Ксения Пашкова - Лунара

– Почему не идешь домой? – спросила она.

Ничего не объясняя, я подняла ногу, во всей красе демонстрируя проблему.

– Милые единороги, – сказала она, с улыбкой смотря на мои носки. – За мной сейчас приедет отец. Ты где живешь?

Услышав адрес, она заметно сникла. Видимо, ее первоначальный план провалился.

– Слушай, мы не сможем подвезти тебя домой. У отца не так много времени…

– Ты и не обязана. Увидимся завтра, – я прервала ее, совершенно не понимая, почему она оправдывается, мы ведь даже не друзья.

Но она продолжала стоять и что-то обдумывать. Ее явно никак не отпускала ситуация, в которой я оказалась.

– Может, поедем ко мне, и я одолжу тебе сапоги? – выпалила она идею, которая нам обеим показалась чертовски гениальной.

А потом, оказавшись перед шкафом с обувью в их большом загородном доме, мы узнали, что у нас разные размеры. Ясмина раскраснелась и начала сыпать извинениями. Мы обе сглупили, но это одна из лучших нелепых ситуаций, в которых мне только доводилось бывать. На наш неловкий, но громкий смех из своей комнаты вышел брат Ясмины. Первое, на что упал взгляд – его ярко-синие, почти ультрамариновые, глаза. Он с интересом осмотрел нас, ухмыльнулся, видимо, собственным мыслям, и только после этого заговорил. Его тихий безмятежный голос вселял спокойствие, рядом с ним хотелось расслабиться и обо всем забыть. Узнав о нашей проблеме, он подошел ко мне и протянул руку.

– Сава, – его рукопожатие оказалось воздушным и крепким одновременно.

– Лунара, – представившись, я ожидала увидеть удивление на его лице или услышать тысячу вопросов о столь странном имени.

Но он ничего не сказал. Только кивнул и до невозможности дружелюбно улыбнулся.

– У меня тридцать восьмой размер. Могу одолжить тебе кроссы, – предложил мне новый знакомый.

И я согласилась. Так начались две истории, два приключения: дружбы с Ясминой и любви с Савой.

Аккуратно припарковавшись у дома, подруга громко выдыхает и тянется за платком.

– Радуйся, мы остались в живых, – говорит она, протирая вспотевший лоб.

– Уверена, что сможешь такими трясущимися руками делать макияж?

Яс уверенно кивает и, громко хлопнув в ладони, выходит из авто.

В доме, как и всегда, стоит хрустальная тишина. И дело не в огромной площади дома. Живущая здесь семья не любит шум. «В любой ситуации сохраняй спокойствие» – их девиз. Мы на цыпочках проходим в комнату Яс и беззвучно захлопываем за собой дверь. Я не появлялась здесь несколько месяцев и, честно признаться, не приходила бы и дальше.

– Он спит? – интересуюсь я, представляя сладко посапывающего Саву.

Быстро кивнув, подруга достает из ящика косметичку и палетку теней.

– Пришел, когда я уходила на учебу, – она протягивает мне мицеллярную воду и ватные диски, – смывай эти стрелки и помаду немедленно.

Яс копается в косметичке, ища подходящие для нанесения смоки-айс кисточки, а я не могу отделаться от мыслей о Саве.

Вскоре после знакомства выяснилось, что он работает в аптеке. Глупо, но до того момента профессия фармацевта представлялась мне исключительно женской. Но когда я увидела его, такого высокого, в белоснежном халате, добродушно общающегося с посетителями, пришлось признать себя неправой. Он идеально вписывался в аптечный фасад и выглядел на его фоне абсолютно органично.

Летом я часто приезжала к нему под конец смены. После закрытия, поставив здание на сигнализацию, мы ехали в круглосуточный МакАвто и ужинали, сидя в машине Савы. Две недели назад, когда у меня началась учеба, его перевели на двадцатичетырехчасовые смены. В первый выходной он отсыпался, а во второй по возможности виделся со мной. Всего четырнадцать дней в таком режиме, а меня уже не покидает чувство, что все бесповоротно изменилось. И как прежде уже не будет.

