Григорий Синеглазов - За решёткой. Криминальный роман

Эти мысли позволили, Боре отвлечься от его собственных проблем, и хотя бы на часок погрузиться в здоровый детский сон. Прерывались его сновидения выкриками из коридора, где сидел в клетке («стакане») очень буйный задержанный. То он просился в туалет. То требовал, чтобы его освободили, так как он ни в чём не виноват. Из высказываний в коридоре можно было догадаться, что задержанный сильно пьян, и, похоже, что он кого-то зарезал, но не на смерть. Кого конкретно он порешил, в чём его обвиняют, Боря даже не пытался гадать. Он уже три раза засыпал, как дверь опять открылась.

– Пахомов, хватит спать! К тебе пришли.

Боря вышел из камеры в коридор, и увидел там совсем незнакомого мужичка. Ему было на вид лет сорок. Он был спортивного телосложения (не чета ожиревшему следователю), одет в рубашку и пиджак, в руках держал какой-то портфель. Мужичок первым решил заговорить:

– Здравствуй, Боря! Меня зовут Гусев Виктор Фёдорович. Я твой адвокат, вот моя визитка. Сегодня утром ко мне пришла твоя мама, объяснила, что ей не дают с тобой видеться, и заключила со мной соглашение. Стоимость моих услуг 500 евро за ознакомление с делом. Эти деньги уже выплачены моей конторе, поэтому я принимаюсь за работу. И так, как я понял ты в сознанку не идёшь, так?

– Ну, я пока ещё не определился. Я ведь пришёл с разряженным пистолетом в «Макдоналдс», и на случай неудачи, планировал сказать, что прикололся, а грабить никого не хотел. А тут меня взяли на улице с деньгами. Получается лучше говорить, что вообще не грабил?

Вообще—то стоило Боре задуматься, прежде чем во всём признаваться адвокату. Вдруг подставной, специально нанятый следователем, чтобы вытянуть из Бори показания. Однако, ввиду того, что он впервые в жизни привлекался к уголовной ответственности, да и состояние шока, хоть и начало спадать, но ещё не окончательно, у Бори даже мыслей не возникло о том, что адвокат может быть подментованный. Поэтому он легко всё ему рассказывал.

– Пока они видео не показали, лучше да. А вообще ты знаешь, как работает видеонаблюдение в магазинах, ресторанах, кафешках? Оно же там круглосуточное, если точное время события не знаешь, то приходится отматывать, чтобы найти его. Порой, даже не находят и плюют на это дело. А иногда и так бывает: камера фиксирует только сутки видеоматериала, а когда место свободное заканчивается, начинает стирать то, что было за сутки до того. В таком случае видеозапись вообще найти невозможно.

– Так что мне говорить-то? Меня ещё поведут к следователю, или того, что я сказал ночью, достаточно. – Всё-таки из разговора с адвокатом Боря догадался, что наступил уже следующий день.

– А ты ночью со следаком беседовал?

– Ну да, какие-то объяснения давал.

– По идее, ты не должен был этого делать. Адвоката он тебе предоставил?

– Нет.

– Тем более. Ты его должен был послать к чёртовой матери, пятьдесят первая статья Конституции. Имеешь право.

– Ну, он говорил, что тогда в более тяжкой статье будет обвинять.

– А он и сейчас тебе может «разбой» пришить. Но пока я так понял, тебе вменяют сто шестьдесят первую: грабёж. Значит так, визитку мою не потеряй. Когда тебя поведут на допрос к следователю, а он ещё не объявил тебе, что уголовное дело возбуждено, значит, ещё поведут. Твоё ночное объяснение вообще получено незаконным путём, поэтому его к делу вряд ли приложат. Так вот, если тебя к нему поведут, а он скажет: «вот тебе адвокат по назначению», упирайся. Скажи у меня уже есть адвокат, дай ему мою визитку, и скажи, что будешь молчать пока не вызовут Виктора Фёдоровича.

– Всё понял, спасибо.

После рукопожатия, адвокат произнёс:

– И да: на вот, возьми уголовный кодекс, пригодится. Хоть разберешься, что вообще с тобой происходит.

Боря принял уголовный кодекс из рук адвоката и направился в первую камеру. Где опять попробовал уснуть. Состояние было у него очень мутное, так как выспаться не удалось, а спать на деревяшке и в верхней одежде он не привык.

В мыслях он представлял себе, как посылает следователя к чёртовой матери, и отказывается вообще что-либо говорить. В общем, всё что, ему насоветовал адвокат, он себе сейчас и представлял. Его грёзы прервались, когда опять открылась дверь и очередной сотрудник ОВД «Тверское» назвал фамилии двух алкашей, которые всю ночь были Бориными соседями, и забрал их с собой.

Оставшись в камере один, Боря открыл уголовный кодекс. От непонятной юридической формы русского языка начались приступы моральной тошноты. И на большее, чем одну страницу, Бори не хватило. Но заняться было нечем, и он открыл согласно оглавлению свою сто шестьдесят первую статью. Итак, «Грабёж, то есть открытое хищение чужого имущества, – наказывается обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо ограничением свободы на срок от двух до четырех лет, либо принудительными работами на срок до четырех лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до четырех лет.»

«Как всё сложно, и это только первая часть» – подумал Боря.

Прочитать вторую часть Боре помешала громыхающая дверь. За дверью стоял следователь. Он задал один вопрос:

– Ты нашёл себе адвоката?

– Да. Вот визитка.

Не отрывая айфон от уха и со словами «Ясно, понятно» молодой следачок направился к выходу из дежурной части. Как всё просто оказалось, а Боря уже напредставлял себе…

Оставшись один, он принялся читать вторую часть сто шестьдесят первой статьи. Это занятие оказалось не настолько мутным, насколько чтение первых страниц кодекса. Что там? «То же деяние, совершённое: а) группой лиц по предварительному сговору; б) утратил силу;…» Что значит «утратил силу» Боре стало непонятно. И он подумал, что, наверное, Государственная Дума, внесла поправки в статью, а юридический вариант русского языка не позволял пункты переносить на освободившиеся строчки. Видать, утратившее силу обстоятельство, могло быть возвращено в уголовный кодекс следующим созывом Думы. Что дальше? «… в) с незаконным проникновением в жилище или иное хранилище; г) с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, либо с угрозой применения такого насилия; д) в крупном размере…» Боря прервал чтение, чтобы сопоставить написанное с совершённым. Итак, грабил он один, значит группы лиц, у него нет. Вошёл в «Мак» через парадную дверь, стало быть, законное проникновение. С применением насилия, что-то невнятное написано. По идее он угрожал пистолетом, а значит, угроза применения насилия всё-таки была, но его пока обвиняют по первой части. А с крупным размером вообще непонятно. С какой суммы начинается крупный размер? А тут ещё третья часть, там «особо крупный размер». Вообще что-то непонятное.