Дарья Аппель - Дети Балтии

– И всё-таки это была тюрьма, – заключил её брат, беря её руки в свои. – И ты теперь свободна, можешь идти, куда хочешь.

– Я еще не решила, что это, – призналась Дотти. – Но даже если это и тюрьма, я не могу и не хочу из неё сбегать. Если это крепость, то почему меня не пугает то, что она постепенно разрушается? Странно всё это.

Алекс только головой кивнул. Он и сам разделял смутные чувства своей сестры. Но, в отличие от нееё не слишком хорошо понимал, что от него здесь требуется. Кристоф не выделил ему никакой роли. У него была собственная «свита» в виде Жанно и этого «ботанического юноши» по фамилии Штрандманн. Алекса в неё зять не приглашал. И, похоже, не собирался. Но оставаться непричастным к происходившему Бенкендорф тоже не мог.

Он уехал незадолго до прихода Кристофа с князем Долгоруковым. Дотти равнодушно посмотрела на человека, с которым как-то была близка. «Как я выгляжу? Отвратительно», – пождумала она невольно. Тот пожирал её глазами, нисколько не стесняясь присутствия мужа.

– Зачем она здесь? – шепнул князь своему другу, когда Дотти пошла распоряжаться по хозяйству. – Я не верю в женский ум.

– Ты не веришь в женский ум, а наши враги верят. И активно его используют, – возразил Кристоф.

Они уселись за ужин. Было тихо, только свечи потрескивали.

– Они заманили в ловушку моего брата. Надеюсь, вы слышали? – начала Дотти без предисловий.

– Этому делу нужно предать огласку! Пусть все знают, кто стоит за злодействами, – воскликнул Долгоруков.

Граф только вздохнул. Огласка заставит доискиваться до причин вражды. А этого лучше не делать. Но как объяснить?

– А свидетели кто? – возразила Дотти. – Без свидетелей вам никто не поверит.

– Тогда надо отомстить, – пргговорил Пьер, и его глаза зажглись огнем решимости.

– Спасибо, господин Очевидность, – съязвила Дотти, которая ныне была рада, что пресекла свой роман с этим Рюриковичем на корню. Насколько же он глуп!

Долгоруков захотел ответить что-нибудь не менее острое, но Кристоф взял слово:

– Предлагайте планы.

– Похитить кого-то? – высказался князь. – Из их числа? Например, эту Анж.

– Это будет фарс какой-то, – заявила графиня.

– А у вас есть идеи получше? – не остался в долгу Пьер.

– Насчет княжны Войцеховской ты прав, – медленно проговорил Кристоф. – С ней надо что-то делать.

– Я могу заманить её к себе в гости. Кинуть ей удочку с наживкой – она и клюнет, – предложила его жена.

– У меня мысль такая – я соблазняю ее и тра… простите, Ваше Сиятельство, – произнёс Пьер. – Мы остаемся наедине. А далее…

– Ты губишь девушку, – заключил Ливен. – Только она уже давно не девушка… Ой, прости, ma chérie, – поправился он.

– Её не так просто погубить, – вспомнила Дотти. – Но если вы, князь, войдёте к ней в доверие, влюбите её в себя, то станете ценным источником сведений.

– Боюсь, доверия здесь не получится. Князь уже стал открытым врагом её дяди, – напомнил ей граф.

– Тогда мы скомпроментируем Адама и заставим его драться, – не сдавался Долгоруков.

– Уже было. И что, ты убил его? – усмехнулся Ливен.

– Так драться можешь ты… – легкомысленно предположил князь Петр. – Ты его точно убьёшь.

– Нет! – закричала Дотти.

– Не беспокойся, дорогая, я стреляю в людей всегда наверняка. Но какой же повод для дуэли? – спросил Кристоф.

– В этом нам как раз поможет эта самая Анжелика. Я её могу, скажем, увезти… – задумался Долгоруков.

