Яков Шелль - Пустая ваза

ит на берегу, одетая в легкий сарафанчик, улыбается и машет

мне рукой, наблюдая, как мы, мальчишки, играем в воде… Цветы

для нее – живой. Я никогда не был на ее могилке на кладбище,

там она для меня чужая и далекая, там она покоится.

на местном телевидении в дневное время она вела передачу

«Мои друзья растения». Приходило много писем на ее сайт

от любителей растений; казалось, весь мир интересуется толь-

ко растениями, что жизнь состоит только из трав и деревьев,

цветов и семян, и людей заботят только сроки всходов и усло-

вия произрастания своих любимцев. Многие ее корреспонденты

указывали на присутствие в растениях целебных свойств почти

от всех болезней, а некоторые обнаруживали даже приворотные

свойства. Она вела с ними оживленную переписку; эта работа за-

нимала много времени и отвлекала от неустроенности личной

жизни.

Но однажды ей пришло письмо от какого-то мужчины, и оно

было необычно тем, что в нем он писал о себе, о своих впечат-

лениях и чувствах, которые она навеяла на него с экрана теле-

визора. И хотя он не был поклонником ни кактусов, ни орхидей,

но сама ведущая привлекла его внимание, как ботаника – ред-

кое растение. Этому впечатлению и было посвящено его письмо.

Ей было приятно его внимание. Она задумалась и оглядела

себя со всех сторон; к этому моменту ее жизни она представляла

собой стройную, следящую за собой, разборчивую в еде и одеж-

де, придирчивую к манерам и поведению молодую женщину

48 лет; её трудно было склонить к поступкам, которым давно,

еще в ранней юности была дана строгая оценка; она все еще жда-

ла своего принца в образе достойного, порядочного, надежного

мужчины. Ожидая его прихода, она отказывала себе в мимолет-

ных увлечениях и ни к чему не обязывающих отношениях.

Она была один раз замужем; ее муж – первый принц еще

со школы, – очень любил её, хорошо одевался, был привет-

ливым с другими людьми и никого не судил; его привлекала

в жизни романтика и приключения, у него было много друзей;

ему недоставало знаний, он не увлекался ни поэзией, ни искус-

ством, мало читал, но был надежным, честным и справедливым.

К тому же он был страстным альпинистом.

И она была такой же принцессой, которая ему соответство-

вала; любила элегантно одеваться, с удовольствием принимала

участие во встречах друзей, любила романтику, обожала книги

про любовь и приключения. Они были словно созданы друг для

друга.

Пять лет назад он и два его друга погибли в Гималаях, в ка-

кой-то пропасти. И она осталась одна, принцессой в опустевшем

королевстве.

Письмо ее тронуло, даже сама не ожидала, что оно ее заде-

нет, заставит остановиться, призадуматься, оглядеть себя с ног

до головы, почувствовать себя не предметом на пути где-то меж-

ду работой и домом, не специалистом по растениям, не сотруд-

ницей на телевидении, а в огромном мире одиноких, тревож-

ных, неспокойных душ крошечной точкой, слабым, мерцающим

огоньком, который так легко погасить легким дуновением вет-

ра. Так хочется, нет, просто необходимо, чтобы кто-то подошел

и прикрыл от ветра огонек своими широкими ладонями, чтобы

огонек окреп, стал пылать, и однажды превратился в красивый

огонь со всеми переливами красок и горячих язычков, которыми

он жадно охватывает и пожирает поленья жизни… «Хочу теплые,

крепкие руки, простертые ко мне!», – сказала она себе, улыбну-

лась, и ответила незнакомому поклоннику.

Завязалась оживленная переписка, в которой чувствовалось,

что он принимает её за тонкую, чувствительную натуру, образо-

ванную женщину, умного и сложного человека…

Постепенно у нее сложился его образ благородной возвы-

шенной натуры и сильной личности, и в этот далекий немного

туманный образ она незаметно влюбилась, ждала его письма,

отвечала невпопад… Этот образ сохранился еще из юности, он

там зародился и она его, как маску, мысленно одевала на всех

мужчин, встречавшихся на ее пути, в надежде, что кому-то она

будет впору, кто-то будет ей соответствовать. В этих примерках

и несоответствиях проходили ее годы. И теперь, когда появился

этот незнакомый мужчина в ее жизни, замечательный, таинс-

твенный, прекрасный образ принца возник снова перед ней. Это

дало ей новые надежды, и она расправила крылья своих светлых

мечтаний.

Но постепенно его страстные письма стали ее почему-то бес-

покоить, и вскоре она пришла к ужасной мысли, а соответству-

ет ли она вообще его представлениям, достаточно ли она тонкая,

образованная, возвышенная? А в его письмах уже стало встре-

чаться слово «божественная»!

Что делать?

Человек складывается со временем в какую- то причудли-

вую смесь из характера, привычек, наклонностей, вкусов, ин-

тересов, представлений так прочно, что кажется порой, будто

это не человек, а кирпич, который можно только сломать, рас-

крошить, истереть в порошок, но невозможно изменить, сде-

лать другим. И таким он предстает каждый день перед собой

и другими людьми. А в данном случае требовалось себя изме-

нить, перестать быть кирпичом, снова превратиться в гончар-

ную глину, пройти через лепку творческими руками и выле-

питься в удивительную женщину, чуткую и сложную, тонкую

и чувствительную…

Любовь обязывала…

Она пошла в библиотеку, взяла «Фауста» Гете и впер-

вые прочитала его до конца. После этого она почувствовала

себя немного увереннее; если зайдет речь о величайшем тво-

рении человеческого гения, то она сможет сказать что-нибудь

вразумительное. Но, конечно, до заметных изменений было еще

очень далеко. И она записалась на курсы английского языка,

чтобы читать Вильяма Шекспира в подлиннике. У нее не было

другого выбора, ее любовь толкала ее все дальше. А ведь в каж-

дом письме он говорил о ее глубине и тонкости, и ей, конечно,

очень хотелось соответствовать этому удивительному, загадоч-

ному образу тонкой, глубокой женщины, чтобы не разочаровать

этого начитанного, образованного мужчину. Один только его