Григорий Синеглазов - За решёткой. Криминальный роман

Боря раньше слышал в кино фразу «Вы имеете право хранить молчание, всё, что вы скажете, может быть использовано против вас». Но он не знал, что в реальной жизни это длиннющее предложение следователи обычно не произносят, а сокращают до сленгового выражения «включать пятьдесят первую».

– Так вот то, что ты сделал, можно трактовать как грабёж. А можно и как разбой. Статья сто шестьдесят вторая, нападение с целью хищения. Лично я между грабежом и разбоем не вижу разницы. А вот уголовный кодекс видит. И знаешь, сколько за разбой предусмотрено, по первой, самой мягкой части этой статьи? Восемь лет лишения свободы. Выбирай: или ты и дальше отрабатываешь пятьдесят первую, и ничего не говоришь, а я тебя обвиняю по сто шестьдесят второй; или ты всё же сейчас дашь мне объяснения, но тогда уголовное дело заводим по сто шестьдесят первой.

Множество цифр Боря, чтобы не запутаться, для себя трактовал так: чем меньше номер статьи, тем меньше лет по ней дадут, а значит надо соглашаться на условия Алексея …, как его там?

– Сергеевич – моё отчество. – Следователь как будто услышал его мысли. Может быть, некоторые из них Боря проговорил вслух? – Так что ты решил?

– Ладно, дам показания.

– Вот и отлично. Значит так, фамилию, имя, отчество, дату рождения, адрес прописки я переписал. Место работы?

– Сбербанк Российской Федерации. Улица Огарёва, дом 17.

– Адрес меня не интересует. Значит так. «По существу заданных мне вопросов могу показать следующее». Что я пишу? «В субботу я прибыл в „Макдональдс“ по адресу Москва, Малая Сухаревская площадь дом один», так?

– Ну, был я там в этот день.

– Что ты там делал?

Сразу отвечать на этот вопрос не получилось. Мысли разбежались в разные стороны. Основная мысль, что всё-таки это была плохая идея, грабить «Макдоналдс». Была и другая мысль: признаться во всём или отпираться до последнего? Признаться-то, может быть, и правильно, да только вдруг, он сейчас всё признает, а следователь запишет, что он отпирается, и никакой скидки ему за это не будет. Боря ни разу не разговаривал со следователем, однако был наслышан от друзей, как они путём избиения заставляют признаваться в том, чего не делал.

И тут он подумал, что ведь это Лёха подкинул идею о грабеже, вот пускай он и отвечает за это. Точно! Лучше не сознаваться, а всё произошёдшее свалить на Лёху. И на вопрос следователя тут же в голову пришёл ответ:

– Друга встретил, который был должен мне.

– И он тебе вручил мешок с деньгами и пистолет, так?

– Нет, пистолет у меня с собой был. Без обоймы.

– Это, кстати, неизвестно была ли у тебя с собой обойма. Может ты её после ограбления скинул. Мы её правда на месте преступления не нашли.

Боря мысленно возмутился. Оказывается придётся теперь не только доказывать, что ты не совершал преступления, но и, что у тебя обоймы не было. Красный от возмущения, Боря ответил, повысив голос:

– Дома у меня лежит обойма, на столе, на моём.

– Спокойно! – Осадил его следователь. – Не кипятись. К тебе домой предлагаешь пойти?

– Нет, зачем?

– Так ты отрицаешь, что направлял пистолет на кассиров с требованием денег?

К этому времени Боря уже окончательно решил идти в несознанку. Адвокат-то, конечно, может быть, посоветует и сознаться, но пока адвоката нет, лучше ничего не признавать.

– Да отрицаю, деньги получил от друга, который мне их привёз в этом пакете, ещё книга там зачем-то лежала.

– А как же видеонаблюдение, которое зафиксировало твоё деяние?

– Я же не видел эту запись.

– Понятно, что за друг?

– Тарханов Алексей…, отчества не знаю – Боря вдруг решил заложить неформала Лёшу, который посоветовал грабить «Макдоналдс», авось на него грабёж повесят, а Бориса отмажут. – Мы с ним учились в одном вузе. Только я на финансовом факультете, а он на юридическом.

– И где нам его искать?

– А я не знаю, он же не работает. И где живёт он, я не знаю, в телефонной книжке у меня его номер есть, и всё.

– Понятно. Свяжемся мы с твоим другом. Читай!

Следователь протянул Боре листок с его собственным объяснением. И он читал. "По существу заданных мне вопросов могу показать следующее: в субботу я прибыл в «Макдональдс» по адресу Москва, Малая Сухаревская площадь дом один на встречу с другом Тархановым Алексеем, отчества которого я не помню. Мы с ним знакомы со студенческих лет, учились в одном вузе, но на разных специальностях. Он мне был должен денег на сумму восемьдесят восемь тысяч шестьсот тридцать два рубля. Эту сумму он мне передал в чёрном пакете. У меня был при себе незаряженный пневматический пистолет с дульной энергией менее семи с половиной джоулей. Но я его не доставал и кассирам не угрожал, следовательно, ограбления ресторана не совершал, хотя и деньги получил. Вину отрицаю полностью.»

– Прочитал? Что-то добавить хочешь?

– Нет.

– Всё верно написано?

– Да.

– Пиши. Вот отсюда. «С моих слов записано верно мною прочитано». В конце фразы поставь подпись. Внизу листка поставь подпись с расшифровкой.

Боря выполнил все указания, и следователь попросил конвойного полицейского увести его. Борю в наручниках опять отвели в подвал, в обезьянник, в первую камеру, в которой он сделал последнюю попытку уснуть.

– Слышь ты, волчара позорная? Отведи меня в туалет, а то я тебе весь стакан обоссу!

– Успокойся Климов. Сейчас к следователю пойдёшь, отведём заодно и в туалет.

– А как я со следаком разговаривать буду, если мне на клапан так давит?

– Так меньше бухать надо вообще-то.

– А вы не пьёте, да?

– Нет. Мы всем отделом тут трезвенники.

– Не лечи мне тут! Все мусора бухают, уж я то знаю.

– Так! Ну-ка! Мы сейчас тебе вторую статью пририсуем тут. Триста девятнадцатую за оскорбление представителя власти в количестве более чем одного лиц.

Вот интересно всё-таки построен любой язык. Скажем русский. Есть русский-литературный язык, на котором пишутся художественные книги. Есть русский-технический язык, которым пользуются на заводах начальство. Русский-матерный тоже языком отдельным можно назвать, поскольку любое литературное выражение можно переделать в матерщинное. Русских жаргонов, сленгов существует примерно столько же, сколько профессий в России. Русский юридический – вот ещё язык, о котором следует упомянуть. В литературной русской речи выражение, которое озвучил полицейский, звучит так «за оскорбление множества представителей власти». Нет же. Правила произношения в русской юридической речи диктуют следующие нормы «оскорбление представителя власти в количестве более чем одного лиц». А как, интересно, иностранцы изучают русский язык? Они-то наверняка учат русский литературный язык, а как столкнутся с нашим жаргоном, а то и не жаргоном даже. Юридический вариант русского-то официально принят. И ведь, наверное, в их языках тоже есть разновидности: литературный, жаргонный, юридический, технический!?