Дарья Аппель - Дети Балтии

– Похоже, ждёт ребенка, – слабо улыбнулся Жанно.

– Опять? Ну, семя Ливенов сильно, – произнес Карл, к немалому смущению его супруги. – У нас с Анхен уже пятеро. Но сейчас Кристхен ставит себя в очень опасное положение.

Потом попрощались, и Лёвенштерн уехал из Зентена с больной головой и путаными мыслями. Вот он и посвящён в тайну, связанную с амбициями его начальника. Теперь Жанно ничего не остаётся делать, как становиться участником этого действа. Марионеткой в руках судьбы. Нет, о таком он не мечтал, но мало ли о чём он мечтал? Одно утешало – Кристоф очень осторожен и быстро выйдет из игры, когда почувствует реальную опасность. Но сможет ли он это сделать? Жанно жалел, что не умеет видеть будущее. Ныне этот навык бы очень ему пригодился.

***

Когда он приехал в Петербург, его пригласили к столу. Дотти снова отправилась на дачу – или в Павловск, но Лёвенштерн был только рад тому, что её нет. Похоже, он всё-таки влюбился. Она стала такая красивая, что само осознание присутствия кузины рядом с ним в одном доме вгоняло его в краску, заставляло совершать безумства, говорить невпопад. Они с Кристофом обедали в тишине, не спеша. Доев суп, граф обратился к своему визави:

– Сейчас можете сообщить мне, что передал вам Карл.

– Граф сказал мне буквально следующее: вам следует почитать «Макбета». Сходить в кирху. И ещё про дьявола – мол, он вас искушает. И зря вы в него не верите, – отчитался Жанно.

– Кто сказал Карлу, что я не верю в дьявола? – краем рта усмехнулся Ливен. – Впрочем, от него я ничего другого не ожидал.

– Он мне всё рассказал, – продолжил Лёвенштерн, отставив от себя тарелку с супом, – Это… это поразительно. Я даже не знаю, что с этим делать.

– Просто жить. Ждать момента, – Кристоф по-деревенски собрал ломтиком хлеба остатки супа с тарелки.

– Извините, – улыбнулся он, заметив, что допустил вопиющее нарушение застольного этикета, – Привычка из полуголодного детства.

– У вас было голодное детство? – с удивлением спросил Жанно.

– Полу голодное. И в большой семье. А как там русская пословица – я не помню, скажу по-немецки: «In die grosse Familie клювом nicht клац-клац»? Не доешь всё сам до конца – доест кто-то другой. И еды у нас особо много не было. По крайней мере, явно недостаточно для четырёх прожорливых мальчишек. Это длилось три года, пока мать не отправили в Петербург, и мы за ней не поехали. Но я – да и все мы – хорошо это время помним.

– У меня было голодное студенчество. Тоже в течение трёх лет, – Жанно понимающе улыбнулся. – Да и учиться в казённых заведениях – не то, что дома.

– Это всё лирика, – оборвал сентиментальные воспоминания Кристоф, заметивший свою склонность к ним и приписавший это началу старения. – Перейдёмте к новостям. Для вас. Думаю, вас эта весть обрадует. Завтра будет приказ о повышении вас до штабс-ротмистра.

Лёвенштерн не смог скрыть довольную улыбку. Он пошутил:

– Ох, боюсь, мой кузен меня сгрызет, когда я сообщу ему об этом.

– А что, вы с ним на ножах?

– Не совсем. Но он не упустит случая подтрунить над тем, что мы с вами служим вместе. Похоже, он вас не любит, – осторожно добавил он.

– Это он, конечно, зря, – сказал Ливен, не возмутившись бестактностью собеседника. – Но здесь я ничего не могу поделать. Я бы тоже хотел его привлечь, правда. Он мне всё же родня.

– Почему вы не расскажете об этом жене? – перевел разговор Жанно.

