Анна Жукова - Я тебе обещала?

Все это было ей совсем неинтересно, но она успокоилась.

А потом он спросил неожиданно, сам прервав свой поток, как звали маму.

– Валентина.

– А отчество?

– Михайловна.

– Валентина Михайловна.

Здорово, что Алеша спросил, как звали ее маму. Это было так важно для нее – произнести мамино имя. Только ему могло прийти в голову поинтересоваться такой простой вещью. И она стала рассказывать, как умерла мама.

1. Первый большой отвратительный поступок: бросила строительный институт, куда поступила сразу после школы, пройдя все традиционные этапы подготовки. В середине второго курса поняла, что не хочет быть ни в одном из возможных ждущих ее мест. Решила удрать. И сделала это! Оказаться в каком-нибудь КБ, пусть даже самом лучшем, или на кафедре и начинать десятилетия свой рабочий день с чаепития вперемежку с женскими разговорами – не то, о чем мечталось! А столкнувшись с реальной прозой жизни, когда их, девчонок, вместо традиционной картошки поставили в лифтовые шахты на вибрирующие досочки заполнять паклей пустоты в угаре подготовки гостиниц к Олимпиаде-80, понаблюдав, как бригадир Саша гонял краснощеких малярш, визг которых по-особому звучал в пустотах строящегося здания, поняла бесповоротно: не хочу! Папа тогда сказал: «Все. Ты навсегда останешься за бортом жизни, без образования». После таких слов она закончила дневной институт, правда, диплом защищала с огромным животом. Ждала уже третьего ребенка.

2. Еще она вышла замуж в 18 лет за нелепого молодого человека, ровесника, с бородой по пояс. Когда Андрей первый раз приехал на дачу, то все соседи, презрев приличия, припали-таки к забору, настолько неожиданным был ее выбор.

Вряд ли он мог устроить в ту пору хоть какую-то тещу. Кто мог выдержать чтение Гегеля под яблоней, а не собирание колорадского жука на излете неустроенных семидесятых? Но Нюша сказала родителям: если хотите, чтоб мы ездили сюда, не трогайте Андрея. И его не трогали.

3. Мама долго не могла смириться с тем, что старшего сына Нюша с Андреем назвали Арсением. Она выстроила железную цепочку: «Арсений, его во дворе будут звать Сеней, и все подумают, что он еврей». Что такое антисемитизм, мама знала не понаслышке. Поменяв свою простую русскую фамилию Жукова на длинную папину, научившись готовить фаршированную рыбу лучше любой «тети Сони», она хотела показать папе полное разделение с ним всех сложностей в разные времена. Но, конечно, своих детей, внуков стремилась оградить от того, что сама с трудом выносила. Нюша кипятилась и возмущалась страшно. Имя первого ребенка. Что может быть важнее? Именно голос Арсения Тарковского из кинофильма «Зеркало» заставлял ее маму так переживать. А Нюша всегда была упряма, а уж по важным для нее поводам – не подходи! Не отступилась. В ЗАГСе, услышав имя, Андрею сказали: «Ой, а у нас сегодня уже регистрировали Елисея!» Мама не обращалась никак к Арсюше года полтора. Звала разными «лапотунчиками», «Солнышками», но не по имени. А Нюша все прислушивалась: назовет – не назовет? Опять не назвала. Когда родился второй ребенок, то она уже совершенно спокойно относилась к выбору имени: полностью доверилась Андрею: ну, хочет он пушкинское имя – пожалуйста! Все ожидали Пистемею, а назвали просто Таня. И третьего ребенка назвали без выкрутасов. К тому времени Нюше уже все имена по-своему нравились.

Когда дети выросли, вдруг поняла, что ей очень хочется девочку Марусю и мальчика Сережу. Почему-то так никого не назвала. А как бы мама радовалась имени Сережа! Но оно, конечно, не для Арсения. И теперь уж что говорить.