– Вызов может перехватить кто-то из семьи, – опустил его с небес на землю Кристоф. – Чарторыйский вряд ли захочет драться со мной в открытую. А так-то поединок – хорошая идея.

– Я бы подослала шпиона, – предложила Дотти. – И действовала бы уже исходя из тех сведений, которые он добудет.

– Попробуй ещё найди этого шпиона, – недовольно откликнулся князь. – Они же мигом вычислят чужака. Кто знает каких-нибудь поляков и католиков?

– А если просто подождать? – спросила Дотти.

– Чего ждать! – не сдержался Пьер. – Пока всех нас не устранят? Не задвинут в дальний угол?

Кристоф устало взглянул на него. И проговорил:

– Они сами попадутся в ловушку, которую устроят нам. Всё просто.

– Но я не согласен ждать так долго! – воскликнул князь. – С польской угрозой надо покончить до осени.

– Это всё, что нам теперь остается делать, – подытожила Доротея. – Кроме того, мы можем спокойно наблюдать за их неудачными попытками нас сломить.

– А вы уверены, графиня, что сии попытки будут неудачными? – решил поддеть её Долгоруков. – Не дождёмся ли мы, что нас всех уничтожат?

– Чарторыйский не так глуп, чтобы повторять своих ошибок, какие он совершил с Алексом, – произнес Кристоф.

– Ну так что же? – нетерпеливо спросил князь. – Что мы решаем?

– Оставьте поляка нам, Петр Петрович, – улыбнулась Дотти. – Мы придумаем, что с ним сделать.

– Не понимаю, – яростно зашептал князь на ухо Ливену, но графине было слышно каждое его слово. – Зачем ты втянул её? Какая от нее польза? Она только всё путает.

– Пять лет назад я считал так же, как ты, – смерил его взглядом Кристоф. – Но потом она меня очень выручила.

Доротея демонстративно отвернулась от них, ибо этот разговор и непроходимая дремучесть некогда влюблённого в неё человека начали её утомлять.

– Я пошла к себе. Доброго вечера, господа, – бросила она, выходя из комнаты.

– Ma chérie… – начал Кристоф, но она оборвала мужа:

– Любимый. Повнимательнее выбирай себе людей, – и направилась к дверям своей спальни.

– Ну и ну, – тихо проговорил Долгоруков, глядя ей вслед. – У тебя чересчур умная жена, на мой вкус. Только слегка обидчивая.

– Свои замечания оставь при себе, – сердито отвечал Кристоф, которого покоробили слова союзника. – Давай к делу. Мы так ничего и не решили.

– Нет, почему же. Вы решили сидеть и ждать. Сидите и ждите, а я поехал, – запальчиво произнес князь.

– Есть какая-нибудь альтернатива нашему решению?

– Я готов убить их всех! – торжествующе объявил Пётр.

– Убить? Один? – скептически переспросил Ливен.

Князь обессиленно сел в кресло и засмеялся, к вящему изумлению его собеседника, осторожно наблюдавшего за ним.

– Знаю, что веду себя глупо, – отсмеявшись, наконец, проговорил Долгоруков. – Но ненавидишь ли ты пшеков так, как я ненавижу их? Иногда мне кажется, что тебе всё равно.

– Тебе так только кажется, – возразил граф.

– Но отчего же мы бездействуем?! – воскликнул Пьер.

– Нужны люди.

– Куда ещё? Нас и так много. А теперь через Катьку мы можем перетянуть государя на нашу сторону, – самоуверенно отвечал князь.

– Государя так просто не перетянешь. И я не хочу вмешивать августейших особ в ту войну, которую мы ведём с Адамом. Это личное дело, – Кристоф уже устал от разговоров, и хотел бы лечь под бок жены, обнять её и заснуть, а тут его опять ловит за руку этот самонадеянный друг и ведёт свою партию, продвигая её грубо и топорно.