Евгений Кузнецов - Рад Разум

Ибо тот, кто таков, – противоположность – чему? – бессловесному подчинению любому.

А теперь – теперь все демагоги. Уж настоящие.

Молча теперь работает только тот дворник под окном.

Кстати… Почему бы и не мне?!..

А странно… Странно, что чуть я вспомнил папу… Сразу – конфронтация на память!.. Неужели, кроме её, ничего существенного… в нашей семье… не было?..

Зачем жили?!.. Зачем они меня кормили?.. Зачем я от них кормился?..

Как бы радостно можно было жить!..

Без той конфронтации… Без этих теперь вопросов…

…И сестра.

Ещё только она.

Но мы с нею – тоже. Разные.

Вот всё подбивает она меня приватизировать квартиру.

А я – а я-то недавно ей и проговорился!.. У меня, дескать, теперь задолжность за «коммуналку»…

Она о моей проблеме с работой не знает; подумала, наверно: лень, что ли, платить.

И она – что же. Давай, говорит, я тебе дам на это дело денег, у меня, мол, немного есть, отложено на зубы, на протезы. Н-да… А ты, говорит, напишешь завещание. Говорит: на меня, на сына моего.

Я ей – ой, по своей привычке – как бы помягче: зачем тебе мои заботы?

А сам себе: а может, я женюсь!.. может, у меня будет семья!.. настоящая!.. не то, что… кое у кого…

Или, может…. Что-то как-то со мною случится… значительное!..

А ты, предлагая своё такое, оставляешь меня без будущего!..

Сестра…

Какой же она человек?..

Вота… когда озадачился. Ей чуть не пятьдесят, и самому за сороковник.

…Мама.

О чём говорили они между собой?..

Мама с папой… Мама с сестрой…

Какие странные вопросы!

И – сейчас. В дороге.

Мама…

Наклонённая…

Кем?..

За что?!..

Гвозди на рентгеновском снимке…

Вот! Вот!

Мир мал.

Гвозди в космическом пространстве распространяются во все стороны с безостановочной безвоздушной скоростью – но гвозди те же самые в тесноте воздуха на подземной станции метро… да ещё и в переполненном вагоне в пиковый час… распространяются всего лишь со сверхзвуковой, может быть, скоростью… и притом всего несколько сантиметров… так как увязают в ощутимых человеческих телах…

Точнее сказать, в космическом пространстве вообще, кажется, нету гвоздей… так как непонятно, зачем им там распространятся… Точнее, опять же, сказать, в космическом пространстве почти что нету человеческих тел… и, значит, их мыслей о возможном распространении там гвоздей… так как человеческие мысли заняты в основном тем… чтобы распространять гвозди на планете Земля, притом в подземном помещении, притом… и так далее…

Ещё точнее сказать – для распространения гвоздей, чтоб они – во все сразу стороны, человеком освоено пока лишь подземное пространство, в отличие – что, вероятно, впереди – пространства околоземного…

Мир мал – и притом так уже особенно мал, что, между прочим – и как раз не между прочим, смертниками гвозденосцами становятся всё чаще особы женского пола…

Мир мал – и так уже характерно мал, что – соответственно и тем более не между прочим! – работниками правоохранительных (от смертниц и их гвоздей) органов работают всё более особы того же пола, женского…

Мир мал – угрюмо, угрюмо. Не только среди уголовников, но и в криминологии об «криминальных авторитетах» нет термина «криминальная дружба», только – «криминальные разборки».

…Золото у параолимпийцев.

Вот! Вот!..

Золотых медалей и прочих получают на порядок большее количество спортсменов, если у них отсутствуют зрение, слух, рука, а то и вовсе обе ноги – в отличие от обыкновенных спортсменов, которым эти самые различные органы и конечности только, по причине малости мира, мешают.

Вернее бы сказать, особи человеческие с «ограниченными возможностями» эти самые ограниченности и стараются преодолеть, в чём и преуспевают, – тогда как особям, чьи возможности не ограничены, есть смысл, привитый современным имиджем, успеть бы воспользоваться своими органами для побед в сексе и бизнесе.

Мир мал, мал…

…Ночной клуб сгорел. – Хоть он и стекло-железо-бетонный.

Вот!.. Вот!..

Мир – мал.

И поэтому именно в это сравнительно небольшое по габаритам пространство надо было наносить и навозить как можно больше самых горючих материалов – чтобы все они, вместе с полным клубом, в несколько минут сгорели…

Сонные вскрики сонных: почему загорелось?.. почему не было запасных выходов?.. – А потому и загорелось, что не было ни запасных, ни… вообще никаких – выходов-то…

Иначе – что бы делать в кубическом зале, что на пятьдесят персон, сразу трёмстам?.. что бы делать им – столь взрослым?.. что бы им делать – в столь поздний час?.. что бы делать им – в столь громком музыкоподобном звуке?.. да и это всё – одновременно?!..

Мир мал – и только в этот поздний час в этом замкнутом строении нашлось место этим людям для их краткой и единственной жизни!..

Первое свойство мира, мира людей, – и потому не сформулировано оно было никем прежде! – что он, мир, – мал.

Однако… не воздеты руки людей, не согнуты колени людей…

Как есть сюжет, хоть какой, у всякого ночного сна – так же сюжетен и ежедневный, на ногах и с открытыми глазами, их сон.

Ощущение, однако, подспудное, подсознательное малости мира и делает мир людей таким, каков он у них есть.

И – людей такими, каковы они есть.

Существ малости – рабами малости.

Рабы – всего-навсего рабы… для одного из этих рабов.

Вожди, соответственно – вожди рабов, сами из этих самых рабов.

А мир – мал.

Страна хоть и большая, но должность президента всего-навсего одна-единственная.

И потому – уж кому повезёт…

Этому вот – повезло. И он не хочет, конечно, уходить. Так как если он уйдёт, то окажется… что ничего не случилось. Ни со страной, ни с ним… ни вообще. И значит, подтвердилась случайность того везения. И значит, он – простой-простой. Есть. И – был!.. А как пережить?.. И поэтому – не уходить. Пока не будет повода. Повода не-свободы. Хотя бы – переворот или немощь.

Хорошо было лет двадцать назад: страна была ещё пространнее, даже чересчур, как кто-то находчиво сообразил, – так тогда хоть сразу повезло пятнадцати везучим!..

Традиция же преемников, если о ней, власти – и есть проблема преемников: «Кто меня хоронить-то будет?..»

Сон политики…

Сон – и истории.

Сейчас все СМИ анатомируют прошлое и характеризуют повадки лидеров сколько-нибудь отдалённого прошлого – прежде того, чтобы сначала понять, что они, это прошлое и карьеры лидеров, – суть сегодняшнее! сегодняшнее! – иначе зачем об этом с истерией и говорить.

Итак, надо анатомировать человека как такового.

И прежде всего (что только и стоит усилия бдящего разума) – сам собственно разум, Разум.

…Мир мал.

Замкнуто мал.

И значит – завершённо.

Полтораста лет тому назад, только и всего, библиотекарь скромный уединённый, печалясь об умершем отце… осенён был вдруг – свыше-то! – догадкой… о каком-то новом бытие человеческом… и сформулировал, насколько мог, ощущение это своё некой теорией: «воскрешение умерших».