4. И главное. Она родила трех детей в то время, когда и два было много. Не говорила до последнего. На седьмом месяце мама догадалась, не похвалила. Так распереживалась за загубленную жизнь дочери, что перестала разговаривать. Мама была очень похожа на Нюшу в проявлениях обид, недовольств, волнений. Или, наоборот, Нюша на маму. В результате именно с этим третьим ребенком сидела больше всего и спасла от многих напастей. Но тогда Нюша не понимала маму. Что она переживает? Ведь это ее жизнь и ее выбор! Поняла совсем нескоро, можно сказать, недавно.

Нюше очень хотелось рассказать, как все произошло. Алексею можно, он слушал.

У мамы день рождения должен был быть в прошедшее воскресенье. Не дожила одного дня, в субботу умерла.

Готовилась к своему 77-летию пару недель, все продумала. Успела перемыть каждый закуток, плиту даже отодвигала, продуктов накупила, чтоб накормить, как любила. И почему-то мне все время говорила про субботу. Я так и запланировала. И у Лены, своего косметолога, была и говорю: в субботу – не могу, у мамы День рождения. Лена посмотрела на календарь: хорошо, приходи в воскресенье, одиннадцатого. И тут я поняла, что мама ошиблась. Не в субботу у нее День рождения, а в воскресенье. Почему же она все ждет субботы?

В пятницу ночевали не у себя, недалеко от родителей, а в мастерской у Андрея, в самом центре. С утра нужно было сделать много разного. Андрей зашел в банк рядом с мастерской, а я в машине ждала. И вдруг начинает смертельно раскалываться голова, тревожность несусветная, беспричинная. Не понимаю, в чем дело. Полезла в сумку за телефоном – забыла! Андрей садится в машину.

– Давай вернемся. Очень нужно! Телефон оставила!

Смотрю, неотвеченный вызов от папы. Сразу почувствовала. Страшно стало. Услышала папин голос в трубке. Он тогда даже не понял, что мама уже умерла, думал, что просто ей плохо, вызвал скорую (я потом увидела в справке, что мамы уже не было в это время). Помчались. Хоть и суббота, а вся Волгоградка стоит. Звоню. Скорая приехала? И слышу: мама умерла. Реву. Казалось еще, что-то можно исправить, вдруг задышит?

Приехали. Папа говорит: «Я ее просил, ну, подожди, сейчас скорая приедет. Мне будет плохо без тебя, но она не подождала!»

Алеша, я всегда боялась смерти, не могла подойти к умершему человеку попрощаться толком. А увидела маму и поразилась, какая она близкая, совсем не такая, как другие мертвые. Лежала очень прямо. В конце жизни она сильно похудела. И лицо покрылось мелкими-мелкими морщинками. Очень родное лицо. Ее. Потом, когда ее увезли и я увидела маму в морге, а затем долго могла смотреть на нее на отпевании, то она была уже «не моя мама», ее сделали чужой, а дома была мамой. Мне с ней рядом в ее квартире находиться было очень хорошо и нужно. Андрей меня все оттаскивал, думал, что мне будет плохо. А я хотела долго с ней быть. Все время.

– А мама болела?

– Семьдесят семь лет! Конечно, у нее было много болячек. Но на ногах. И все делала сама. Дача, огород на ней. В лесу в группе здоровья занималась. Бегали с палками. И продукты сама принесла к похоронам. Только фрукты меня просила купить на рынке. Я тоже так хочу умереть: на ногах и все успеть приготовить. Завидую. Я очень боюсь своей возможной немощи, и быть обузой не хочу. Ведь я ничего не умею. Я только за цветами и газоном смотрела на нашей даче. Не знаю, что теперь делать. У мамы клубника, огород, кусты. Если мне с работой, детьми, всякими поручениями Андрея так плохо, то как папе? У него столько болезней, специальная диета. Мама за всем следила… Не сплю.