Геннадий Харламов - Утерянный мир. Три пути

Замок прикрыт сверху обрезанной пластиковой бутылкой, но, даже несмотря на это, он был покрыт толстым слоем ржавчины и, судя по всему, висел здесь давно. В небольшое окно под потолком плохо проникал свет, и разглядеть что-либо, кроме небольшого, освещенного солнечными лучами участка, не представлялось возможным. Это место было заброшено, решил я, не обнаружив вокруг ничего, кроме высокой травы, которая разрослась около входа. Надвигалась ночь, и домик идеально подходил для того, чтобы переночевать тут. Я нашел крупный камень неподалеку и со второй попытки сбил петлю, удерживающую замок, толкнув дверь, я вошел. Спустя несколько минут мои глаза привыкли к темноте, и я огляделся. Стены, продуваемые через щели ветром, издавали вой, пол просел, часть досок была сломана, через щели проросла трава. На полу лежали осколки стекла, которые когда-то были окном. В углу стоял покрытый паутиной самодельный стеллаж с каким-то барахлом, в другом углу стояла деревянная кровать с вырезанным на ножках узором в форме змей. На стене висела фотография в рамке под толстым слоем пыли. Я смахнул пыль, и перед моим взором предстал тучный высокий мужчина пятидесяти-шестидесяти лет, с густой темной бородой и такими же темными волосами, с небольшой проплешиной, в одной руке мужчина держал черное ружье, в другой – утку; несмотря на всю наигранную суровость, почему-то чувствовалось, что это добрый человек, внизу присутствовала подпись: «Иван Семенович Залесский, 2020 год». Я прошел вглубь домика и осмотрел стеллаж, но ничего интересного там не обнаружил.

Солнце уже садилось, и антураж сторожки медленно скрывался в темноте. На столе была наполовину прогоревшая толстая свечка в подсвечнике. Я чиркнул зажигалкой, свечка, прокашлявшись, зашлась пламенем. Я постелил спальный мешок на кровать, достал галеты, гречку с тушенкой и начал жадно поедать это, запивая остатками воды. «Запасы воды практически на нуле, и это нехорошо», – подумал я, отложив этот вопрос на завтрашний день. Я лег на спальник и почувствовал, как деревянное основание кровати трескается под моим весом. Опираясь руками, чтобы вылезти из деревянной проруби, я нащупываю тканевый сверток между кроватью и стеной. Что-то увесистое. Развернув сверток, я увидел черное ружье с фотографии Ивана Семеновича, металл немного проржавел, но, в целом, оно выглядело вполне годным. На приклад был надет коричневый патронташ с двумя патронами в прозрачной оболочке, сквозь которую можно было разглядеть массивную пулю 12 калибра, похожую на пробку от бутылки шампанского. Я взял ружье и, сам того не замечая, проверил его, оттянув цевье назад и убедившись в отсутствии патрона в патроннике, поставил на предохранитель, и, только когда я отложил его в сторону, меня осенило: «Откуда я все это знаю и умею?! Мышечная память, скорее всего». Тщательно обшарил все полки и пол, патрона было всего два, один я заслал в патронник, второй – в магазин (ружье было помповым). Я постелил мешок рядом со сломанной кроватью, задул свечку и лег спать.

Проснувшись, в первую очередь я позавтракал галетами, запил остатками воды и покинул сторожку. Яркие солнечные лучи слепили меня, солнце уже стояло в зените. Я вышел на просеку и отправился к дороге. Мне было непонятно, где я нахожусь, за все эти дни я ни разу не встретил ни одной живой души. Через несколько минут я уже вышел дорогу. Пройдя несколько километров, я увидел небольшую деревню. Старые деревянные дома стояли в один ряд вдоль дороги. Многие из них покосились, их ставни были заколочены. В деревне царила тишина – не было слышно ни звуков техники, ни животных, ни людей. Когда я проходил мимо одного из домов, то почувствовал на себе чей-то взгляд. Когда я повернулся, то увидел, как шторка на окне быстро задернулась, но мне удалось увидеть чей-то силуэт, который скрывался во тьме дома. Я остановился и, недолго думая, направился в сторону калитки, подойдя, постучал и громким голосом спросил разрешения войти. Не получив ответа, я открыл невысокую калитку и вошел во двор. Подойдя к входной двери, я еще раз постучал, в этот раз более громко и настойчиво. Дверь была открыта, и как бы приглашала меня войти внутрь. Внутри царил абсолютный порядок, видно, что здесь живут люди, в сенях у входа на полу лежал толстый половик с разноцветным узором – такими деревенские бабушки обожают украшать пол в своих избах. Осматривая помещение, я еще раз обозначил свое присутствие, но ответом мне была тишина. Сделав несколько шагов вперед, я увидел в окне чью-то фигуру, которая медленно шла по дороге между домами. Я подошел к окну и слегка отодвинул занавеску. Увиденное повергло меня в настоящий ужас: по проселочной дороге вдоль домов шел я. И в этот момент его взгляд, того, другого меня, был резко обращен в мою сторону. Я в спешке отпустил занавеску и отпрянул в угол, из которого в щель между занавеской и окном мне по-прежнему было видно фигуру этого человека. Другой я какое-то время стоял напротив дома, после чего окликнул: «Эй, хозяева, есть кто дома?» Я в ужасе сидел в углу, пытаясь понять, что происходит, я думал, что схожу с ума, мою панику прервал стук во входную дверь. Спустя мгновение дверь приоткрылась, я услышал шаги. В дверном проеме появилась фигура, моя фигура, черт побери, это действительно был я. Какое-то время фигура стояла неподвижно и осматривала комнату, после чего взяла ружье и выстрелила в меня. Я проснулся в холодном поту.

Вторую ночь подряд меня мучили кошмары, я сидел на спальном мешке, пытаясь проанализировать свой сон, что, к слову, не удавалось совсем. Я позавтракал, свернул спальный мешок и покинул сторожку, прихватив с собой ружье – на всякий случай, почему-то думал в тот момент, что его владельцу оно больше не нужно. Я шел уверенно в сторону дороги, а когда проходил место встречи с лосем, то замедлил шаг. В том месте, где стоял сохатый, был слышен шум ручья. Изможденный жаждой, я упал на колени, начал пить воду из ладоней, жадно глотая ее и наполняя руки снова и снова. Вдоволь напившись, я наполнил флягу и продолжил свой путь. Когда я шел по лесу, то неоднократно ловил себя на мысли, что звуки природы успокаивают меня, я отвлекался от своих мыслей и просто наслаждался звуками и запахами летнего леса. Я даже не заметил, как вновь вышел на дорогу и продолжил свой путь. Пройдя несколько часов и изрядно утомившись, я остановился, шокированный увиденным. Моему взору открылась небольшая деревня, домов 10, не больше, дома были расположены в один ряд вдоль дороги, как в моем сне. Какое-то время я стоял на месте как вкопанный, пытаясь найти этому логическое объяснение, но сделать это мне так и не удалось. Взяв ружье в руки, я медленно направился в сторону деревни. В нескольких десятках метров от первых домов стояла покосившаяся табличка: «Полевое».