Увидев Черняева, он улыбнулся ему, словно лучшему другу: