Александр Вендеров - Космическая курица

– Батюшка, а ведь одних пердунов и даже вкупе с нашим войском мало будет. Воины, как наши, так и деда Пихто, помогут нам столицу оборонять. Может, и другие города, но за то не ручаюсь. А чтобы победить саму курицу, нужен меч-кладенец.

– А как его достать?

– Только самым отважным он достанется. Может его держать в руках лишь Кощей Бессмертный, а из ныне живущих смертных – один мой муж и твой сын Иван-царевич.

– Так он же бухает! Какой из него воин?

– Бухает от скуки и безделья, а как появится у него важное и трудное дело, не захочется Ивану глаза заливать. Я-то своего мужа хорошо знаю!

– Одного его хочешь к Кощею послать?

– Зачем одного? С Емелей пущай отправляются. Емеля хоть кладенец и не подымет, а поможет Ивану, если что-то пойдёт не так. Да и на печке сподручнее лететь, а она слушается только твоего зятя.

– Верно говоришь, дочка. Однако же, их самих сначала отыскать надо, да чтоб не нажрамшись были.

– Эту заботу, батюшка, предоставь мне.

Царь Михаил отпустил людей, а Василиса пошла проведать больного Гришку. Царская сноха и сама была искусным лекарем, а теперь ей хотелось узнать, как старший коллега, дворцовый лекарь Илья Андреевич будет помогать человеку со столь тяжёлым и редким в Тридевятом царстве недугом, как абстинентный синдром.

В горах, расположенных к востоку от Тридевятого царства, находилась Страна пердунов. Почва там каменистая, а климат холодный, и только самые неприхотливые растения могут давать урожай в той суровой земле. Например, горох. Тамошние люди питались этой грубой пищей, отчего у них вздувались животы, а из афедрона выходили кишечные газы. Вот соседи и прозвали их пердунами. Сначала пердуны сопротивлялись этому экзоэтнониму 9 9 Экзоэтноним – название данного народа у других народов. Например, экзоэтнонимом является русское слово «немцы», в то время как самоназвание (эндоэтноним) этого народа Deutsche , продолжая использовать своё исконное самоназвание, ныне уже совершенно позабытое, но несколько веков спустя и сами себя стали называть пердунами.

Как говорил думный боярин Яков Михайлович перед царём Тридевятого царства, пердуны были отличными воинами. Не было такого воинского искусства, которым они бы не владели. Особенно славились пердуны своими огнемётными орудиями, устройство которых проистекало из природы этих людей. Такой огнемёт обслуживали три человека: один отклячивал пятую точку, второй подносил к оной длинную трубку, а третий по команде офицера «Пли» чиркал огнивом. И так же делали все остальные тройки, входившие в состав зенитной батареи. Из боевых орудий вырывался сноп огня – то горели кишечные газы. Для следующего залпа воины менялись местами. Огнемёты пердунов могли нанести серьёзный урон супостату. А чтобы организмы солдат производили достаточно топлива для огнемётов, в обозе армии ехали большие телеги с горохом, бобами, капустой, редькой и сушёными грибами.

Истории известно множество примеров, когда маленькие, но воинственные народы подчиняли своей воле куда более крупных и могущественных соседей. Небольшая, затерянная в высоких горах Страна пердунов могла бы создать ещё один такой пример, но среди этого народа, на счастье соседних государств, пока не родился свой Атилла или Чингисхан. К захватам других стран пердуны не стремились, однако охотно нанимались на службу к царям, королям, султанам и падишахам и часто при каком-нибудь иноземном дворе составляли личную гвардию монарха. При этом те, кто отправлялся служить за границу, рассуждали так: наши правители ни с кем воевать не хотят, а мы хотим – ну так мир большой, и в нём воинских забав на всех пердунов хватит.

Страной пердунов правила династия Пихто. Каждого старшего сына в правящем доме называли этим именем, а если у очередного Пихто не было сыновей, то царское имя принимал муж старшей дочери и становился наследником престола. Титул правителя был короткий и ёмкий – дед. Пердуны с их традиционным почтением к старикам понимали это слово таким образом: дед – самый старший и самый уважаемый член общества, который заботится обо всех пердунах, своих внуках. Теперь страной руководил девяностотрёхлетний Пихто Двадцать восьмой – высокий широкоплечий старик с белыми словно снег волосами и доброй улыбкой. Такой возраст в семье Пихто не считался старостью: никто из них меньше ста лет не жил. Да и все пердуны, эти неприхотливые дети гор, чаще всего перешагивают за вековой рубеж, если не погибают в битвах или от капризов природы вроде землетрясений или камнепадов.

Пихто – старинный род лесников. Ведь и имя у них такое, что сразу вспомнишь о пихте. В давние времена Пихто были хранителями всех растений, кроме цветковых, а последние находились в ведении Березовских. Однажды, когда род Березовских пресёкся со смертью бездетного Стаса Березовского всего лишь в восьмидесятидевятилетнем возрасте, Пихто стали хранителями всех растений Страны пердунов, а со временем – хранителями вообще всего живого. Долго ли, коротко ли, а наступил день, когда Пихто заняли престол Страны пердунов, и тогда первый дед из древнего рода лесников провозгласил себя Пихто Первым. А теперь уже Пихто Двадцать восьмой на престоле!

Всё это вспоминал Василий-царевич, когда в сопровождении пяти служащих посольского приказа и десяти воинов пересёк границу Страны пердунов и поднимался в горы. Космическая курица нанесла урон и этому горному краю. Василий то и дело встречал разорённые селения с разрушенными до основания саклями и раздавленными людскими телами. В одном ущелье навстречу ехали верхом пердун с женой. Василий придержал коня:

– Здравствуйте, люди добрые! Куда путь держите?

Пердуны, говорившие на своём языке, не поняли ни одного обращённого к ним слова. Выручил толмач Глеб, перевёл вопрос. Горцы ответили:

– Мы за своим стадом овец едем, чтобы перегнать его в лес. Там курице этой проклятой несподручно будет наших овечек между деревьев ловить.

– А сильно вас курица потрепала?

– Очень, мой господин! Она трёх коров у нас съела. И другим от неё досталось. Прилетела три дня назад в столицу и там проглотила многих знатных людей, а в их числе деда Пихто Двадцать восьмого и его сына Пихто Двадцать девятого. И Коня в пальто сожрала.

– Так, значит, дед Пихто погиб?

– Погиб, мой господин. Но у нас теперь новый дед Пихто, по счёту тридцатый.

– Сочувствую вашему мужественному народу. А что за Конь в пальто? Никогда не слышал.

– А это, мой господин, любимый конь старого деда Пихто. У него кожа чувствительная была – вот Пихто Двадцать восьмой и приказал сшить ему пальто, чтобы животное на солнце не обгорало. Он ведь очень добрый – наш дед Пихто. И все в их семье такие.