– Что это даст? Я не хочу её тревожить лишний раз, – Кристоф тщательно вытер пальцы и губы салфеткой. – И с её нравом она не преминет поделиться со всеми, кого знает, что в скором будущем сделается королевой Ливонии.

– Вы думаете, что Доротея глупа, – горячо начал его переубеждать Лёвенштерн. – Но я уверен – о таком она болтать не будет.

– Не знаю. Мне сложно доверять другим то, в чём сам не уверен, – пожал плечами граф.

– Так вы думаете – ничего не получится? – Жанно оглядел его испытующе.

– Насчет моей коронации – вряд ли при моей жизни, – проговорил не спеша Кристоф. – Я думаю – может быть, королём станет Поль. Или Андрис – мой крестник, старший сын Карла. Может быть, мой младший брат на склоне лет. Но не я.

– Почему же?

– Потому что не доживу, – граф проговорил это спокойно.

– Послушайте, – конфиденциальным тоном обратился к нему Лёвенштерн. – Вы чем-то больны?

– Кроме бессонницы и периодически мигрени – ничем, – вздохнул Кристоф. – Но я умру не от естественных причин.

Лёвенштерн понял, о ком говорит его начальник. Но на всякий случай уточнил:

– Вам угрожали?

– Да. Карл наверняка говорил, кто именно, – Кристоф налил в бокал вина, чуть отпил.

– Что-то припоминаю… Поляки. Паписты.

Кристоф молча кивнул. А потом, ещё отпив вина, уже ополовинивая свой бокал, добавил:

– Они не остановятся ни перед чем.

Лёвенштерн вспомнил о Чарторыйском и спросил:

– Князь Адам знает то, что вам известно о его планах? И его измене?

– Думаю, да. И если даже он не знает, так догадывается, – граф помрачнел. – Свита государя – очень тесное общество. Враждовать, состоя в ней, легко. И крайне опасно.

– Ужасно. Из того, что я знаю о поляках… – пробормотал Жанно. – Но стоит ли оно того? У вас семья…

– Довольно мне быть трусом! – почти что в сердцах воскликнул Кристоф. – Я приму этот бой. Либо он, либо я. Либо Польша, либо Ливония.

В его красивом лице Жанно разглядел нечто величественное, героическое, чего ранее не замечал. Неужели граф Ливен во всё это верит? Лёвенштерн на его месте сумел бы как-то договориться с противниками, обратить врагов в сторонников, а потом их обмануть – да, он всё-таки потомственный «купчишка», тогда как граф происходит из князей, племенных вождей и рыцарей. Это его «священная война», «джихад», как говорят магометяне. Это его Крестовый поход против тех, кого он считает «неверными». Здесь речь идёт не только о тщеславии и амбициях. Барон только мог восхититься этим качеством, которым сам не обладал. А Кристоф даже покраснел, почувствовав, что выражается неимоверно пафосно. И произнёс уже своим обычным тоном:

– Так вы со мной? Не страшно?

Жанно произнес:

– Конечно. Я ваш вассал. А вы мой сюзерен.

– Ненавижу пафос, но ценю ваше решение, – Ливен допил вино. – Что, всё ещё желаете быть флигель-адъютантом? – он прищурил свои и без того узковатые глаза, – Ваше дело, конечно, но не советую.

– Что-то не хочется. Лучше уж так.

Лёвенштерн понял, что мечтать о придворной карьере в таких обстоятельствах нельзя. Ибо тогда его повяжут по рукам и ногам, и выйти из воды сухим не удастся.

– А всё-таки я бы воспользовался помощью и советом вашей супруги, будь я на вашем месте, – задумчиво произнес он.

– Моим детям будет нужна мать, – покачал головой граф. – И я не хочу тянуть её в опасность. Они способны на всё. Как и мы, – он холодно улыбнулся, сделавшись на мгновение совсем похожим на своего старшего брата. «Собака, похожая на волка, или волк, похожий на собаку», – внезапно вспомнилось Жанно.