Виктор Коона - Обреченные на любовь

– Ты… – Борис хотел возмутиться, но Колька зажал ему рот. Несмотря на хмель в голове, Борис все же сообразил, что, по всей видимости, снова храпел. Он перевернулся на другой бок и вскоре вновь оказался в объятиях Морфея.

Какое-то время кругом было тихо. Лишь дембеля, разбуженные Борисом, негромко беседовали между собой. И тут снова раздалось могучее храпение. И вновь Колька проделал все то же самое, что и несколько минут назад. Борис перевернулся на другой бок, лицом к Николаю. Несколько секунд друзья молча смотрели друг на друга. Потом закрыли глаза и уснули. Точнее, уснул только Борис, Колька же по-прежнему был настороже. Лежа с закрытыми глазами, он чутко прислушивался к дыханию своего друга. Тот мирно спал, и, кажется, не делал никаких попыток захрапеть. Вскоре и Николай погрузился в глубокий сон.

Колька, как и Борис, был парнем провинциальным. Они были земляками, родом из одной области. Но если Борис вырос в городке, пусть и небольшом, то Колька до службы в армии проживал в самой настоящей деревне. Небольшая серебристая речка; заливные луга, заросшие высокой сочной травой; лес, манящий своей тенью в жаркие летние дни, и полумраком в дни пасмурные – все это было родным и знакомым для Николая. И в эту первую по-настоящему армейскую ночь, нашему герою снилась тихая речка, стоя на берегу которой, среди зарослей плакучих ив, он с друзьями, крепко сжимая самодельные удочки, надеялся выловить самую большую рыбу, когда-либо водившуюся в тихой и удивительно чистой воде. Солнце взошло только наполовину, окропив красными каплями зеленые листья высоченных тополей, росших вдоль крутого противоположного берега. Над рекой поднимался пар. Вода в такое время бывала удивительно теплой.

Кто-то из ребят незаметно подкрался к Кольке, стоявшему у самой воды, и легонько толкнул его в спину. Толчок был не сильным, но мальчик, не ожидавший ничего подобного, принялся размахивать руками, пытаясь сохранить равновесие и не упасть в реку. Колька согнулся пополам, наклонившись туловищем над водой, а ногами пытаясь удержаться на земле. Ему это почти удалось, но легкий пинок в мягкую часть тела, располагавшуюся чуть пониже спины, свел на нет все его героические усилия, и он полетел в реку вниз головой. Еще секунда и его жесткие темные волосы коснулись воды… И тут он больно стукнулся головой об пол, оказавшись под перевернутой железной кроватью. От боли Колька проснулся, правда, еще не соображая где он находится и что с ним вообще происходит. Над казармой снова разносился храп, по нашему мнению, достойный того, чтобы оказаться в книге рекордов Гиннеса.

– Черт, мы не того перевернули – услышал он над собой чей-то незнакомый голос.

– Да? Ха-ха-ха… Ну ничего, сейчас и этого скинем.

Секунду спустя Борис, также больно стукнувшись головой, как и его ни в чем не повинный товарищ, распластался рядом со своим другом. Ничего не понимая, Борис попытался вскочить, но запутался в одеяле и простыне и сильно ударился коленом о металлический каркас железной сетки, на которой он еще несколько секунд назад так сладко спал, и так отвратительно (так, во всяком случае, казалось окружающим) храпел. От боли Борис вскрикнул и выругался.

– Так тебе и надо, салага! – услышал он голос где-то над собой, не видя, однако, говорившего, потому что все еще никак не мог выбраться из злополучной простыни. Прокопошившись еще какое-то время, наши герои сумели, наконец, выбраться из-под кроватей. Поднявшись, они увидели вокруг себя несколько старослужащих, которые с ухмылками наблюдали за происходящим.

– Вот салаги, – заговорил один из дембелей, – не успели у нас прописаться, а уже борзеют. Запомните, «духи», здесь можно храпеть только «дедушкам» и дембелям. Если еще раз услышим храп, будете спать в туалете. Ясно? – провинившиеся кивнули. – И это только потому, что вы сегодня здесь первый день. В дельнейшем с храпом будем бороться с помощью бессонницы и уборки в туалете. А теперь спать.

Наши герои застелили кровати и легли. Борис был во хмелю, поэтому не сильно переживал от перспективы ночевать в туалете, а посему заснул довольно быстро. Колька же себе такой роскоши позволить не мог. Его мало привлекала возможность провести ночь рядом с унитазами, ощущая при этом сногсшибательный аромат. Поэтому, он решил быть начеку.

Борис пока вел себя смирно, и не делал попыток захрапеть. Вдруг он стал переворачиваться и засопел. Николай уже собрался треснуть его по физиономии, но тот – как будто почувствовав, что ему сейчас может достаться – приоткрыл рот и задышал тихо и спокойно. Колька даже пожалел, что Борис не захрапел. Тогда ему представилась бы возможность выместить накопившуюся злость, и треснуть Бориса по лбу что было сил. Колька был очень зол на своего верного товарища. За полгода, проведенные в учебной части, ребята подружились и стали настоящими друзьями, что называется «не разлей вода». Они всегда и везде были вместе. Делились радостями и горестями, готовы были отдать друг другу последнюю копейку, поделиться последним куском хлеба. Но разве друзья не могут рассердиться друг на друга? разве у них не может быть споров? разве не могут они, в конце концов, немного повздорить? или даже подраться? Собственно драка и положила начало дружбе между Николаем и Борисом.

Однажды – это было еще в начале службы – они находились в наряде по кухне. Одному из них нужно было начистить несколько мешков картошки, а другому перемыть гору железных мисок. Кому что делать им пришлось распределять самим. Вот тут-то у них и возник спор. Николай предложил Борису идти мыть посуду, а сам направился чистить картошку. Причем сделал это в приказном порядке. Борису это не понравилось. Ему вовсе не претило мыть посуду, но ему было неприятно оказаться подчиненным у человека, равного ему по статусу и сроку службы. Борис остановил Кольку и предложил ему самому отправиться мыть посуду, а сам пошел чистить картошку. Тут уже взыграла гордость у Николая, и он решил во что бы то ни стало пойти на чистку картофеля.

Между ребятами завязалась словесная перепалка, которая (что вполне логично) переросла в драку. Парни были примерно одинакового роста и одинакового телосложения. Борис, пожалуй, был немного сильнее физически, но Колька оказался проворнее и шустрее, что вполне компенсировало недостаток в силе. Драка продолжалась недолго, и драчунов довольно быстро разняли. Но они успели нанести друг другу существенные раны. У Бориса была разбита бровь, и его правый глаз буквально заливало кровью. Впрочем, кровь вскоре была остановлена. У Кольки же под левым глазом красовался кровоподтек, который через несколько часов грозил превратиться в огромный синяк (что вскоре и случилось).