– Готова? – голос Ясмины вырывает меня из размышлений. – Приступим.

Спустя час, когда подруга уже наносит светлые тени на внутренние уголки моих глаз, дверь в комнату распахивается, и на пороге возникает Сава. По нему и не скажешь, что он только проснулся: искрящиеся глаза, причесанные волосы овсяного цвета, озорная улыбка. Свеж и бодр, как и всегда.

– Эй, Яс, я могу похитить ее у тебя? – он игриво вскидывает брови и заговорщически улыбается мне. Раньше у меня от такого кровь приливала к лицу, а тело покрывалось крупными мурашками. Но сейчас все иначе.

– Мне осталось сделать растушевку и подкрасить тушью ресницы, – подруга дает ему уверенный отпор. Я отсюда без ее разрешения точно не выйду.

– Жду тебя у себя, Лу, – говорит он и, лениво потягиваясь, уходит назад к себе.

– У вас все хорошо? – неожиданно интересуется Ясмина, когда мы слышим стук захлопывающейся двери его комнаты.

– Почему ты спрашиваешь? Он что-то говорил? – ее вопрос застает меня врасплох.

– Нет-нет. Дело в тебе. Какая-то отрешенность в твоих глазах в последнее время, – она пожимает плечами, словно это пустяк.

Сегодня Ясмина остается после занятий для составления плана курсовой работы с преподавателем по зоологии.

– Тебе тоже пора определиться с темой и начать писать, – напоследок говорит подруга и с умным видом удаляется прочь. И хорошо, пусть держится на безопасном от меня расстоянии со всеми этими научными исследованиями, а то вдруг мне тоже захочется.

На парковке у института стоит знакомый автомобиль темно-синего цвета, а рядом с ним – залипающий в телефон Сава.

– Мне следует проверить твои переписки? А то больно уж широко ты улыбаешься, – не дожидаясь ответа, я по привычке льну к его груди.

– А мне нужно переживать о том, что ты теперь не целуешь меня при встрече? – он награждает меня требовательным взглядом и игривой улыбкой, но я в ответ лишь качаю головой.

Когда до Савы доходит бессмысленность затеянной игры, он отключает режим обольстителя и смотрит на меня ясным взглядом.

– Ну, что сегодня узнала нового?

– Что ж, – я задумываюсь, вспоминая последнюю лекцию по ботанике. – Вот тебе интересный факт: Летучие мыши тоже переносят пыльцу растений, это называется хироптерофилией.

– Кто бы мог подумать, что они на такое способны, – наигранно удивленно отвечает он.

– Мы куда-то поедем? – я киваю в сторону машины, явно недавно побывавшей на мойке.

– Да, запрыгивай. Скатаемся в парк, не возражаешь?

Помотав головой, я устроиваюсь на переднем сидении, полностью опускаю стекло и включаю магнитолу. Когда в динамиках начинает звучать «Knocking On Heaven's Door» в исполнении Bob Dylan, мой палец застывает на кнопке переключения, не осмеливаясь нажать «далее». Лицо само по себе расплывается в улыбке.

В декабре прошлого года я пришла к Ясмине, чтобы вручить подарок в честь наступающего нового года. На столе в гостиной стоял поднос с роллами и суши, а пустые бокалы с жадностью ждали, когда их наполнят красным вином. На экране плазмы красовалась заставка к фильму «12 рождественских свиданий». Нас ждали обычные девчачьи посиделки, но прямо перед моим приходом подруге приспичило принять душ. Так что дверь мне открыл Сава. Мы иногда пересекались, когда я бывала у них в гостях. Он казался хорошим парнем, всегда здоровался и по-доброму улыбался. При каждой встрече мы засматривались друг на друга, но в последний момент кто-то из нас обязательно отводил взгляд в сторону.