Ирина Некипелова - Четвёртое измерение

Вот подошла её очередь. Два ангела начали сверять списки:

– Дезидериум! – огласил первый ангел.

– Ага! Есть такая! – откликнулся другой, отмечая что-то у себя в бумагах пером, выдранным им из собственного же крыла.

Два других ангела, чьей задачей являлось препровождение душ к дверям, а в случае особой надобности – применение силы, уставились на плачущую в раздумии: стоит ли её подтолкнуть к дверям, или так, сама дойдёт?

Но та медлила лишь секунду. Резко открыв глаза, будто что-то для себя решив, она рванулась к первому ангелу, молча сунула ему в руки свою книгу. Ангел принял книгу, подошёл к алтарю перед дверями и положил её в специальное углубление. Двери тяжело заскрипели и открылись. Ангельская охрана напряглась: мало ли чего бывает, вдруг душа возьмёт да передумает, развернётся и бросится бежать прочь, в чертоги к Богу, просить иной судьбы. Но нет. Душа подошла к порогу, посмотрела вниз, сделала шаг вперёд, в пустоту, и полетела в бездну – прямая и бездвижная, как бревно, в полном молчании, с раскрытыми водянисто-пустыми глазами.

– Говорят, у неё всех детей убьют, прямо на глазах… – прошептала какая-то душа, стоявшая справа от Миракулум и, как и Миракулум, наблюдавшая за происходящим.

Миракулум вжала голову в плечи: вроде бы страшно, но как это – всех детей убьют, она не понимала, а потому и не могла бояться искренне. Она всё думала и думала об этом, пока, наконец, не осмелилась и не подняла лицо к старой душе, робко поинтересовавшись:

– А как это, убьют?

Старая душа не ответила, а только шумно вздохнула.

Что-то часто уж больно она вздыхает. Что же там, внизу, такого, что заставляет старые души так часто вздыхать и становиться такими смиренными?

Миракулум ушла в себя, а старая душа подняла руку и погладила Миракулум по голове:

– Эх… Бережёт тебя Бог от чего-то… а может, и для чего-то…

Очередь же уходящих меж тем подходила к концу.

– Гаудиум! – снова крикнул первый ангел.

– Есть такая! – отозвался второй и погрыз кончик пера, которым что-то отмечал в списках.

И тут же, ничуть не теряя времени, к ним подпрыгнула молодая, широко улыбающаяся душа и протянула книгу. Первый ангел хотел было взять протянутую книгу, но душа вдруг прижала её к груди и сладко и радостно закрыла глаза.

– Давай, давай её сюда, – проворчал ангел. – Не буду же я её силой у тебя отбирать. Что дано, то дано. Что прочитала в книге, то и будет. Не боись, мы-то ничего не поменяем. – Он протянул руку и, подмигнув другому ангелу, продолжил: – А то, может, и стоило бы, больно ты вон счастливая! Да давай, говорю, а то Двери не откроются.

Душа быстро сунула книгу ангелу в руки и подбежала к двери, переминаясь в нетерпении с ноги на ногу. Наконец дверь открылась, и душа с разбегу прыгнула за порог. Ангелы захихикали. Дверь закрылась.

Тут же раздался шум и громкие голоса. Это суровая ангельская охрана волокла очередную душу, только что окончившую читать свою книгу, к Дверям откровения.

– Субмерсус!

– Ага, есть… – перо снова усердно заскрипело.

Душа, стоящая перед ними, корчилась в попытках избежать своей участи, но охрана крепко держала её под руки.

– Что случилось-то? – поинтересовался первый ангел.

– Да вот, книгу выбросила, шумит, говорит, что жить не хочет. Вот книга-то, я её поднял.

– Ага, ладно, – ангел взял книгу в руки и, обращаясь к душе, небрежно бросил: – чего шумим?

– Жить не хочу! Пустите меня к Богу!

