Владимир of Владимир - Шизоид

– Не нужно, ты меня и так подвёл. – Серафима намекнула на инцидент с его матерью. Она на него не сердилась, ей просто хотелось, что бы её подвёз Сергеев.

– Что, теперь этим будешь тыкать меня до гроба? – Злясь обронил Илья.

– Извини. – Всё что могла от бессилия, ответить Серафима, с надеждой глядя на Сергеева.

– Вы когда-нибудь мчались по вечернему Петербургу на байке, когда прохлада воздушных потоков, создает ощущения полёта?

– Нет, мне это чувство не знакомо.

– Тогда не будем терять времени и поспешим окунутся в чудесный мир свободного полёта.

– У меня нет каски. – Серафима счастливо засмеялась.

– Не беда, я отдам вам свою. Идёмте искать наши лошадиные силы.

Соколов зло проводил сослуживцев взглядом:

– Один пижон, другая дура.

Пижон сам надел каску на голову нашей дуры. Он сел в седло мотоцикла и «японец» мгновенно завёлся. На стекле каски выскочили показания приборов и она в восхищении села позади Сергеева. Мотоцикл рванул с места и маневрируя, наклоняясь, поехал между автомобилями. Серафима что бы не свалиться, обняла Сергеева, нащупав его заплечную кобуру, только теперь до неё дошло, зачем на нём куртка. Мотоцикл притормозил, пропуская пешеходов и вырулив с паркинга машин, помчался по улице.

В глазах девушки вновь всё закружилось и она прижалась каской к спине опера. Мотоцикл скинул скорость и нырнул между припаркованными машинами. Сергеев заглушил мотор и Серафима огляделась. Они стояли возле небольшого кафе.

– Позволь старому солдату, пригласить вас на чашечку чая. – услышала она голос, похожий на музыку: – Вы же не оставите меня сегодня без ужина?

– Нет. – счастливо засмеялась, не зная чему, Сима: – Я не настолько кровожадная, что бы заставить вас страдать.

– Они зашли в кондитерское-кафе, где от свежей выпечки у неё вновь закружилась голова.

– Как вам это место?

– Хорошо.

– Может сядем в угол?

– В углу значительно лучше.

– Здесь самообслуживание. Что вам принести?

– Что пожелаете.

– Я никчёмной соплей метнусь в пространство и вернусь кормильцем желанным. Сергеев встал в очередь и вскоре вернувшись, стал заставлять стол снедью.

– Я заказал вам настоящую пиццу, с ветчиной и сыром. – Ставя чайник и кружки на стол, объяснял Сергеев: – Представляете, они мне предложили чай в пакетиках. Оказывается у них имеются отличные заварные чаи. – Он налил в кружку ей чай: – Вы любите с бергамотом?

– Люблю.

– А пиццу?

– Люблю, только её что-то долго разогревают.

– Вы хотели сказать готовят. Я очаровал буфетчицу и она клятвенно заверила, что хоть и не в их правилах, но нам приготовят и подадут свежайший продукт. – Сергеев поцеловал кончики своих пальцев.

– Вы забавный. – Отпивая из кружки чай, сказала Серафима.

– Забавный? Вот вам греческий салат. Здесь тоже готовят горячее. Ну или там разогревают. – Сергеев выложил на стол огромный кусок штруделя: – Обещали что он необыкновенный.

– Буфетчица выкладывающая заказы на прилавок, сама принесла большую ароматно-сочную пиццу. Отставив в сторону пустую салатницу, Серафима заметила:

– Остынет, что же вы почиете, а сами ничего не едите. Пожалели бедную голодную девушку.

– Рассчитывал что вы мне половинку уступите.

– Ну конечно, мне столько не съесть. Режьте же наконец. – У Серафимы запылали щеки и главное к ней стала возвращаться энергия. Ей казалось что она ела самую вкусную пиццу на свете, и перед ней самый галантный кавалер в мире: – Вами можно любоваться, как вы поглощаете пищу, будто английский лорд.

– О, вы не видели как я орудую армейской ложкой, поедая из банки тушёнку.

– За что вас прозвали Лордом?

– Не знал что у меня есть тайные поклонницы. Шеф, информацию слил? – Прежде чем говорить, Сергеев бумажной салфеткой вытирал губы.

– Неужели мои слова вас обидели?

– У вас милая улыбка и забавные ямочки на щёках, но мой вопрос вы игнорировали.

– Ну, не будьте занудой. Скажите, неужели вам не страшно? Вы сегодня убили, может не хорошего, но человека.

– Нет. – Серафима сама не заметила как съела пиццу и он вновь наполнив её кружку чаем, подложил ей большой кусок штруделя.

– Опасно искушать девушку сладостями.

– Опасна только сладость яда, струящаяся из лживых уст.

– Вы что же, девушкам всегда говорите правду? – Серафима смутилась: – Нет не девушкам, друзьям? Простите мою прямолинейность, но я хотела сказать, близким людям.

– Ответ на такой вопрос, возможно может перевести в иную плоскость, наши с вами взаимоотношения, сделать их доверительными, либо не обязательными вовсе. У меня нет близких людей, если только дядя.

– А ваши родители?

– Родители мои погибли в лихих девяностых, их подорвали в автомобиле, на глазах у множества людей, вместе с моей младшей сестрой.

– Мои тоже погибли в автокатастрофе, столкнулись с самосвалом. Брата спасли, но он остался инвалидом. – Глаза Серафимы насколько мы помним были на мокром месте.

– Серафима, хотите я вам буду говорить только правду?

– Хочу. – Слезы побежали по щёкам девушки, она как будто провалилась в детство, ибо в том детстве, её избранник, так и должен был спрашивать. Он сказал то, что она хотела с детства слышать, но услышала в первые только теперь: – Я вас тоже не буду обманывать. – произнесла её не искушённая душа, не видящая разницы, между говорить правду и не обманывать.

– Серафима, мне показалось будто мы, могли бы перейти на ты.

– Хорошо. Не обращай внимание, нахлынули воспоминание. – Серафима утёрла слезы и твердила про себя как заклинание: – Симка дура, держи себя в руках… – И что бы как-то утихомирить нахлынувшие чувства, спросила о Клёпкине. – Ты думаешь, верёвочка оборвалась?

– Не знаю. Зато я знаю кто устроил шмон у вдовы Гусеевой. – Сергеев вынул из внутреннего кармана сложенный вдвое лист бумаги и предъявил Серафиме: – Этот фоторобот составила Эмма Гусеева. Это липовый сотрудник правоохранительных органов, я проверял по базе данных, в МВД такой не числится. Мне кажется найдём его, поймём почему погиб Гусеев.

– Ты думаешь Клёпкина нанял этот тип? – Серафима указала лицом на фоторобот: – Слушай, вероятно Клёпкин ночевал там же, в стриптиз баре а мы даже не обыскали его место пребывания.

– Так поедем обыщем.

– Сейчас?

– Ты помнишь некую композицию Римского-Корсакова, «полет шмеля», это про нас. – Сергеев встал, подхватив Серафиму за руку повлёк за собой.

– Ты сумасшедший.

– Я этого не скрываю.

– Они вновь мчались к месту убийства, по вечернему городу.

– Случившаяся трагедия, не коим образом не повлияла на похотливую публику и режим работы злачного заведения. – Высказалась Серафима, слезая с мотоцикла.