– Ишь ты, к Богу её пусти. А что ты там делать-то будешь?

– Книгу другую попрошу! Пусть мне судьбу другую даст!

Ангел подошёл вплотную к душе и плотно так, угрожающе положил руку той на плечо:

– Судьбу, говоришь, надо тебе другую? А эта-то чем не нравится?

– А кому понравится быть утопленником?

Ангел пристально посмотрел в глаза душе.

– Ты кто такая? Кем себя возомнила? Дали тебе книгу, прочитала – и вперёд, ловить судьбу! А Бога не надо отвлекать. Он там, в чертогах, пишет книги душ. Знаешь, сколько у него работы? Если его каждая душа по таким пустякам отвлекать будет, может получиться так, что другие души останутся без своих судеб. Ты что, этого хочешь? – он потряс истеричку за плечо. – Хочешь, чтобы Бог рассердился и выдал тебе судьбу ещё более страшную?

– Но ведь меня утопят…

– Ну вот, нашла из-за чего переживать, утопят. Других вон и пытают, и калёным железом жгут, а ты говоришь, утопят. Не хочешь, чтобы топили, утопись сама, – и злобно усмехнулся. – Давай, давай, иди уже, не задерживай остальных.

Он выдернул душу из рук охраны, выдвинул вперёд, к Дверям, и толкнул её в спину. Та, скрестив на груди руки, тяжело вздохнула, полезла через порог. Ещё мгновение, и на месте истерзанной души уже зияла пустота. Наконец, Двери захлопнулись и за ней.

– Посмотрела? – спросила старая душа.

– Посмотрела, – ответила Миракулум.

– И что скажешь?

– А что сказать? Не первый раз я здесь, не первый раз наблюдаю.

– Страдать ведь души идут.

– Да, некоторые страдать. А некоторые нет. У каждой души своё предназначение.

– Верно говоришь.

– Может, и у меня своё предназначение. Да только как же я про него узнаю, если читать не научусь? Я подхожу к ангелу, что книги раздаёт, спрашиваю его, написана ли моя книга, он смотрит по спискам, говорит, написана, лежит уже давно. А потом спрашивает, читать-то, мол, малявка, умеешь? А что я скажу? Не умею ведь! И никто не учит, все отмахиваются от меня, будто я чертёнок какой. Ладно бы книги моей не было, так ведь есть! Вот там, в стопке толстых. Я и отсюда её вижу.

– Хорошо. Убедила. Научу я тебя читать. Только счастлив тот, кто в неведении… Садись вон сюда, учить буду…

…Ангел недоверчиво покосился на маленькую душу, тянувшую к нему тонкую сухую ручку.

– С чего это ты руку-то тянешь? Читать научилась что ли?

– Научилась, научилась, – заступилась за Миракулум старая душа, мягко, как обычно, улыбаясь. Она настойчиво и утвердительно наклоняла вперёд голову, всем своим видом давая понять ангелу, что возражения здесь совсем не уместны. – Ты книгу-то не жалей, дай почитать. Может, там и судьба-то неплохая, а ты всё тянешь.

Ангел хмыкнул:

– Да я-то что! Пускай берёт, коли читать умеет. Жалко, что ли. Да только если читать не умеет, то нечего книгу по углам прятать.

– Да умею я читать… – выдохнула Миракулум.

– Бери тогда. Вот тут крест поставь, что книгу взяла и согласилась принять свою судьбу.

Миракулум посмотрела на старую душу. Та кивнула в знак одобрения, мол, ставь крест, бери книгу.

Миракулум поставила крест и получила желаемое. Книга была у неё в руках – тяжелая, долгожданная, дурманящая…

– Ну что, вот наш путь и окончен. Провожу я тебя до читальни, а там, как знать, может, никогда больше и свидеться не придётся, – старая душа наклонилась к Миракулум и погладила её по голове. – Да только не надо грустить: всё к лучшему.